Смерть в рассрочку - Татьяна Моспан

— Уста-ал, — он обвел глазами привычное до малейших мелочей помещение, потянулся и подошел к окну.

Знакомая картина за окном: старая московская улица — окна номера выходили в немноголюдный переулок — убаюкивала душу.

Этот уголок Москвы был его домом, его крепостью, здесь было безопасно и спокойно.

Артем Семенович Беглов для своих лет — ему исполнился пятьдесят один год — выглядел хорошо. Не располнел, не облысел, не превратился в одну их тех развалин, которых в народе метко называют беременными мужиками.

Среднего роста, с седоватой густой шевелюрой, властный, одетый в дорогой, пошитый первоклассным мастером костюм — Беглов признавал только индивидуальный пошив, — он походил на чиновника, служащего где-нибудь, к примеру, в аппарате президента и занимающего не последнее место в сложной чиновничьей иерархии. Еще он походил, но только внешне, на первый, поверхностный взгляд, на одного из тех благополучных и мнимо значимых слуг народа — господ депутатов: сытых, полных несбыточных планов и идей, умеющих пустить пыль в глаза и остро, особенно когда их показывали по телевизору, переживать за народ, который никак не научится жить, думать и голосовать правильно.

Артем Семенович Беглов не был слугой народа и ненавидел пустых людей, которые ничего в жизни не умели делать, кроме как поучать, призывать, оценивать обстановку, да ещё строить различные политические прогнозы, которые никогда не сбывались. Каждый делает, что может, в меру сил. Такие люди тоже нужны. Беглов использовал их по назначению. Он, в отличие от этих господ, умел делать все.

Его знали как бизнесмена, проворачивающего крупные дела, человека очень богатого, хозяина могущественной империи. Владелец нескольких казино, ресторанов, гостиниц, торговых центров, уже открытых и строящихся, чья реклама мелькала с экранов телевизоров, яркими рекламными щитами громоздилась вдоль автодорог и на станциях метро, — везде, где только можно было разместить красочные щиты.

Только люди посвященные связывали со всем этим фамилию Беглова. Он старался держаться в тени, потому что не любил шумихи. Так его учила жизнь.

Артем Семенович Беглов, вор в законе по кличке Артем, повидал немало. Сейчас, достигнув нынешнего положения, он не изменил себе.

Где сейчас те, кто каждую неделю давали интервью, выступали с телевизионного экрана, являлись членами многочисленных благотворительных обществ? Где? Один — на Ваганьково лежит. Дорогой многопудовый памятник — ангел с распростертыми крыльями — стережет вечный сон покойного. Другого подорвали в машине, похоронить нечего было. Третий… Да что считать!

Беглов не лез на экран, не мозолил глаза правоохранительным органам и общественности, как некоторые. Он был теневой фигурой. Не любил показухи, может, потому и жив до сих пор.

Ангел-памятник на могиле — дело хорошее, но мог бы его дружок-приятель и повременить с монументом. Одногодки они были. Дел общих не имели, но общий язык находили. Говорил ведь ему, намекал: не надо публику дразнить. Веди себя потише — дольше проживешь. Не послушал. Очень уж любил быть в центре внимания. А дорогу многим перешел. Теперь лежит на Ваганьковском, скучает. От наемника-профессионала никакие головорезы не спасут. Артем знает.

Просто так рискуют только дураки. По натуре предусмотрительный и осторожный, Беглов стал вести себя ещё более предусмотрительно. Смелый, на свете было мало такого, что могло его испугать, он не хотел ни за что, ни про что подохнуть от случайной пули обкуренного наркотой отморозка. Депутатов убивают, чиновников всех рангов взрывают. Полный беспредел. Подстрелить вора в законе тоже возможно. Все дело в подготовке и в цене.

На империю Беглова не было серьезных покушений. Год назад произошел инцидент, но Артем сумел быстро разобраться.

Казалось, иногда то, что он держался в тени, умаляло его могущество. Но так думали только недоумки, которые, воспользовавшись бесконтрольной ситуацией, сумели проскочить в лидеры, сколотить разбойные бригады. Такую братву Беглов валил беспощадно. Знал, с ними договориться не удастся, значит, и избежать крови на руках не удастся тоже. Убить, ограбить — это они понимали, а все остальное принимали за слабость. Артем, как хороший боксер, никогда не пропускал удара.

У Беглова была репутация серьезного человека. Он сумел окружить себя верными людьми. В его империи был один хозяин — сам Артем Беглов. Осторожный, он не был подозрительным. Тем, кому доверял, верил до конца. Вадим Сидельников, Саша Грабнев по кличке Гребень, его личный шофер Николай и другие, те, кому он помог однажды, и кто готов был за него в огонь и в воду. Он не был другом всех униженных и оскорбленных, помогал лишь своим людям, в ответ ожидая одного — преданности. Измены не прощал. Он жил по неписанному кодексу чести. Как у итальянской мафии: измена — хуже пожизненного заключения.

В это непредсказуемое время, когда велась настоящая охота на авторитетов, преданные люди были как золотой фонд. Артем берег своих людей и никогда не бросал их в беде, вытаскивал из любой, самой дерьмовой ситуации.

Жуткое, тревожное время наступило! В уголовной среде отстреливали авторитетов, а в органах велась настоящая охота на профессионалов. Разборки, перестрелки и трупы, трупы… Многие группировки были ослаблены из-за ареста лидера. Тогда начинался передел власти и на страницы газет выбрасывались подробности. Иная, вовремя поданная публикация, дорого-ого стоила! Газетная реплика в пять строк оценивалась в пять тысяч долларов и выше. Дело стоило того. Денег на ветер при этом никто не выбрасывал. Платили, значит, было за что. Непосвященный обыватель недоуменно крутил головой: черт их там разберет, кто прав, кто виноват… Надоело. Просто так не убьют. Просто так и не убивали. Заказать киллера стоило немалых денег. Артем знал это лучше других.

Прошел год с тех пор, как ему в очередной раз удалось показать, кто хозяин положения. Его позиции укрепились. Но каждый день, каждую минуту борьба, нацеленная на вытеснение противника, не прекращалась. Завтра слабым мог оказаться он.

Беглову удавалось до последнего времени сохранить свою империю. И даже расширить её. Он прибрал к рукам один из регионов страны, посадил туда своего губернатора — Евгения Ивановича Блинова.

Перспективы открывались громадные. По Артемовой указке тот, не переча, делал все, как ему велели. Да только хлипковатым мужиком оказался Блинов. Если бы он одного Артема слушал, проблем не было. Советников набежало до черта. И каждый тянул одеяло на себя, каждый старался отнять у другого лучший кусок, выхватитиь, отгрызть. Голодная стая волков, хуже уголовников-беспредельщиков. Главное, урвать сегодня, а завтра — хоть трава не расти. И с такой сучьей публикой приходилось иметь дело. А какой выход? Губернаторы каждый месяц не выбираются.

«Местный актив», когда там появились люди Беглова, вой подняли: залез, дескать, на чужую территорию. Они у себя сами разберутся, без чужаков. Артем эту территорию сам, своими руками для себя расчистил, а эти что?.. Он, значит, будет напрягаться, сажать своего человека, а потом на готовенькое появляются эти шакалы и начинают качать права.