Просветляющая книга. Спешите любить - Александр Казакевич

Понятно, что битьем любви не научишь. Послушанию или подчинению можно научить, но только временно. Стало быть, надо учить детей не этому, а доброте, сердечности, внимательности, пониманию, внутреннему такту, сочувствию, деликатности. Словом, нужно учить своих детей любви, а с ней — и ответственности, как за себя, так и за тех, кого ребенок любит. Только тогда подросток сможет самостоятельно преодолеть все соблазны и издержки «переходного периода».

И разумеется, молодого человека следует нагружать — физически и духовно. «Тяжело в учении — легко в бою». Нужно специально ставить перед ним такие задачи, при которых он мог бы проявить те качества, которые мы хотели бы в нем видеть. При этом испытания должны быть посильными, а в конце должна обязательно следовать награда. Чтобы, как в случае с лабораторными крысами, не отбить в молодом человеке желания делать новые попытки, а, наоборот, поощрить в нем терпение и настойчивость.

«Если ребенок устраняется от испытаний, конкуренции и соперничества, всегда присутствующих в социальной жизни и профессиональной деятельности, то он выходит в жизнь неподготовленным, — пишет Андрей Нефедов. — При первых неудачах он занимает позицию избегания социальной и сексуальной конкуренции и превращается в отстающего. К такому же плачевному результату приводит и чрезмерная требовательность, из-за которой неудачный опыт снижает самооценку настолько, что человек в дальнейшем боится ставить перед собой трудные цели, избегает усилий и борьбы. Идеальное обучение — это сочетание побед и поражений».

Со взрослыми людьми принцип общения должен быть несколько иным — ведь мы же не беремся воспитывать в них волю и характер, не так ли? Конечно, метод чередования «кнута» и «пряника» хорош, когда мы хотим отучить нашего ближнего от какой-то дурной привычки или, наоборот, привить ему какой-то полезный навык. Но если мы не собираемся никем манипулировать (а это всегда чревато серьезными проблемами, так как правда рано или поздно станет известна.), то тогда следует обратиться к вечным и хорошо проверенным принципам: «живи сам и давай жить другому», «делай, что должно, и будь что будет», «не убий», «не прелюбодействуй», «не воруй», «не обманывай» и т. п.

Не «ты плохой, а я хороший». Не «ты хороший, а я плохой». А только так: «Ты — личность, и я — личность. Ты — хороший, и я — хороший». С таким подходом можно очень многого добиться в жизни и очень многих людей сделать своими друзьями. Однако, когда кто-то нарушает эти базовые общечеловеческие принципы, отчего страдают невинные люди, тогда нужно проявлять не любовь, а твердость и принципиальность. Не «жизнь за жизнь» и не «кровь за кровь», а наказание по закону.

Конечно, любовь и прощение могут стать хорошим воспитательным приемом для внутреннего изменения человека — и это идеальный вариант, как для того, кто причинил зло, так и для того, кто от него пострадал. Но, увы, говорю это с сожалением, люди еще недостаточно духовны, чтобы подняться до такой моральной высоты. Поэтому наказание, «удар током», для них зачастую является более эффективным учителем. До тех пор пока общественное осуждение или неприятие не стало для каждого из нас равносильно «высшей мере наказания», принцип любви не будет работать. Во всяком случае, со многими из ныне живущих людей. Поэтому я говорю: зло должно быть наказано, вор должен быть наказан, убийца должен быть наказан. Потому что, когда дело касается жизни и безопасности людей, «порядок важнее свободы».

Альфред Адлер, знаменитый австрийский психиатр, имел обыкновение говорить своим пациентам, страдающим от депрессии: «Вы можете вылечиться сами, если последуете совету — постарайтесь ежедневно думать о том, чем вы можете кого-либо обрадовать». Для предупреждения не только депрессии, но и плохого настроения. Адлер советовал каждый день совершать хотя бы одно доброе дело.

Этот же призыв выбит на могиле легендарного московского врача Фридриха Гааза — «Спешите делать добро!». Творить добро советуют, просят и поучают все религии мира, все мудрецы и каждый, кто достиг высокого уровня сознания. Но что такое «доброе дело»? Это дело, которое улучшает твою жизнь, при этом сохраняя и улучшая жизнь другого. Или, как сказано в Коране, это то, «что может осветить улыбкой чье-то лицо».

Все мы голодны до любви. Ибо только она насыщает душу истинной радостью. И если мы думаем, что нам для полного счастья не хватает успеха, денег, славы, вкусной еды, хорошего жилья или каких-то вещей, то это только потому, что на самом деле нам хронически не хватает любви. И все эти путешествия, праздники, тусовки, сплетни, «дела», увлечения, хобби, концерты, фильмы, футбол, рыбалка, моды, йога, диеты — «весь этот джаз» — все это попытки заполнить душу удовольствием. Но увы! Удовольствия могут напитать лишь тело, а душе требуется более высокая и качественная энергия — энергия радости. А ее могут дать любовь и добрые поступки. И не обязательно героические. Иногда для рождения радости достаточно вполне заурядного жеста.

Например, протянутой руки, нескольких добрых слов или даже одного одобряющего взгляда.

У американского писателя Джона Шлаттера есть небольшой рассказ, который называется «Простой жест». Это замечательное напоминание о том, какие серьезные последствия может иметь даже самый малый жест проявления доброты.

«Однажды подросток Марк, возвращаясь домой из школы, заметил, что мальчик, который шел впереди, оступился и упал, уронив все книги, которые он нес в руках, вместе с двумя свитерами, бейсбольной битой, перчаткой и маленьким магнитофоном. Марк тут же опустился на колени и помог мальчику собрать разбросанные предметы, а поскольку они направлялись в одну сторону, предложил ему поднести часть вещей. Пока они шли вместе, Марк узнал, что этого мальчика зовут Билл, что он любит видеоигры, бейсбол и историю, а также о том, что с другими предметами он не в ладах и недавно поссорился со своей подружкой.

Сначала они подошли к дому Билла, и тот предложил Марку зайти к нему, чтобы выпить кока-колы и посмотреть телевизор. Так, за непринужденной веселой беседой, приятно пролетел день, после чего Марк вернулся домой. Они продолжали встречаться во дворе школы, пару раз завтракали вместе в столовой, в один год окончили младшую среднюю школу и перешли в старшую, где виделись друг с другом от случая к случаю в течение ряда лет. Наконец настал долгожданный выпускной год, и недели за три до окончания учебы Билл попросил приятеля побеседовать с ним с глазу на глаз. Он напомнил Марку о дне их знакомства.

— Ты никогда не задавался вопросом, зачем мне понадобилось нести с собой столько вещей? — начал Билл. — Видишь ли, я забрал все из моего шкафчика в школьной раздевалке потому, что не хотел, чтобы кому-нибудь пришлось разгребать за меня мой хлам. Я стащил у матери снотворные пилюли и собирался, вернувшись домой, покончить с собой. Но после того как мы провели время вместе, беседуя и смеясь, я понял, что если бы я убил себя, то лишился бы и этих приятных минут, и многого другого, что может за этим последовать. Так что, Марк, в тот день, когда ты подобрал мои книги, ты сделал нечто большее, чем просто помог. Ты спас мне жизнь».