Опрокинутый рейд - Аскольд Шейкин

• •

Удивительно переплетались в ту ночь события. В три часа Мамонтова разбудил денщик:

— Константин Константинович! Ваше превосходительство! Вас срочно просит Артемий Петрович.

— Кто? — Попов. — А-а…

Мамонтов накинул на плечи стеганый шелковый халат, вышел из спальни в кабинет. Недовольно спросил:

— Что там у вас?

Попов стоял по стойке «смирно»:

— Радио в наш адрес.

— Радио? И откуда на нас это лихо свалилось?

— Несколько часов назад был захвачен радиотелеграф.

— И там оно нашлось? Давайте.

— Одну минутку, Константин Константинович. Радиотелеграф захватил конный отряд. Командовал им мальчишка, молокосос. Захватил вместе с техниками. Тут же приказал установить связь.

— Давайте, — повторил Мамонтов. — Зачем мне все это знать? Попов подал ему листок. Под строчками цифр на нем были написаны слова расшифровки.

— Оперативная, — прочитал Мамонтов вслух. — Приказываю всеми наличными силами немедленно нанести удар в направлении Старый Оскол точка Деникин… Что-о?

Он почти вплотную подступил к Попову.

— Константин Константинович, — торопливо стал объяснять тот.

— Мальчишка этот — дурак. Хорунжий. Фамилия Дежкин, Шестьдесят третьего полка, родственник какой-то поклонницы Богаевского. В корпусе по его личной протекции. Порученец полкового адъютанта. По собственной инициативе сколотил отряд конных разведчиков: «Другие не желают идти на Воронеж, а мы пойдем». Идиот, я же говорю.

— Но с кем! — Мамонтов держался за сердце. — Если бы хотя со штабом Донской армии! Он, скотина, связался со ставкой! Самовольно! За нашими спинами! Умысел?

— Я узнавал. Пугал техников наганом, орал. Требовал, чтобы связь дали немедленно. Иначе всех перестреляет. Они со страха, от бестолковщины связали с кем ни пришлось. Да, может, он и вообще требовал неизвестно чего. Повторяю: дурак, маменькин сынок.

— И в ставке поверили? У него, что же, был шифр? Вы мне правду. Кто ему его дал?

— Шифра не было. Бухнул открытым текстом: «Я — корпус Мамонтова. Занял Воронеж. Жду указаний». Думал, выходит в герои. Сосунок. Из гимназистов.

— Не верю, — проговорил Мамонтов. — В ставке не олухи. Дать радио в белый свет как в копеечку? Это красные нам ответили. Радиоигра.

— А чем они рисковали? Ответ-то давали шифром. Поймут — значит, свои. Нет — чужие.

Мамонтов тяжело опустился на стул:

— И шифр точно наш?

— «Аполлон»! Шифр сложнейший. Для связи только при чрезвычайных обстоятельствах. Тут-то все точно.

— Где сейчас этот хорунжий?

— Сидит в коридоре. Тридцать пять верст отмахал одним духом. В такой тьме. Ждет вашего ответа. И награды, конечно.

— Я ему покажу награду, — процедил Мамонтов. — На кол его, подлеца. Смолу в глотку. Идите. И чтобы он никуда не сбежал.

Мамонтов тут же послал за Сизовым. Пока за ним ходили, умылся, переоделся в мундир.

Сизов пришел быстро, поскольку спать вообще еще не ложился, с самого вечера играл в карты. Был слегка пьян, в кабинет Мамонтова ступил с улыбкой. В игре ему сегодня везло. И так, что давно следовало остановиться. Он пытался, партнеры возражали. Вызов к командиру корпуса явился подарком судьбы.

Ни слова не говоря, Мамонтов протянул ему радиограмму. Лицо Сизова увяло. Упавшим голосом он сказал:

— Без частей корпуса обозу линию фронта не перейти.

— Я тоже так думаю, — подтвердил Мамонтов. Сизов схватил его за руку:

— Константин Константинович! Мы с вами ссорились. Было. Было! Но сейчас случай особый. Старый Оскол! Это отсюда сто пятьдесят верст на запад. Прочь от Дона! И выбирать нечего. Заклинаю. Тогда мы погибли. Хуже. Красные оставят нас нищими. Бога ради! Понимаю: субординация, приказ, надо подчиниться, но… но…

— Идите, — проговорил Мамонтов. — И попросите зайти адъютанта. Он тут же набросал на листочке несколько слов, приказал их отдать шифровальщику.

И пока ему не возвратили зашифрованный текст, кричал на розовощекого, как девица, мальчишку хорунжего:

— Я просил тебя радио захватывать? Приказ такой давал тебе, подлецу? Тебятудатвой полковой командир посылал? Расстрелять! Никаких оправданий! Но прежде ты поедешь, отвезешь мой ответ, а радио потом сожжешь, взорвешь к чертовой матери. И техника, который твоему идиотскому приказу подчинился, пристрелишь. Красные придут, он им все разболтает! Ублюдок! Сунулся в герои! Для этого ум нужен! Ум! Вешать!..