Охотники за партизанами. Бригада Дирлевангера - Иван Ковтун

Боевая деятельность батальона Дирлевангера постоянно находилась на контроле у Бергера, который докладывал Гиммлеру, как воюет штрафная часть. Рейхсфюрер СС особенно был доволен тем, как штрафники проявили себя во время операции «Коттбус». Бергер, пользуясь возможностью, предложил развернуть батальон в полк, проведя повторный отбор уголовников летом 1943 г. Гиммлер согласился с этим предложением. И 10 августа 1943 г. Главное оперативное управление СС выпустило приказ, отметив, что следует включить в состав части «осужденных концлагерей» и довести ее численность до полка[781].

По представлению Бергера, в сентябре 1943 г. часть Дирлевангера, подразделениям которой были присвоены новые номера полевой почты, уже должна была выглядеть так:

— штаб полка (№ 00512) и штабная рота;

— штаб (№ 03824 А), I батальон: 1-я — 4-я роты (№ 03824 В-Е);

— штаб (№ 01499 А), II батальон: 5-я — 8-я роты (№ 01499 В-Е);

— штаб (№ 02678 А), III батальон: 9-я — 12-я рога (№ 02678 В-Е);

— запасная рота[782].

Но планы по формированию полка пришлось отложить. Транспорт с заключенными, отобранными из концлагерей, так и не прибыл в Белоруссию. Возможно, «их даже казнили», предполагает Клауш, но по какой причине, не уточняет[783].

И, во-вторых, летом 1943 г. батальон, постоянно участвовавший в боевых операциях, понес потери. По сравнению с июнем, когда в части числилось 760 человек, в начале сентября 1943 г., сообщал Дирлевангер в Главное оперативное управление СС (от 11 сентября 1943 г.), боевой состав батальона состоял из 411 немецких военнослужащих (8 офицеров, 43 унтер-офицера и 360 рядовых)[784].

Френч МакЛин приводит другие цифры. Ссылаясь на ведомость сил и средств, находившихся в распоряжении фон дем Баха (от 31 августа 1943 г.), историк полагает, что в части было 550 немцев[785]. Но на самом деле в документе показан боевой состав батальона на 20 июля 1943 г. Кроме того, с 13 июля по 10 августа штрафники принимали участие в операции «Герман» и понесли потери. Таким образом, ведомость не отражает реальной картины с боевым составом на начало сентября 1943 г.[786].

29 сентября 1943 г. в части числился 391 немец и 309 иностранных добровольцев. К этому надо прибавить отпускников — 25 немцев и 8 иностранцев, а также 62 немцев и 15 добровольцев, проходивших лечение в госпиталях[787]. Возвращение этих людей в часть, вероятно, произошло в октябре 1943 г.

Серьезные изменения в численности части произошли в последние два месяца 1943 г., когда «дирлевангеровцы» были переброшены на фронт. Потери в батальоне были большими. Согласно уже упомянутому донесению Курта Вайссе (от 4 декабря 1943 г.), с 8 ноября до 2 декабря 1943 г. в боях с Красной армией часть потеряла 41 человека (только немцы)[788].

По подсчетам Г.-П. Клауша, 75 % погибших были «асоциальными элементами» и «профессиональными преступниками». Историк считает, что во время боев значительные потери отмечались именно среди бывших заключенных концлагерей, прибывших в июле 1943 г., в то время как среди браконьеров, являвшихся «самой ценной основой» части, убитых было мало. В воспоминаниях анонима встречается фраза, что только одна рота батальона (видимо, 1-я, «браконьерская») осталась в Логойске для несения караульной службы в замке и в самом населенном пункте[789].

Вероятно, уголовников первыми бросали в контратаки, ими же закрывали бреши в обороне. Но еще тяжелее, скорее всего, приходилось личному составу «иностранных» подразделений. В документах части практически нет информации о том, как воевали бывшие русские роты. Их могли использовать в боевых действиях даже еще интенсивнее, чем немецких уголовников. При этом потери, понесенные коллаборационистами, вероятно, не фиксировались. На эту мысль наводит не только отсутствие данных об убитых, раненых, пропавших без вести в 4-й и 5-й ротах, но и включение в декабре 1943 г. в состав батальона — в качестве усиления — латышской роты СС под командованием ваффен-унтерштурфюрера Лициса[790]. Остатки русских подразделений, вероятно, распределяли между 2-й и 3-й ротами, после чего перед ними вновь ставились боевые задачи.

Ситуация с потерями батальона выглядит чрезвычайно запутанной. Выяснить, сколько человек потеряла часть до конца 1943 г., очень непросто. Чтобы разобраться в этом вопросе, авторы настоящего исследования отталкивались от численности батальона, которая была зафиксирована 29 сентября 1943 г. На тот момент в части был 391 немец и 309 иностранцев (700 человек). При этом 25 немцев и 8 иностранцев (33 человека) находились в отпуске, и еще 62 немца и 15 иностранцев проходили курс лечения в военных госпиталях[791]. Вероятно, в середине октября 1943 г. численность батальона была около 730 человек. Эти данные в целом соотносятся с информацией в партизанских источниках, из которых видно, что в операции 11 октября принимало участие около 700 штрафников[792].