Битва в Арденнах. История боевой группы Иоахима Пейпера - Чарльз Уайтинг

Один из солдат обратился к нему:

— Их командный пункт здесь, господин полковник!

Джип остановился возле кафе с затемненными окнами, ставшего командным пунктом 9-го парашютно-десантного полка. Пейпер с трудом выбрался из машины и встал на грязную мостовую.

Он устал, но в голове его крутились слова Кремера: «Хоть одним танком доберитесь до Мааса».

Пейпер открыл дверь и вошел в кафе.

1

Пейпер оглядел еле освещенный зал и остановил взгляд на полковнике — командире десантников. Он выглядел как типичный «этапенхенгст» — «тыловой жеребец», а его солдаты — как будто собирались спать, а не воевать. Пейпер был в ярости. По вине 3-й парашютной дивизии, частью которой было и подразделение полковника, график наступления был сорван. Если бы они прорвали оборону союзников согласно плану, сейчас Пейпер мог бы быть уже на Маасе, а не в этом захолустном бельгийском кафе.

Не считаясь с тем, что по рангу командир десантников занимал более высокое положение, Пейпер начал требовать от него ответов, как от рядового. Каково положение на фронте? Есть ли еще янки в лесах за Ланцератом? Почему полк так медленно продвигается?

Полковник рассыпался в извинениях. Здесь повсюду полно американцев… Деревня тщательно укреплена, повсюду минные поля и вражеские доты… да и танки было слышно… в таких условиях десантники просто не могли успешно действовать без помощи бронетехники.

— Вы лично осуществляли разведку американских позиций в лесах? — настаивал Пейпер.

Полковник замялся. Нет, не лично. Пейпер прекрасно знал из собственного опыта, что молодые солдаты, которых посылают на разведку вражеских позиций, дружно признают позиции «тщательно укрепленными», не подойдя к ним и на километр. Не спрашивая на то разрешения, Пейпер взял полевой телефон и связался с командиром батальона, окопавшегося напротив Ланцерата. Тот признался, что данные о состоянии американских обронительных укреплений получил от одного из своих капитанов. Вызвали капитана — тот тоже лично не приближался к позициям американцев, а информацию получил от одного из своих подчиненных. Пейпер в ярости бросил трубку и приказал перепуганному полковнику выделить передовой батальон, чтобы тут же бросить его в бой на броне танков. Выставив вперед два трофейных «Шермана» в надежде ввести янки в заблуждение, Пейпер собирается лично выехать вслед за ними с отрядом десантников и смешанной группой «Тигров», «Пантер» и полугусеничных вездеходов, в которых будет сидеть его собственная мотопехота, на которую можно возложить задачи стрелков, если десантники, как, скорее всего, и случится, не справятся. Атаку Пейпер начнет с удара по станции Бухгольц в 4:00. «Полковник все понял?»

Да, полковник понял все. Сонное маленькое кафе мгновенно вскипело. Все бросились готовиться к наступлению.

В 4 утра по деревушке Хонсфельд под Бухгольцем медленно, бампер к бамперу, катились американские танки. Это были машины, уцелевшие во вчерашних боях, а теперь — отчаянно пытающиеся спастись. Джипы, артиллерийские установки, грузовики, полевые кухни, полугусеничные вездеходы, набитые изможденными кавалеристами и перепуганными поварами, — все они двигались в первом эшелоне «большого бегства», как назвали это отступление американские солдаты.

За последним из танков посреди дороги появился солдат в непонятно чьей форме. В руке у него был затемненный фонарь. Два раза махнув фонарем — очевидно, это был сигнал, — он пристально посмотрел в темноту, в сторону, противоположную движению танков. Из тьмы показались два темных силуэта, чуть заметные на фоне ночного неба по отблескам на стволах повернутых назад орудий. Человек с фонарем повернулся и медленно и осторожно пошел в деревню, держась метрах в ста за последним из американских танков. За ним катились «Шерманы», в которых наводчики приникли к прицелам, а командиры — сидели в своих башнях, готовые в любой момент захлопнуть люки и начать бой. А за «Шерманами» в фольксвагеновском джипе сидел Пейпер, злясь, что потратил столько времени на планирование захвата станции Бухгольц, а она оказалась абсолютно незащищенной. Теперь он хотел взять Хонсфельд хитростью. Через три-четыре часа рассветет, и у Пейпера не было времени, чтобы тратить его на все эти бестолковые деревушки.

В самом Хонсфельде в это время пытался заснуть на жестком стуле лейтенант Роберт Реппа из подразделения «Черная лошадь», чьи солдаты только вчера смеялись над солдатами Баннистера, бежавшими из Кревинкеля. С улицы доносился непрестанный лязг и шум моторов отступающих колонн. Лейтенант не сразу заметил неладное. Звук стал определенно другим! Вскочив, он выпалил старшему сержанту Уильяму Лавлоку:

— Наши машины шумят не так!

Он бросился к двери и распахнул ее. Мимо тянулась длинная вереница техники, как и всю ночь до того. Но — другой техники. Лейтенанту бросился в глаза полугусеничный вездеход, совершенно не похожий на принятый на вооружение в американской армии «Уайт», затем — огромный танк, в два раза больше «Шермана».

— Господи, — прошептал он, захлопнув дверь, — да это же немцы! — Реппа повернулся к старшему сержанту: — Почему Крил не предупредил нас?

Крилом звали солдата, которому поручили охранять дорогу к югу от города. В этот момент в дом вошел и сам Крил.

— Я сидел в бронеавтомобиле, — начал рассказывать он. — Мимо прошел парень, сигналивший фонарем, а за ним ехал огромный танк, я таких еще никогда не видел; на нем была свастика.

— Какого же черта ты не стрелял?

— Я решил, что правильнее будет всех известить, вот я и здесь.

Реппа не стал тратить времени на спор. Он понял, что, если не выбраться отсюда сейчас же, они окажутся в ловушке.

— Поднимайте солдат, — приказал он, — мы уходим. Сейчас темно, мы можем просто встроиться в их колонну. А на перекрестке — уйдем направо.

Но Реппе не повезло. Только он собрался выходить, как перед домом остановился танк с десантниками. Они окружили дом с оружием на изготовку. Один из них закричал по-английски: «Выходите!»

Реппа посмотрел на своих солдат, взглянул на лестницу на второй этаж, где лежали раненые.

— Не сможем, — прошептал он. — Черт, нельзя.

И медленно подошел к двери, открыл ее и вышел наружу с поднятыми руками и криком «Камарад!»[10]

Мало кто из американцев оказал в то утро в Хонсфельде сопротивление. Местами солдаты пытались вырваться из деревни в одиночку, но со всех сторон их ждали эсэсовцы и десантники, и попытки эти были большей частью обречены. Противотанковую группу, которая по идее должна была защищать город, быстро одолели десантники, а тыловые служащие — повара, шоферы, клерки — разбегались во все стороны. Все дороги из города намертво забили брошенными орудиями и машинами. Снаряжение — противогазы, каски, кители, винтовки — все было брошено, умами владела единственная мысль: «Спасайся, кто может!»