Как спасти жизнь - П. Данжелико

как долго я не парилась по поводу своей внешности, чувство, охватившее меня, ощущается странным и неприятным. Вероника будет в восторге от этой новости.

— Как ты меня нашел? — спрашиваю я, снимая бандану и засовывая ее в задний карман. Кажется неправильным вести серьезный разговор с этим мужчиной с платком на голове.

Он достает из кармана мою визитную карточку и протягивает ее.

— Райли Джеймс-младший. Владелец фирмы H&D по ремонту домов. Лицензированный подрядчик, обеспеченный страховкой, — читает он вслух. — Я собирался позвонить в Uber, но потом нашел карточку в «Бентли»… и отследил до юридического адреса организации. Думал, может, ты работаешь на него.

Его речь настолько небрежна, что я почти упускаю из виду, что он только что признался в преступлении.

— Почти уверена, что это незаконно.

— Есть способы… — Он смотрит по сторонам. Как всегда выглядя при этом незаинтересованным. — Твоя соседка сказала, где тебя найти.

Отлично. Просто потрясающе. Она выдает мое местонахождение совершенному незнакомцу. Я мысленно делаю пометку повысить арендную плату миссис Арженто.

— Так… тебя интересует домашний ремонт? — Надеюсь, он не хочет вернуть деньги, потому что получится очень неловкая ситуация.

— Нет. — Он смотрит вниз, где между его пальцев зажата визитка. У меня пунктик насчет рук, а у него они довольно симпатичные. — Тебя зовут не Имельда Маркус.

— Нет.

— Так и думал.

— Эй, Ри, — кричит Томми где-то позади. — Время идет.

Как будто Томми когда-нибудь беспокоился о пустой трате времени. Или вообще хоть о чем-нибудь, если на то пошло.

— Иди заканчивай крышу над крыльцом! — кричу я в ответ. — Сейчас приду.

Когда он не отвечает, я оглядываюсь через плечо и вижу, что он уставился на Уэста. Я привыкла к тому, что он любит помериться яйцами, но сейчас это касается бизнеса и ему нужно отойти в сторону. Томми приподнимает бровь. К счастью, до него доходит мое сообщение, и он уходит.

Теперь вернемся к парню, стоящему передо мной.

— Я Райли Джемс-младшая.

— А это кто? — Он указывает на место, где совсем недавно стоял Томми.

— Никто. Сотрудник. — Я не намерена отвечать на неуместные вопросы любопытного незнакомца. Хватит ходить вокруг да около. — Джордан, правильно? Послушай, если ты пришел забрать деньги…

— Я здесь не по этой причине.

Какое облегчение, потому что «Фейсбук» не делает возвратов.

— Тогда почему ты здесь?

Уэст кивает, его взгляд устремлен через мое плечо.

— Как ты относишься к детям?

Детям? Чего? Он опять пьян? Причем тут дети? Его вопрос настолько нелепый, что я забываю о страхе и выпаливаю первое, что приходит на ум:

— Мы только встретились. Не торопись.

Ага, ему это не кажется смешным. На его лице ни тени улыбки, и та небольшая радость, что я испытывала, немедленно исчезает. Плевать. Я прочищаю горло. Вернемся к делу.

— Мне нравятся дети. А кому нет? — Я бы не сказала, что этот парень похож на отца. Он не излучает подобных флюидов, как и место, в котором живет. Если подумать, в его квартире не было никаких признаков ребенка. — Итак, мне вроде как нужно вернуться к делам…

— Я пришел, чтобы предложить тебе работу.

Еще больше шокирующих откровений.

— Ты сказал работу?

— Да.

— Мне… она не нужна.

— Личный помощник.

У меня уже есть две работы, на которых я напряженно тружусь. На еще одну времени точно нет.

— Я не ищу работу.

Он скрещивает руки на груди и прищуривается. Я почти оглядываюсь по сторонам, посмотреть, не упускаю ли я чего. Он, кажется, очень увлечен… этой идеей. Какого черта здесь происходит?

— Ты не выслушала предложение.

— Я уже сказала…

— Назови свою цену.

Мне начинает мерещиться, что меня кто-то разыгрывает. Нет, ну в самом деле, кто этот парень, Пэт Сейджак (Отсылка к тому, как в 1997 в День дурака, Пэт Сейджак — ведущий игры «Колесо удачи» (аналог нашего «Поле чудес») поменялся местами с ведущим игры Jeopardy! Алексом Требеком.)? — У меня нет цены.

У него между бровей появляется эта забавная морщинка в виде буквы V, будто он искренне недоумевает, почему я не бросилась на колени и не начала целовать его — смотрю вниз — «Асиксы».

— У всех есть цена. Давай же, назови ее.

— Послушай, Джордан…

— Три тысячи в неделю, плюс за сверхурочные.

Хорошо… Хорошо, приходится приложить усилия, чтобы челюсть не отвисла. Три штуки в неделю. Двенадцать тысяч в месяц. За работу личным помощником? В чем именно я должна буду содействовать, в ограблении банка? В принудительном присоединении маленькой южноамериканской страны?

— Я даже включу ко всему прочему страховку, — добавляет он, продолжая речь, словно не слышал, как я ему отказала. Отдаю ему должное: он настойчив. Что естественно заставляет задуматься…

— Почему я?

У него снова появляется этот отталкивающий вид, выражение его лица почти граничит с раздражением. Работать с этим парнем, должно быть, одно удовольствие. Начинаю понимать, почему он так хорошо платит.

— Чаще всего я суров к людям. — Его взгляд встречается с моим, рассматривая, изучая. — У меня такое чувство, что ты с этим справишься.

Ну да. Странно, но я воспринимаю это, как комплимент. И по непонятным причинам, думаю, это он и имел в виду. Несмотря на это, я начинаю качать головой прежде, чем произношу слова.

H&D — все, что я когда-либо хотела. Доход еще непостоянен, вот почему я убираю столики четыре дня в неделю. Поэтому реинвестирую большую часть прибыли обратно в свой набирающий обороты бизнес. Но, наконец, заработало сарафанное радио, в котором я так нуждаюсь, и если сейчас сделаю паузу, упущу момент.

— Мне под силу справиться только с моим бизнесом и рестораном.

Он поджимает губы и слегка кивает головой.

— Отлично. Четыре тысячи.

— Нет, нет. Я не… не пытаюсь стрясти с тебя побольше денег. Это очень щедрое предложение, правда. Я просто… не могу.

— Ты отказываешься от четырех штук в неделю? — Его голос передает то недоумение, что я испытываю. Хочу сказать… это четыре тысячи долларов.

Прикусив щеку изнутри, выдавливаю слова одно за другим. И это причиняет боль. Такую сильную, господи. Потеря денег всегда приносит мне страдание.

— Да… Да, отказываюсь. Но с такими суммами ты в кратчайшие сроки кого-нибудь найдешь.

В. Кратчайшие. Сроки.

Он кивает. В нерешительности бросает на меня странный взгляд. Понятия не имею, что это значит: этот парень постоянно устремляет взор в никуда, и он мне не понятен. Я довольно откровенный человек. Если грущу, то хмурюсь. Счастлива — улыбаюсь. А если злюсь, значит ты получишь нагоняй. Зачем скрывать чувства, когда жизнь и так достаточно сложна.

На мгновение кажется, что он снова заговорит, но он поворачивается,