Кольцо принца Файсала - Бьярне Ройтер

Все внимание было теперь приковано к пирату и капитану Муньеко.

Извивающийся фитиль бомбы был не больше пробки от бутылки с вином, и все же пират решил потянуть время – из его рта вырвался клокочущий смех. Он оглянулся с плутоватой улыбкой на присутствующих и, поцеловав капитана Муньеко в лоб, осторожно положил тому за пазуху гранату и сказал «adios».

Следом раздался оглушительный взрыв.

Большую часть палубы заволокло дымом. Все уставились на то, что осталось от стула, в середине которого образовалось большое круглое пятно.

От самого Эдуардо Родриго Муньеко остались только туфли.

Женщины ахнули, кто-то потерял сознание, мужчины дружно перекрестились.

– Такова традиция, – вздохнул капитан пиратов и пожал плечами.

Тут он наконец заметил Тома, все еще сидевшего на палубе.

– А другая традиция, – проворчал капитан, – состоит в том, что все должны вставать в присутствии Ч. У. Булля.

Очнувшись, Том увидел, что лежит на средней палубе вместе с такими же, как он, подростками. Он не помнил, как потерял сознание: капитан пиратов обратился к нему, и потом померк свет.

Том посмотрел на Бото, который сидел спиной к бочке и чинил порванную тряпичную куклу.

– Что случилось? – прошептал он.

– А, да просто дырка, – отозвался Бото и улыбнулся кукле.

– В судне или у нас в башке? – проворчал Том.

– Некоторые спустили шлюпки на воду, – сказал Бото, – и покинули корабль. Думаю, почти вся команда.

– Что с Теодорой?

– Не могу сказать, быть может, она тоже в лодке. Наверное, пираты подожгут корабль.

Том вскочил на ноги и констатировал, что ветер переменился и усилился. Брамселя как не бывало, но грот и бом-брамсель уцелели, равно как и фок, и топсель.

– Если бы нам только удалось поднять якорь, – задумчиво пробормотал Бото.

– Для поднятия якоря требуется пять человек, – заметил Том.

– Можно разрубить якорный канат, – предложил Бото.

– Зачем нам разрубать его, Ньо Бото?

– Чтобы повернуть судно, – ответил Бото. – Если у нас получится, мы сможем запалить пушки и дать залп в борт пиратского судна. Если повезет.

Том вздохнул.

– Ты хоть соображаешь, что говоришь, Ньо Бото? Тебе известно, кто захватил наше судно?

– Не думаю, что запомнил его имя, – ответил Ньо Бото.

– Его имя Ч. У. Булль, – ответил Том, – и он самый ужасный, самый жестокий, самый страшный пират из всех, кто когда-либо бороздил просторы семи морей. Его команда состоит из каннибалов, убийц и беглых заключенных. Он продал свою душу самому дьяволу. Булль – худший из твоих кошмаров, малыш.

Ньо Бото кивнул.

– Но, что ни говори, он спас тебе жизнь, – вздохнул он. – Пойду к шпилю.

На «Океании» в эти минуты царила такая суматоха, что Том с Бото, никем не замеченные, спустились вниз на вторую палубу, где находился шпиль – лебедка якорной цепи. Бото схватил молоток с зубилом и сунул их Тому.

– Ты же работал у кузнеца.

Том только головой покачал, но все же тремя ударами перебил якорную цепь. Та просвистела вокруг шпиля и ужом скользнула в спокойное море.

– Теперь судно свободно, – сказал Бото и поспешил обратно к трапу, когда мимо прошли двое пиратов, таща с собой корабельного плотника, которого они вышвырнули за борт.

Француз Пьер не сопротивлялся, казалось, его вполне устраивает происходящее.

Том уставился вниз на воду, где бывший бомба только что исчез в пене, но тут его схватил за одежду Бото и потащил на шканцы.

Том еле успевал за ним.

– Ничего не выйдет, – сказал он.

Бото взялся за руль.

– Мы быстро, – успокоил он, – развернем судно, затем спустимся на орудийную палубу и дадим залп им в борт.

– Это крайне неразумно, Ньо Бото.

Том покачал головой, но все же взялся за руль.

И услышал у себя над ухом голос:

– Какого черта ты тут делаешь, парень?

Том вздрогнул, завидев Индиго Муна, выходящего из каюты Муньеко.

– Быть может, ты собирался удрать? Отвечай, когда с тобой разговаривают!

Том отметил про себя, что по-английски на судне Булля говорили только этот человек и сам капитан, остальные же общались исключительно на испанском и португальском.

– Мы собирались, – начал Том и бросил на Бото предостерегающий взгляд, – развернуть судно, запалить пушки и дать залп по кораблю Булля.

У Муна на мгновение отвисла челюсть, казалось, он ищет, на что опереться, чтобы не упасть.

Потом он хлопнул себя по лбу.

– Твоя смерть будет быстрой, парень. По счастью, на палубе уже приготовлена виселица.

– На самом деле она ему и предназначалась, – угодливо подсказал Бото.

Мужчина недоверчиво переводил взгляд с Бото на Тома.

– Вот как? И что ж такого натворил этот рыжий, позволь узнать?

– Я был осужден за сущие пустяки, мистер Мун, – ответил Том.

– Да, бывает, конечно, что страдают невинные, – проворчал пират, – но все-таки давай рассказывай, за что тебя приговорили. Быть может, это заставит меня повесить тебя еще быстрее?

Том откашлялся и покосился на Бото, который положил ладони ему на плечи.

– Он поджег сахарную плантацию, убил двух бомб, украл трех лошадей, освободил тридцать рабов и застрелил фламандца по имени Йооп ван дер Арле. И он мой лучший друг. Его имя Том Коллинз. Он работал у кузнеца и умеет обращаться с квадрантом…

Ньо Бото не успел закончить, как мужчина выхватил свою абордажную саблю.

– Прощайся с жизнью, Коллинз, – рявкнул он. – Такое могло случиться только с легендарным Буллем, когда он был молодым.

– Позвольте мне, – быстро сказал Том, – снять с себя этот амулет. Я хочу подарить его вашему капитану. На рынке он будет стоить много денег.

Том стянул амулет Кануно через голову и протянул его Муну, который взглянул на вещицу с большим подозрением.

– Сам передай его Буллю, – после недолгих раздумий ответил Мун и ухмыльнулся. – А то вдруг капитану не понравится и он выместит свой гнев на мне…

Мун снял шляпу и, покосившись на Тома, открыл дверь в каюту Муньеко.

Там за письменным столом сидел Булль и угощался лучшим вином из личных запасов капитана.

Кроме Булля здесь были также три пирата, второй помощник капитана, полковник, Феликс Саласар и его маленький писец.

– У нас тут один приговоренный к смерти хочет сделать капитану подарок, – доложил Мун.