Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало - Карина Тихонова

— Считай, уже засунула, — терпеливо согласилась Валька. Ее состояние напоминало состояние Алисы в Стране Чудес: все происходящее она воспринимала отстранено, словно происходило это не с ней. Похоже, что она утратила способность удивляться безмерности человеческой подлости так же естественно, как Алиса утратила способность удивляться чудесам.

— Так что было дальше? — спросила Валька.

Жанна минуту сверлила ее недоверчивым взглядом, потом вздохнула и поправила длинные красивые волосы.

— Сестрица твоя влезла… Как ее… Мужское такое имя…

— Стася? — совершенно не удивившись, подсказала Валька. Где же и быть Стаське, как не в центре денежной интриги!

— Во-во… Прикол, назвали девочку…

— А она чего хотела?

— Как чего? Денег, конечно! Сначала попыталась с Андрюхой роман закрутить. Она ничего, симпатичная…

Жанна поджала губы и критически покивала головой, вспоминая Стаськины достоинства.

— Только зря пыталась. Его так на мне заклинило, что я сама иногда удивлялась. Короче. Она Андрюхе предложила прямым текстом бабку грохнуть сразу после свадьбы, когда он станет наследником. За пятьсот штук.

— Долларов?

— Тугриков!

— А он?

— А он записал этот разговор на диктофон.

— Зачем?

— Да он сам не понял. Все ломал голову, для чего ему этот компромат пригодиться может… Димка, правда, подсказал…

Тут Жанна замолчала и подозрительно уставилась на Вальку.

— Слушай, подруга, ты часом сама не с диктофоном?

— Нет, — ответила Валька, ничуть не удивившись вопросу.

— А ну встань…

Валька поднялась с кресла и, повинуясь мановению пальца с ухоженным ногтем, послушно подошла к дивану. Она, действительно, утратила способность удивляться, возмущаться, злиться и негодовать. Лишь одно чувство ей не удалось заглушить: чувство брезгливости, и Валька невольно содрогнулась, когда цепкие руки Жанны обшарили ее тело с головы до ног.

— Ладно, садись, — велела Жанна. — На чем я остановилась?

— На том, что Димка подсказал, что делать с пленкой.

— Да! Так вот, Димка сказал, что нужно сделать так: жениться на старухе, убедиться, что завещание оформлено правильно, и предоставить этой вашей клизме с мужицким именем право действовать по ее усмотрению.

— А денег за услуги не платить.

— Вот именно. Но Андрюха колебался.

— Почему?

— Не знаю… Мне кажется, у него всегда был пупок слабоватый: что ни горка, то обязательно развяжется… Короче, боялся он… решительных мер… Понимаешь?

— Что уж тут не понять? — ответила Валька с невеселой улыбкой. — Не хотел, значит, грех на душу брать… Ты мне лучше вот что скажи. Это ты его уговорила в клуб на работу устроиться?

— Так нам с Майкой на что-то жить нужно! — дернула плечами Жанна. — И за квартиру платить… Хотя я ему эту идею не подбрасывала.

— Ну да. Просто не протестовала, когда он решил раздеваться перед богатыми пожилыми бабами. Наверное, ты даже оценила перспективность этой профессии.

— Слушай, пошла вон, — приказала Жанна. Встала, перегнулась через стол и забрала у Вальки бутылку водки.

— Не торопись, — ответила она. — Или тебе уже не нужно платить за квартиру?

— Хочешь сказать, что дашь денег? — поинтересовалась Жанна и налила себе очередную порцию водки.

— Дам.

Жанна отставила бутылку и изумленно воззрилась на собеседницу.

— С чего это вдруг? — спросила она подозрительно.

— Просто так.

— Как это?

— Не обременяйся, не поймешь… Лучше вот что скажи: хоронить Андрея ты будешь?

— На какие шиши?

— Понятно. От кого ты узнала о его смерти? Понятно, понятно, не объясняй.

— Ну да, от Димки, — ответила Жанна, нацелившись на рюмку.

— Адрес его отца мне дашь?

— Да я понятия не имею! Живет где-то в Лионе, а где… Они с Андреем друг друга терпеть не могли. Андрюха его считал вечным хроническим неудачником, который несчастья притягивает, а тот… Впрочем, какая разница? На похороны он не приедет.

— Но сообщить все равно нужно, — пробормотала Валька себе под нос.

— А ты спроси адрес у бабки! — предложила Жанна. — Она-то уж точно знает!

— С чего ты взяла? — удивилась Валька.

Жанна допила последнюю рюмку и с трудом проговорила:

— А мне Андрюха говорил… старуха ему пенсию…

Тут она свалилась набок и отключилась. Минуту Валька смотрела на красивое пустое личико с застывшей на нем бессмысленной гримасой, потом встала и пошла на поиски кухни.

Соня сидела на табуретке возле длинной барной стойки и читала какую-то газету.

— Все? — спросила она.

Валька молча кивнула.

— Квартира хорошая, — сказала Соня и обвела взглядом просторную, современно обставленную кухню.

— Хорошая, — подтвердила Валька.

Соня немного помолчала, с тревогой глядя на ее бледное лицо.

— У тебя все в порядке?

— Нет, — ответила Валька ровно. — Но это уже не важно. Подождите меня минуту, я сейчас.

Она стремительно повернулась и пошла по коридору туда, где светилась матовым стеклом еще одна, закрытая дверь. Открыла ее и очутилась в чудесной детской, заваленной мягкими игрушками. На цыпочках подошла к детской кроватке и застыла, глядя на дочь Андрея.

Майка. Ее зовут Майя.

Валька оказалась права в своих предположениях: дочь Андрея и красивой пустой стервы по имени Жанна была ангелоподобным ребенком. Интересно, чей характер она унаследует, когда станет старше? Отцовский, с комплексом жертвы?

Или материнский, с комплексом потребителя?

А может, это будет тот самый случай, когда яблоко откатится от яблони очень и очень далеко?

— Это его дочь? — шепотом спросила Соня, бесшумно вошедшая в комнату следом, и Валька кивнула.

— Нужно забрать ее отсюда, — начала Валька тоже шепотом, но Соня твердо взяла ее за руку и вывела из комнаты.

— Мы не можем этого сделать, — сказала она негромко и жестко.

— Но не оставлять же ребенка наедине с пьяной женщиной!

— Эта женщина — ее мать.

— Соня…

— Нет!

Валька сникла.

— Ты узнала все, что хотела? — спросила Соня.

— Не знаю, — ответила Валька. — Но здесь нам больше нечего делать.