Тайная Миссия - Уильям Хорвуд

веком все знаменитые хроники брали свое начало именно здесь и сюда же возвращались на вечное хранение.

Внезапно у него захватило дух. Нависшая над ними тишина была нарушена столь неожиданным и драматичным образом, что оба прижались к земле, с изумлением глядя друг на друга. Сначала издалека, но с каждым мгновением нарастая, как грохот прилива, до них донесся топот множества лап и гул голосов. От неожиданности они даже не сразу сообразили, откуда он исходит. Однако по мере того, как эхо ослабевало, а звук усиливался, становилось ясно, что шум идет из Библиотеки.

Гул голосов, топот ног, цоканье когтей о меловой пол стремительно продолжали нарастать.

Триффан попятился и оглянулся назад, прикидывая план отступления.

— Будь я один, Босвелл, я непременно пошел бы и разузнал, что там творится. Одному это сделать проще. Но моя главная задача — оберегать тебя. Поэтому, я думаю, в разведке нет необходимости.

Шум меж тем сделался громче, и Триффан прикрыл собою Босвелла, как мать ребенка. Однако Босвелл не двинулся с места. Триффан, правда, и не ожидал, что Босвелл струсит — похоже, тот давным-давно позабыл, что такое страх, — но ведь мог он хотя бы принять какие-то меры для защиты собственной жизни!

— Пока мы слышим только звуки, и никто не появился, — спокойно заметил Босвелл. — А вот и шум опять прекращается. Ты не находишь это странным?

Триффан посмотрел на него в полном недоумении. Босвелл улыбался! Прикинув в уме возможные варианты действий, Триффан уже гораздо спокойнее сказал:

— Хорошо. Тогда сделаем вид, что отступаем. — Он затопал, зацарапал когтями по полу и, понизив голос настолько, чтобы казалось, будто он удаляется, крикнул: — Скорее! Бежим отсюда!

После этого оба затаились и стали ждать, что произойдет.

Впереди, в двух шагах от них, тоннель делал резкий поворот, отмеченный богатым настенным орнаментом из каменных сколков. За поворотом, по словам Босвелла, оставалось всего несколько футов до зала Библиотеки.

Короткое молчание, потом снова взрыв воинственных криков, топот лап — и опять внезапная тишина. Никого. Минута шла за минутой. Триффан затаил дыхание. Вдруг за поворотом послышалось легкое движение; если бы не еле уловимое колебание воздуха, оно прошло бы незамеченным. Они услышали нерешительное царапанье когтей по меловому полу, затем робкое покашливание, покряхтывание и бормотанье. Эти звуки явно исходили от очень одинокого и очень робкого существа. Было слышно, как крот судорожно набрал в легкие воздух, собирая все свое мужество перед тем, как сделать еще шаг по направлению к ним.

Триффан, в свою очередь, тоже скользнул вперед. Его движения были плавны и грациозны: он напоминал сейчас лисицу перед решительным прыжком. Между тем незнакомец, судя по всему, поборол опасения, и до них донесся голос:

— Давай же, смелее, дружище! Теперь осталось только заглянуть за угол и убедиться, что они уже ушли!

Триффан замер. До поворота ему оставалось не более шага. Они услышали короткое прерывистое дыхание, потом тихие мурлыкающие звуки, которые издавал неизвестный, явно желая приободрить самого себя.

Из-за расщелины в стене высунулся ус, а за ним — рыльце, тощее и длинное. Оно издало чих и принялось втягивать воздух. И снова голос:

— Крот. Тут пахнет кротом. Хороший у него запах! Похоже, уже ушел!

Рыльце просунулось вперед, а за ним показалась тощая лапка со слабыми коготками. Триффан, укрывшись за выступом, вжался в стену. Серая пыль, припорошившая и без того седую шубу стоявшего в глубине Босвелла, делала его почти невидимым.

Тем временем из-за угла показалась и верхняя часть туловища крота. Он был слабым и изможденным, хотя изо всех сил старался выглядеть решительным.

— Точно, ушли! Ну, туда им и дорога. Добра от них не жди. Напугались небось до смерти. Уф! Уф! Однако до чего приятно от них пахнет! Постой-ка, а ну как им взбредет в голову вернуться?! Ушли-то ушли, но вдруг захотят вернуться? Пожалуй, старина, лучше проделать все еще один раз.

С этими словами крот, точнее сказать, передняя часть его туловища снова скрылась, затем раздалось легкое поцарапывание, и, к несказанному изумлению Триффана, воздух снова наполнился ревом целой армии топочущих кротов. Звук оборвался так же внезапно, как возник. И одновременно послышалось досадливое восклицание:

— Ой! Коготь обломал!

Триффан заглянул за угол и увидел тощенького крота, который стоял возле встроенной в стену необычного вида каменной доски, испещренной надписями. Очевидно, все услышанные ими звуки производились кротом с помощью царапанья по этой самой доске.

— Приветствую вас! — как ни в чем не бывало спокойно обратился к нему Триффан.

— Ой! — взвизгнул от неожиданности крот. — Ой-ой-ой! — запричитал он уже в полной панике и чуть не свалился, увидев перед собою грозного, мощного Триффана.

Триффан из деликатности сделал шаг назад, и, к его удивлению, худышка крот стал воинственно наступать на него.

— Уходи! Немедленно убирайся отсюда! — кричал он. — Спасайся — не то сейчас сюда прибегут мои друзья, их у меня много, они уже близко, и они тебя уничтожат. Да-да, они тебя в порошок сотрут!

Видя, что Триффан не двигается, он тоже остановился.

— Уходи! — пискнул он. Это должно было звучать, как приказ, но у него это получилось так, будто бедняга-поперхнулся тухлым червяком.

— Кто бы ты ни был, я тебя не пропущу! — выкрикнул он, буравя Триффана полным отчаяния взглядом. — У меня тут целое войско. А я у них главный...— Он запнулся, взглянул на свои тощие лапки и слабые коготки и докончил: — ...главный советник. Послушайся меня, уходи! Не доводи меня до крайности. А то и убить могу!

— Назови свое имя! — прозвучал из мрака голос Босвелла.

— Ой! Ай! — воскликнул крот, оборачиваясь и едва иг теряя равновесие от страха. — Оказывается, вас двое! Двое против целой моей армии. Вы, я вижу, не трусливого десятка! — Он снова повернулся и крикнул в глубину тоннеля: — Не подходите! Не надо их убивать! .) го всего лишь безобидные бродяги, и они уже ухолят! — Затем, понизив голос, заговорщически добавил, обращаясь непосредственно к ним: — Бегите, пока не поздно. Там, за мной, — настоящие головорезы. Они вас прикончат на месте.

— Мы точно знаем, что, кроме тебя, здесь никого нет. Мы пришли с миром, пришли поклониться святыням.

— Да-да, разумеется. Но дальше я вас все равно не пущу. Пожалуйста, уходите отсюда подобру-поздорову, если вы и вправду безобидные странники.

Худышка сделал попытку улыбнуться, при этом