Я, редактор. Настольная книга для всех, кто работает в медиа - Николай В. Кононов

Эти вопросы применимы не только к расследованиям, но и, например, к статьям о новом инструменте рекламы, строительстве жилого комплекса на пустыре, будущем ветряной энергетики, амбициозном стартапе, вылете футбольной команды из Высшей лиги. В общем, к чему угодно.

Проанализировав уже написанное по теме и составив хотя бы в уме список вопросов, можно приступать к изучению первичных источников. Это может быть постановление правительства, сайт компании, интервью или твиты героя с реплаями. Кстати, его посты и манера общения с другими людьми могут радикально разниться, и без учёта аккаунтов в социальных сетях картина личности окажется неполной. Если в процессе ознакомления с первичными источниками вы не находите ответы на свои вопросы, а важность темы подтверждается, значит, уже на этом этапе вы можете задуматься о структуре будущей статьи. Ведь структура часто похожа на FAQ – движение от часто задаваемых вопросов к более детальным, но не менее существенным.

После этого редактор должен обсудить с автором складывающуюся картину и наметить план сбора новой информации. Это план интервью и запроса недостающих документов – опять же, в диапазоне от презентации до подзаконного акта. Исходя из этого плана, а также из временных затрат на анализ добытой информации, редактор ставит дедлайн по сдаче материала и промежуточному обсуждению, как складывается текст. Вдруг вы захотите подключить своего знакомого дата-аналитика, чтобы, допустим, осмыслить статистику ДТП в вашем городе? Тогда придётся закладывать ещё три дня: например, результаты анализа захотел визуализировать дизайнер, и всё заверте…

Иногда уже на этом этапе проступает будущая структура материала. Обычно её можно описать фразой «Мы рассказываем о том, как…» – и дальше кратко излагается история с несколькими поворотами сюжета. Эта формулировка отражает также основную гипотезу истории.

Обсуждение темы

Тема статьи должна укладываться максимум в два простых предложения. А лучше в одно. Собственно, это и будет формулировка темы. Я подробно писал об этом приёме в учебнике «Автор, ножницы, бумага» и сейчас повторю, что так мы учимся прояснять мысли и броско излагать интригу, а также избегаем соблазна рассказать в одной статье обо всём на свете – или хотя бы о трёх разных явлениях внутри одного макротренда.

Вот примеры тем, хорошо сформулированных в заголовках и подзаголовках:

Знаки на стекле. Как Hudway зарабатывает на подсказках водителям.

Исламский барбер. Креативный класс Чечни, его жизнь и бизнес.

Дело Хоттабыча. Какова плата историка Юрия Дмитриева за попытку ворошить прошлое.

Чуть более длинные формулировки:

Насильник знал её отца. В 40-тысячном Тулуне 30 лет ловили маньяка. Саша Сулим рассказывает, как его искали – и кем он оказался.

Авария – дочь метана. Жизнь шахтёра ценится в России недорого. Как это изменить?

Если подзаголовок растягивается на несколько предложений, то формулировка может не только отражать гипотезу и заинтриговывать, но и содержать в себе короткий трюк или поворот, задающий дальнейшее течение сюжета. Например:

Главный по «России». Ни в одной западноевропейской стране человек не может заработать миллиарды долларов за пять лет, сказал Путин, отвечая на вопрос об аресте Ходорковского. Юрий Ковальчук тогда ещё не был миллиардером. Это оказалось нетрудно исправить.

Примеры плохих формулировок приводить не буду, но, думаю, все мы с ними знакомы. Их легко распознать по растерянности в глазах реципиента и вопросам: «Прости, что?»,»Я не понимаю, о чём это, о бизнесе или о спорте?», «Кто такой этот N?», «Эм, окей, а почему я должен знать это?».

Однако необходимо понимать, что гипотеза, а вместе с ней и тема могут измениться – и, скорее всего, изменятся по ходу исследования.

Работа с автором во время полевого исследования

Роль редактора на этом этапе в основном сводится к поддержке. Во-первых, психологической: короткие обсуждения, как идут дела, помогут облегчить сомнения автора. Во-вторых, документальной: часто приходится писать запросы и письма с просьбой об интервью, подключать собственные источники, экспертов, знакомых и т. д.

Кроме этого, редактору иногда приходится разрешать конфликты автора с источниками. А в случае, если конфликт неразрешим, переигрывать план работ уже по ходу исследования. Так или иначе, на данном этапе опасно оставлять журналиста одного в поле – необходимо быть в курсе всех перипетий его исследования.

Как я писал выше, автор часто не понимает до конца, что видит и слышит и о чём буквально вопиет собранная фактура. Если вы в этот момент спрячетесь, как улитка в раковину, до момента отчёта о проделанной работе, то рискуете сорвать и промежуточный, и финальный дедлайны – из-за несоответствия ожиданий в части глубины понимания истории.

Анализ и корректировка гипотезы

После того как все интервью взяты, а документы добыты и проанализированы, редактор с автором садятся за стол и обсуждают, прозрачна ли история и могут ли они докопаться до чего-то большего в разумные сроки. Если ответы – «да» и «нет», – то редактор ещё раз подвергает сомнению и уточняет гипотезу, то есть будущую тему. Выглядит это так: «Мы убедились, что у нас есть исчерпывающий ответ на вопрос, почему самый дорогой футболист в мире не забил ни одного гола за сезон, но по-прежнему каждую игру выходит в стартовом составе. Как нам это продать читателю, чтобы он кликнул на заголовок? Предлагаю так: “Нападающий Вернер стоит $100 млн, но не забивает. В чём его скрытая польза для “Челси”?” И подзаголовок: “Как статистика обманывает нас”. Годится?» Далее следует ещё один спор, уже более предметный, с аргументами а-ля «частота поисковых запросов» и претензиями вроде «недостаточно провокативно, давай лучше напишем “Почему его до сих пор не выгнали?”» и т. д. В конце концов стороны приходят к компромиссу, и автор садится за клавиатуру. Перед ним мерцают цифры с кровавым оттенком: дедлайн.

Редактура

Кроме дедлайна у автора есть ещё одна цифра, на которую он ориентируется, – объём текста. Как правило, его измеряют в тысячах знаков с пробелами (посмотрел: уже 59 650, почти четверть книги). Цифра эта в глазах далеко не всех журналистов отсвечивает зловещим красным, так как среди авторов много графоманов, а также персон, не способных излагать сложные материи сжато. Тех и других хлебом не корми, дай написать побольше. Это грозит выходом реки нарратива из берегов темы с немедленным утоплением редактора в технических подробностях, вставных новеллах и, что уже смертный грех, лирических отступлениях.