Источник счастья. Небо над бездной - Полина Дашкова

Кудиярова расстреляли. Молодой заслуженный большевик,заместитель наркома здравоохранения Петька Степаненко исчез бесследно. И воттеперь он, худой, лысый, сидел напротив Федора и лирически улыбался.

Воротник кителя лоснился от грязи. Сапоги потрескались, управого отваливалась подметка. Штаны галифе сбоку были зашиты черной ниткойнеумелой мужской рукой.

— Ну что, как там, в Москве? — спросил он, облизываясь,блестя голодными воспаленными глазами.

Хозяйка принесла на подносе кофейник, вазочку с печеньем иодну чашку. Поставила перед Федором, хмуро покосилась на Степаненко, который тутже цапнул несколько печений и стал быстро, жадно жевать.

Федор попросил ее принести еще чашку и бутербродов.

— Да, да, бутерброды — это ты умно придумал, — пробурчалСтепаненко с набитым ртом, — я как раз позавтракать не успел, а сейчас ужобедать пора или ужинать. Немец, шельма, так он вообще не ужинает, экономит.Обед черт знает когда.

«Станет клянчить денег, — подумал Федор, — дам немного,потребует больше. Странно, он ведет себя так, словно мы с ним друзья с детства.Но мы едва знакомы. Первый раз я увидел его в ноябре семнадцатого, в особнякеМастера на Никитской. Потом он часто заезжал в госпиталь за МихаиломВладимировичем, возил его к Кудиярову. Со мной даже не здоровался. Былтолстенький, румяный, важный. Заместитель Семашко. Как же он нашел меня? Князьсказал, что заметил его еще на набережной, по дороге».

Степаненко быстро поедал печенье, глотал, не жуя, словнобоялся, что отнимут, вытащат изо рта, но при этом умудрялся болтать без умолку.

— Федька, Федька, до чего ж я рад видеть тебя, подлеца! Аты, смотрю, процветаешь, благоденствуешь, буржуем стал и прямо красавец, артистсинема! Да не молчи ты, рассказывай, как там все? Как профессор? Что Ильич?Совсем плох? Тут говорят, ему уже настойчиво телефонируют с того света. Правда?Или врут? Нарочно пускают слухи?

Вазочка опустела. Петька высыпал крошки на ладонь и отправилв рот. Хозяйка принесла вторую чашку и бутерброды. Серый хлеб с маргарином,прозрачные ломтики сухого сыра. Петька налил себе кофе, выпил залпом, какводку. Схватил бутерброд.

— Каким образом ты меня нашел? — мрачно спросил Федор.

— Да случайно, совершенно случайно. Что наша жизнь? Какговорится, игра случая! В кафе сидел, газетку читал, смотрю, рожа знакомая,родная русская рожа. А я тут истосковался, не поверишь! Своего брата, русскогочеловека, за версту чую.

— Значит, ты случайно увидел меня в кафе? — уточнил Федор.

— Мг-м. Ты с каким-то усатым абреком сидел. Меня, конечно,не заметил, не узнал. Ну, думаю, подлец Федька. Ладно. Мешать не стану. Малоли, какой там у вас разговорец? Позже подойду, да тут как раз у меня брюхо иприхватило. А кстати, что за абрек?

— Как ты узнал адрес пансиона? — спросил Федор.

— Что, это такая страшная тайна? — Степаненко прищурился. —Может, ты тут вообще нелегально, а, Федька? У тебя секретная миссия? Не бойся,я умею держать язык за зубами.

Федор зевнул, потянулся в кресле, взял с тарелки последнийбутерброд.

— Петька, не обольщайся. Я тут легально, и ничего секретногов моей миссии нет. А ты мне все-таки поведай, как узнал адрес.

Степаненко печальным взглядом проводил последний бутерброд,вздохнул и принялся раскуривать свою дешевую папиросу. Явилась хозяйка,помахала рукой, разгоняя вонючий дым.

— Господин Агапкин, при всем уважении к вам я попросила бы,чтобы ваш гость больше не курил тут эти ужасные папиросы.

— Конечно, фрау Зилберт. Простите. Я дам ему свои, — сказалФедор.

— Дай свои, дай, а то такую дрянь приходится курить, —сказал Степаненко по русски, одарил хозяйку любезной улыбкой и продолжил наскверном немецком: — Все будет хорошо, милая фрау, не волнуйтесь.

Федор достал из кармана пачку папирос, бросил на стол. Втретий раз задавать тот же вопрос не хотелось. Он доел бутерброд, выпилостывший скверный кофе, закурил.

— Да, Федька, в миссии твоей ничего секретного, — сказалСтепаненко, сладко затягиваясь его папиросой, — прямо даже как-то скучно.Аптечная контора, порошки, клистиры, градусники. Только при чем тут абрек, непонимаю.

— Петька, а зачем тебе это понимать? — спросил Федор. — Тычего от меня хочешь?

— Эх ты, Агапкин. Откуда в тебе столько цинизма? Я, можносказать, жизнью рискую, чтобы тебе, подлецу, помочь.

— Не уверен, что нуждаюсь в твоей помощи, — Федор погасилпапиросу, поднялся. — Все, извини, мне пора.

Он устал от этого вязкого, бессмысленного разговора. К томуже хозяйка явно выражала свое недовольство, ходила туда сюда по гостиной, хмурокосилась на Степаненко. Наконец взяла половую щетку и принялась мести вокруг,все ближе подбираясь к креслам. Петька резво вскочил, схватил Федора за локоть.

— Погоди, не спеши. Смотри, что покажу, — он кинулся вприхожую.

Там на вешалке одиноко висело его черное убогое пальто. Покаон рылся в карманах, Федор попытался успокоить хозяйку.

— Фрау Зилберт, простите, еще минута, и мой гость уйдет.

— Если он что-нибудь стащит, вы будете отвечать, — ответилаона, прислонила щетку к стене и вышла.

— Не любят они меня, немчура поганая, — грустно заметилСтепаненко, — на-ка вот, ознакомься.

Он протянул Федору тонкую помятую брошюрку. На серой обложкебыло написано:

«Военная и боевая работа партии социалистов-революционеровза 1917–1918 гг. Семенов Г.И.»

— Книжонка эта вышла тут, в Берлине, только что, на русскоми на немецком, — пояснил Петька и добавил шепотом, — скандалец грядетшикарнейший, международного масштаба. Дурачье, сами себе яму роют. Семеноваэтого я знаю, тот еще жулик. Могли бы для серьезной провокации найтикого-нибудь поумней.

— Слушай, Петька, меня это совершенно не касается, — Федорпопытался вернуть ему брошюру, но Степаненко не взял.

— Ты хотя бы открой, почитай.

Федор открыл наугад.

«Под моим руководством была группа в составе Каплан,Пепеляев (бывшие политкаторжане), Груздиевский и Маруся. Однако для акции поубийству Ленина была создана другая группа: Каплан, Коноплева, Федоров, Усов.Но на одном из митингов в решающий момент Усов дрогнул и не решился. Его вывелииз группы. На завод Михельсона послали Каплан и рабочего Новикова. Каплан вышлавместе с Лениным и сопровождавшими его рабочими…