Королевская кровь 12. Часть 2 - Ирина Владимировна Котова

и работающих генераторов, лампы едва заметно мигали, когда грохот снаружи становился сильнее.

Капитан Осокин и еще два гвардейца продолжали следовать за мной по пятам, и к ним присоединился дворецкий Ирвинс, шествующий со скорбным видом. Я не протестовала — во-первых, это было совсем уж мелочью по сравнению с мировой катастрофой, во-вторых, оказалось очень удобно давать распоряжения, которые потом передавали слугам.

— Ирвинс, прикажите распотрошить кладовые, вынести в залы все стулья и перины, — говорила я, и иллюзия занятости позволяла мне не думать о том, что происходит снаружи. — Выберите особо смелых слуг, которые готовы подниматься наверх, и снести вниз все, на чем можно сидеть и спать. И рассчитайте очередность получения воды и еды, разделив людей на группы.

И так далее, и тому подобное. Эти мелкие хлопоты создавали ощущение, что не все еще потеряно и все не зря.

Я все обходила подвалы.

Я проходила мимо группы молящихся вместе со стареньким священником, который проводил брачную церемонию для нас с Люком — среди окружавших его людей была и леди Лотта, и она со спокойной улыбкой кивнула мне, а затем вернулась к молитве.

Я проходила мимо госпитальных коек с ранеными бойцами — их снова прибавилось после прошедшего сражения, — и видела в отдельной «палате», переоборудованной под реанимацию, серенитку Лариди, и радовалась, что ее сумели спасти.

Рядом с ней спал огромный пес тер-сели. А Берни, принесший ее, помахал мне — он помогал двигать койки наравне со слугами и то и дело кидал взгляд в сторону камеры с Лариди.

Мне было жаль его.

Я видела спящего Таммингтона, рядом с которым сидела Маргарита. На второй стул перед ним я на всякий случай приказала поставить сразу несколько открытых мясных консерв, ибо не хватало нам тут еще пробудившегося голодного змея.

— Если что, я его силой накормлю, — клятвенно пообещала мне Рита, и я ей поверила. Бедняга Тамми просто не знал, с кем связался.

Я проходила мимо оставшихся без ежедневных дел слуг — кто-то из горничных вязал, сидя на матрасах на полу, кто-то читал, кто-то спал.

Я проходила мимо поваров, ухитрявшихся и здесь создать бойкую атмосферу с перезвоном кастрюль и беззлобной руганью.

И ноги вновь и вновь несли меня по кругу — видимо, чтобы тяжелые мысли не поспевали за ними.

На очередном круге я взглянула на новый, выданный мне Леймином взамен оплавленного, но увы, бесполезный мобильный телефон — шесть тридцать, — и сообразила, что в Ренсинфорсе сейчас уже за полдень. А значит, Поля уже проснулась.

А если она проснулась — ей можно послать весточку. Наверняка Василина уже сделала это — но что, если она занята или забыла?

Через несколько минут созданная мной птаха клюнула моей крови и нырнула в огонь масляной лампы, которую я взяла вниз специально для таких случаев.

Время продолжало тянуться невыносимо медленно.

Хотя чего я ждала? В нашей ситуации стоило радоваться каждой лишней прожитой минуте и молиться, чтобы наши божественные покровители победили до того, как Тура треснет от боя.

Конец света проходил на редкость буднично. И муторно.

«Неопределенность, — ответила я сама себе. — И беспомощность. Я не привыкла, что от меня ничего не зависит».

В какой-то момент мне стало не хватать воздуха — хотя я знала, что системы вентиляции из подвала уходят высоко к крышам замка, и даже ощущала движение ветерка, когда проходила мимо ниш, ведущих в потолок. На очередном круге я еще раз послушала молитвы всем богам по очереди — священник, бедняга, все повторял и повторял их для новых подходящих людей, — и мысленно попросила у Триединого, чтобы он обратил на нас внимание и защитил Туру.

Хотя есть ли дело далекому Творцу до одного из миллиардов созданных им миров?

Мой божественный отец, Иоанн, находился, конечно, поближе, но он сейчас был занят, как и Инлий, чьи потомки пинались у меня в животе, поэтому единственными свободными божественными ушами был Творец.

Представляю, сколько молитв сейчас летело к нему. А если наш мир не одинок, то как вообще можно разобраться в этом многоголосье?

Ощущение нехватки воздуха все не уходило. И я, чтобы отвлечься, стала заглядывать в кладовые — вдруг что-то можно еще использовать для комфорта людей?

Это была задача для слуг — но я с почти фанатичной упертостью открывала двери, вдыхая сухой и теплый запах дерева, тканей, железа и картона, рассматривала старинные бюро и кресла, кровати и зеркала.

На меня смотрела история герцогов Дармоншир, и даже в ветхом состоянии она впечатляла. Иногда мне казалось, что я слышу странное шипение, но я списывала это на ветер.

В очередной кладовой оказалась куча зеркал — в тяжелых бронзовых рамах, прислоненных к стене, лежащих на полу. Темных — я с любопытством заглянула в зеркальную глубину зеркала напротив и вздрогнула. Подул ветер, захлопнув тяжелую дверь, а в зеркале засияли два белых пятна.

За спиной колотили в дверь. Я шагнула назад.

— Кудассс? — раздалось раздраженное из зеркала. — Ссстой на мессте, огненная женассс, уссстали уже ждатьссс, когдассс ты у зеркалассс окажешшшьссся!

Распахнулась дверь, взъерошенный капитан Осокин с безумным взглядом вбежал в кладовую, прикрыл меня, вытащив пистолет.

— Не вздумайте стрелять! — крикнула я. — Это мои друзья!

— Друзьяссс, — я не знаю, как шипением можно фыркать, но зеркальным чешуйчатым леди это удалось. — Дерзссские эти красссные!

— Как будто белые скромные, — проворчала я, нежно, но настойчиво опуская руку Осокина вместе с пистолетом и показывая ему взглядом за свое плечо. Он, тяжело дыша, перевел дыхание и взглянул на меня почти с отчаянием.

— Теперь я буду первым входить в помещения, Марина Михайловна, даже в Вейне.

— Хорошо, Андрей Юрьевич, — ласково сказала я ему, потому что было ощущение, что он готов уволиться прямо сейчас, прямо во время конца света. — Вы только не переживайте. — И я повернулась к глядевшим на меня из зеркала змеям. — Почтенные леди, рада вас видеть. Вы просто навестить или по делу?

— Просссто навещатьссс сейчассс не времяссс, — сварливо ответила одна из змей. — Мы ссс подаркомссс. Твойссс муж просил тебе помощиссс.

В сердце кольнуло радостью, щекам почему-то стало мокро, и я, вытерев их, с недоумением посмотрела на мокрую руку. И громко всхлипнула.

— Нусс, нусс, милаяссс, тишессс, — заворковали змеи. Они одна за другой, с очевидным трудом преодолевая зеркальный барьер, выскальзывали на пол,