По одной могиле за раз - Джанин Фрост

- Но не для тебя, - сказала я, гордясь им за то, что он стал одним из повстанцев против этой извращённой спектральной версии дипломатической неприкосновенности.

Фабиан кратко склонил голову.

- Возможно, другие, такие как я, цепляются за нашу потерянную человечность больше, чем все остальные.

Нет, подумала я.

Такие строго принципиальные люди, как ты, поступают правильно независимо от того, из плоти они или из тумана.

- Крамер убивает на протяжении десятилетий, а ты пыталась уничтожить его уже сотни лет? - Тон Кости был мягким, однако глаза сузились.

- О-о, он убивал задолго до того, как снова смог сжигать людей, - решительно заявила Элизабет. - Он мучил тех, кто имел возможность его видеть, доводил их до безумия или смерти. А затем, когда он смог материализовывать себя во плоть, он выделил наиболее уязвимую группу: дети, пожилые или больные люди, и толкал их к той же горькой развязке. И никто им не верил. Как никто не поверил и мне, когда я была осуждена как ведьма и приговорена к сожжению.

Мурашки пробежали по спине от мрачного резонанса в голосе призрака. Если Элизабет наблюдала за этой жестокой закономерной игрой все эти годы, не в силах ничего сделать, чтобы остановить его, я поражена, что она до сих пор в здравом уме. У меня не всегда получалось поймать злодеев, но одной из вещей, за которые я цеплялась, была надежда, что в один прекрасный день они получат по заслугам, в этой жизни или в следующей. Однако Крамеру удалось избежать наказания по обе стороны могилы. Пусть у меня и было достаточно проблем из-за нежеланных сил Мари, поисков дяди возможности уйти на другую сторону и подозрений по поводу нового операционного консультанта, но несправедливости, по которой Крамер свободно блуждал, пытая и убивая невинных людей, было для меня уж слишком.

Однако решиться меня заставил не один лишь гнев. Но и то, как Фабиан смотрел на Элизабет. Он перевёл взгляд на меня, и мольба в этом одном единственном взгляде укрепила моё решение.

- Я помогу тебе, - сказала я Элизабет, подняв руку в ожидании протеста Кости. Фабиан через многое прошёл ради меня, но единственным путём, которым я могла выражать свою благодарность, было простое «спасибо». И вот мой шанс показать Фабиану, что он также дорог мне, как и любой другой друг, хоть он среди них и единственный нематериальный. Помочь Элизабет - не просто правильно; это важно для Фабиана. В самом деле, был ли у меня другой выбор?

Холодные пальцы обхватили мою руку и сжали. Я отвернулась от Фабиана, чтобы встретить пристальный взгляд Кости.

- Ты не единственная, кто чувствует себя в долгу перед ним, - тихо сказал Кости. Затем его губы изогнулись, когда он сосредоточился на Фабиане. - Хотя ты мог бы дать нам задачку и полегче.

- Я буду делать всё, что понадобится, чтобы помочь вам, - поклялся Фабиан, и лицо его осветилось такой надеждой, что моё сердце сжалось. Я могла и чувствовать уверенность в нашей способности справиться с соучастником Крамера, если мы вовремя узнаем, кто этот новый ассистент, но я понятия не имела, возможно ли вообще убить привидение. Кости угрожал экзорцизмом парочке из них, но, по словам Элизабет, это, скорее всего, не сработает. Очевидная вера Фабиана пугала меня по несколько большим причинам, чем вышедший на свободу убийца. Я боялась, что подведу его после всего того, что он для меня сделал.

- Мы знаем, дружище. Ты уже доказал это, - ответил Кости.

- Спасибо, - очень тихо произнесла Элизабет.

Что-то заблестело в её глазах, и я, если б увидела такое на ком-то другом, поклялась бы, что это слёзы.

- Я пришла сюда практически без надежды. Ваш род, как правило, не связывается с нами, независимо от обстоятельств.

- Да? - Улыбка моя была невесёлой. - Зови меня пинателем задниц без дискриминационных заморочек, потому что Крамер и его помощничек заслуживают того, чтобы их уничтожили, независимо от того, к какому роду они относятся.

- Может, будет лучше, если ты останешься в комнате Фабиана, пока мы определяемся с первоначальным курсом действий, - предложил Кости, искоса бросая взгляд на Фабиана, прежде чем снова повернуться к Элизабет. – Будет спокойнее, если энергия будет исходить из той комнаты в доме, к излучениям из которой другие призраки уже привыкли.

- Конечно, - ответила Элизабет, разглаживая длинную юбку, плавно воспарив в положение стоя. - Я буду очень осторожна.

- Фабиан может посвятить тебя и в правила дома. Поговорим подробнее после, когда мы с женой отдохнём днём.

Оба привидения поняли намёк и исчезли, бормоча «спасибо». Я дождалась, пока энергия в комнате рассеется, прежде чем повернуться к Кости.

- Ты, хитрый сводник.

В его улыбке было гораздо больше, чем просто намёк на лукавство.

- Не дай я парню это преимущество, он бы, скорее всего, ещё ближайшие несколько веков собирался с мужеством сделать ей комплимент.

- Бесстыдник, - поддразнила я, стараясь говорить тихо, поскольку не знала, как далеко ушли Фабиан и Элизабет.

Смех Кости омыл меня волной, тёмной и обещающей.

- Точно, и я намерен доказать это, как только мы окажемся в постели.

Я была уставшая, с роем мыслей в голове, и дел было по самое горло, но только идиотка упустила бы такого рода приглашение.

- Наперегонки, - прошептала я и бросилась вверх по лестнице.

Я захлопнула крышку своего iPad, не смяв устройство в припадке гнева лишь потому, что оно было слишком дорогим.

- Что за больной чокнутый мудак!!! – выплюнула я.

Кости взглянул на меня, а потом снова перевёл внимание на дорогу.

- Говорил тебе, не читать эту книгу.

Да, это была долгая поездка в Вашингтон, округ Колумбия, книга была доступна для покупки в интернете, а изучение цели значилось первым моим шагом, когда я начинала охоту. Я знала, что Malleus Maleficarum будет нашпигована суеверным бычьим дерьмом, но недооценила глубину её порочности. Не знаю, что вызывало большее отвращение: заповеди, изложенные Крамером, или понимание того, что они властвовали сотни лет и вызвали бесчисленное количество смертей, прежде чем среднестатистический человек перестал верить, что он прав.

- Обвиняемый не имел ни малейшего шанса, - продолжила кипеть от злости я. – До доказательств вообще никому не было дела. Всё, что было нужно – «почувствовать», что женщина - ведьма, и бум! - Инквизитор мог просто схватить её. Признания вытягивались под пытками - описываются просто тошнотворные подробности, могу добавить - и даже если бедная женщина признавалась до пыток, её всё равно пытали просто для «подтверждения». А если кому-нибудь из обвиняемых удавалось не признаться, не важно, какие ужасающие вещи с ними делали, их в любом случае сжигали заживо, потому что тогда они считались нераскаявшимися. Иисусе!