Чужие. Геноцид. Чужая жатва - Роберт Шекли

– Стэн, – прошептала она, – что тебе снится? Есть ли я в твоем сне? Мы счастливы?

Он что-то пробормотал, но девушка не смогла разобрать слов. Она нагнулась и дотронулась до его плеча. Его глаза быстро открылись, будто он ждал этого сигнала. Она заметила, как боль снова исказила его лицо. Мяковски быстро взял себя в руки и произнес:

– Джулия, что случилось?

– Капитан Хобан снова хочет поговорить с тобой. Ему доставили «черный ящик» с места кораблекрушения.

– Хорошо, – ответил Стэн.

Он сел, а затем неуверенно встал на ноги. Тонкая, но твердая рука девушки обняла его, поддерживая. Теплые ароматные волосы касались его плеча, и он с благодарностью вдыхал их запах.

– Спасибо, – сказал он.

– Не стоит. Ведь мы же команда.

Мяковски посмотрел на Джулию. Ее глаза были огромными и блестящими, с темными озерами в центре. Казалось, что он растворяется в них. Эмоции захлестывали его с головой.

– Джулия…

– Да, Стэн?

– Если ты делаешь это ради меня, то, пожалуйста, не останавливайся.

Голос на пленке самописца звучал очень отчетливо:

– Что это за судно?

– Это «Королева Вальпараисо». Командир корабля – капитан Кун. Тридцать семь дней назад мы вылетели из Сантьяго, Чили. С кем я разговариваю?

– Меня зовут Поттер. Я представитель компании «Био-Фарм». Наш корабль называется «Ланцет». Вы понимаете, что нарушаете право владения?

– Думаю, вы преувеличиваете, капитан. О ваших правах нигде не заявлено.

– Мы еще не успели передать сведения, но в начале квадранта, где вы пролетали, стоят электронные предупредительные знаки. Надеюсь, вы перехватили их сигналы?

– А, эти! – капитан Кун рассмеялся. – Я думаю, электронные предупредительные знаки вряд ли подтверждают право на собственность. Нет, капитан Поттер, пока вы не пошлете официальные документы в Федеральный департамент, о частных владениях говорить нельзя. У меня такое же право летать здесь, как и у вас.

Голос Поттера был низким и угрожающе хрипел:

– Капитан Кун, я не очень сдержанный человек, а вы и так слишком долго испытывали мое терпение. У вас есть секунда, чтобы остановиться и убрать отсюда свой корабль.

Кун ответил:

– Я не выполняю приказы, отданные высокомерным тоном, капитан, тем более теми, кто не имеет на это законного права. Я покину эти места тогда, когда мне будет нужно, когда захочу и буду готов. И можете не сомневаться, я обязательно подам жалобу на вас в Интербюро.

– У вас будет много причин для жалоб, капитан Кун, но я сомневаюсь, что вы успеете.

– Не пытайтесь мне угрожать!

– У вас не осталось времени на разговоры. Торпеда, которая поставит крест на ваших претензиях, приближается к вам со скоростью меньшей, чем скорость света, но все же достаточной. Впрочем, скоро вы и сами в этом убедитесь.

– Торпеда? Как вы смеете, сэр! Номер второй! Включите защитное устройство на полную мощность! Немедленно отклониться от курса!

И Барсуку пришлось уменьшить громкость, хотя звук взрыва успел сотрясти стены отсека «Д».

– Что там с бурей? – поинтересовался Стэн.

Гилл поднял глаза, и его длинное меланхоличное лицо осветилось зелеными огнями, горящими на контрольной панели. На экране над его головой мелькали волнистые линии получаемых данных, а цифры сменялись с такой скоростью, что обычный человек не смог бы их прочитать. Но с этой задачей мог прекрасно справиться андроид, в мозг которого был вмонтирован математический компрессор. Гилл был именно таким роботом, и его математические способности усиливались за счет того, что в нем не было заложено программ, влияющих на нервную систему, – андроид не знал, что такое любовь, обязанности, патриотизм. Однако он не был полностью лишен эмоций: оказалось, что понимание самых сложных приказов улучшается при наличии фундаментальной эмоциональной базы. Под базовыми эмоциями понимались чувство самосохранения и желание развития. Похоже, конструкторы искусственных людей решили на этом остановиться. Однако материалы, которые они использовали, делали это невозможным, так как минимальные отклонения в атомной структуре вызывали существенные различия в конечной продукции. Гилл был стандартным по всем параметрам, но несколько однобоко мыслящим.

– Шторм стихает, – доложил Гилл. – За последние полчаса сила ветра снизилась на двадцать процентов. При таких условиях, я думаю, мы сможем выйти. Ждать погоды нет смысла.

– Тогда давайте начнем, – сказал Стэн.

Он повернулся к Норберту, который все еще неподвижно сидел, терпеливо согнувшись в дальнем углу. Мак рвался вниз, и Норберт опустил его. Собака обследовала углы маленького корабля и не найдя ничего интересного опять свернулась у когтистых лап робота.

– Ты готов, Норберт?

– Конечно, доктор Мяковски. Ведь я – робот, а роботы всегда готовы.

– А Мак?

– Он – собака, а собаки тоже всегда готовы.

– Теперь я жалею, что у меня не было больше времени для общения с Норбертом, – засмеялся Стэн, обращаясь к Джулии. – Его ужасная внешность никак не вяжется с такой сообразительностью.

– Это вы сделали мне такую внешность, доктор, – заметил робот.

– Я думаю, что ты просто красавец, – сказал Стэн. – Правда, Джулия?

– Я думаю, вы оба чертовски привлекательны, – ответила девушка.

Команда из пяти добровольцев со всевозможными удобствами устроилась в тесном челноке. Моррисон, высокий светловолосый фермер из Айовы, развернул энергетический батончик. Сидящий рядом с ним Скайскай, лысеющий толстяк с усами, как у моржа, решил тоже съесть свой батончик и полез за ним в карман. Эка Ну, плосколицый парень из Бирмы, с кожей чуть более светлой, чем жженая умбра, перебирал пальцами четки и что-то над ними бормотал. Стайсон, длиннолицый мужчина с мрачным выражением лица, играл на губной гармошке, монотонно повторяя одну и ту же мелодию. А Ларример, городской мальчик из Бронкса, ничего не делал. Он лишь облизывал пересохшие губы и убирал с глаз длинные прямые волосы.

Все они были рады вызваться добровольцами – у них появилась возможность действовать, а не сидеть взаперти на корабле. Конечно, они слышали истории о чужих, но никто их никогда не видел. Все они родились после нападения пришельцев на Землю, и чужие казались им экзотической угрозой, жуткой разновидностью больших жуков, которые легко падут под натиском людей.

Моррисон возился с карабином, меняя рампу. Он снял ресивер и заменил его, затем поставил на место коннектор. Рампа со щелчком встала на место. Моррисон затолкал магазин в карабин, потрогал затвор и прокрутил патронник. Карабин был готов к использованию.