Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России - Андрей Алексеевич Нечаев

и нужно дать им шанс начать новую жизнь, освободив от груза долгов всех, включая и потенциальных банкротов.

Отпущение грехов неэффективным хозяйственникам – действие неправильное, но не драматичное, особенно с поправкой на переходный период. Главный негативный момент взаимозачета в другом. Он связан с его финалом. У каждого предприятия есть дебиторы и кредиторы, то есть оно кому-то должно и ему кто-то должен. Если эти долги взаимно аннулировать, в чем, собственно, и состоит взаимозачет (я сознательно немного упрощаю процесс для читателей), то в итоге предприятие окажется либо чистым должником, либо чистым кредитором. Если сумма его обязательств меньше, чем сумма задолженности в пользу этого предприятия, то оно – чистый кредитор. Если наоборот – чистый дебитор, то есть должник. Если предприятие чистый должник, с его долгами, разумеется, нужно что-то делать. На худой конец их можно простить или взыскивать постепенно, применяя различные санкции. А как быть с чистыми кредиторами? Формально предприятие нормально работало. Отгрузило продукции больше, чем получило. Нужность этой продукции при отсутствии ее оплаты оставим за кадром, поскольку провести здесь водораздел очень трудно. Естественно, встает вопрос: а кто погасит предприятию эти долги? При взаимозачете конкретные потребители и получатели продукции как бы исчезают, иначе провести всеобщий взаимозачет невозможно. Долги и должники становятся обезличенными. Кто конкретно должен чистому кредитору, установить уже невозможно. Но погашать-то долг нужно, если уж по установленной процедуре мы де-юре признали предприятие успешно работавшим. Причем погашать достаточно быстро, иначе теряется весь смысл подобной помощи предприятиям.

Вот вокруг этой коллизии – что делать с остатками долгов по итогам взаимозачета – и развернулись основные дискуссии.

В советской экономике проблема решалась с большевистской прямотой. Де-факто остатки аннулировались. Успешные предприятия все равно подавляющую часть прибыли всегда отдавали государству, а убыточным оно же всегда убытки покрывало. Ясно, что для рыночной экономики, пусть на тот момент еще с преобладанием государственных по форме собственности предприятий, такой подход был неприемлем.

Для принятия решения о способе проведения взаимозачета была создана специальная рабочая группа из представителей правительства и Центрального банка с участием депутатов. В ней и проходили жаркие дискуссии. Со стороны правительства ее возглавлял сам Гайдар. Я тоже был членом этой группы. Горячим сторонником идеи всеобщего взаимозачета был Виктор Владимирович Геращенко, который к моменту его практической реализации сменил окончательно дискредитированного Георгия Матюхина на посту председателя Центробанка. Хасбулатов долго не хотел сдавать своего ставленника, но под влиянием критики неэффективной работы ЦБ со всех сторон в конце концов вынужден был уступить. Нужно отметить, что Геращенко за несколько месяцев смог наладить систему расчетов в Центральном банке, постепенно устранив хотя бы этот фактор роста неплатежей.

Комиссия рассматривала несколько вариантов взаимозачетов. Наиболее активно обсуждался так называемый «вариант Тулина». Дмитрий Тулин был в тот момент заместителем председателя Центробанка. Тулин – очень способный финансист, ставший впоследствии директором от России в МВФ, а еще позднее президентом ВТБ. Его карьеру именно на последней должности сгубил дефолт 1998 года. В рассматриваемое время Дмитрий был, безусловно, одним из идеологов ЦБ, и он предложил свой вариант решения проблемы. Как уже сказано, суть ее состоит в том, что делать с «чистыми», обезличенными долгами.

В принципе у этой проблемы есть несколько решений, не считая неприемлемого советского. Простейшее из них: долги чистым кредиторам выплачивает государство из бюджета, занимаясь потом чистыми должниками. Правда, непонятно, причем здесь госбюджет, к тому же еще и так полупустой. Государство (точнее, правительство) может нести ответственность лишь там, где оно виновато в возникновении собственной задолженности перед предприятиями. Но для ее погашения взаимозачет не нужен. Тем не менее вариант скупки Минфином за счет бюджета всей картотеки предприятий всерьез предлагался на первом этапе, но был нами сразу отметен как абсолютно неприемлемый.

Второй вариант – долги гасятся кредитами Центробанка, то есть фактически за счет эмиссии. Третье решение: попытаться расплатиться с кредиторами за счет чистых должников, выбивая у них долги. Заниматься этим может в таком массовом масштабе только государство. Ясно, что при таком варианте погашение долгов растягивается на годы и сопряжено с гигантскими усилиями, так как в большинстве случаев должников нужно элементарно обанкротить. Уже из этого небольшого набора вариантов решений, ни одно из которых не является удовлетворительным, видна слабость и порочность самой идеи массового взаимозачета долгов.

Все рассматривавшиеся варианты так или иначе крутились вокруг указанных принципиально возможных подходов, каждый из которых был плох по-своему. Предложенная Тулиным схема, если не вдаваться в нюансы, сводилась к оплате чистых долгов за счет кредитов на основе эмиссии, специально осуществляемой Центральным банком. Средства, полученные от ЦБ, должны были зачисляться чистым кредиторам на их расчетные счета с правом немедленного использования, хотя получалось, что их продукцию оплатили не потребители, а Центробанк за счет эмиссии. Одновременно правительство должно было долго и муторно взыскивать деньги с чистых должников и за счет этого как бы постепенно уменьшать размер осуществленной кредитной эмиссии.

По нашему мнению, объем кредитной эмиссии в данном случае был бы столь велик, что ставил под угрозу всю финансовую систему. Поэтому явно на этот вариант правительство не соглашалось. В конце концов был выработан компромисс, зафиксированный в специальном совместном решении правительства и Центробанка. Оно так и называлось: «О порядке урегулирования неплатежей госпредприятий». Суть решения, не вдаваясь в технические подробности, свелась к следующему. Каждому предприятию-кредитору в Центробанке открывался специальный счет, на который зачислялась положительная разница по итогам взаимозачета. Переводить эти деньги на обычный расчетный счет предприятия разрешалось лишь по истечении какого-то времени и на определенных условиях. Этот компромисс был, безусловно, в пользу Центробанка.

Во исполнение этого совместного решения был принят специальный Указ президента № 720 от 1 июля 1992 года «О нормализации платежно-расчетных отношений в народном хозяйстве Российской Федерации», официально запустивший взаимозачет долгов предприятий. Указ предписывал, что Центробанк совместно с Минфином и региональными финансовыми органами должен был, минуя коммерческие банки, провести урегулирование взаимных неплатежей госпредприятий (только!) по состоянию на 1 июля. Таким образом, днем начала новой жизни объявлялось 2 июля 1992 года. Долги, возникающие после 1 июля, под зачет уже не подпадали и являлись основанием для принудительного взыскания вплоть до применения в установленном порядке процедуры банкротства.

В указе нам удалось слегка отыграть утраченные позиции. Там устанавливалось, что для завершения работы по ликвидации остатков взаимной задолженности госпредприятий и организаций после взаимозачета создается специальное агентство по управлению долгами госпредприятий при Госкомимуществе. Решение об агентстве было довольно романтическим с аппаратной точки зрения, а потому труднореализуемым. Дело в том, что агентство обязано было завершить свою работу до 31 декабря 1993 года, после чего еще в течение месяца должно