Наследники СМЕРШа. Охота на американских "кротов" в ГРУ - Анатолий Терещенко

Оба последних случая теперь он не утаил, а со всеми мельчайшими подробностями доложил о них руководству.

— Что скажу, ничего хорошего в этом нет, но, я думаю, янки выполняют требования некоего общего плана. Походят за тобой и отстанут, переключившись на другого сотрудника. У них такая «музыка» практикуется, хотя надо быть осторожным при проведении боевых операций. Они знают хорошо свое дело, — заметил коллега-руководитель.

Однако сопровождение советского офицера — ооновского сотрудника наружным наблюдением не прекратилось ни в 1952, ни в 1953 годах. Только теперь он фиксировал несколько видоизмененные движения и действия оперативного «хвоста». Работали сотрудники наружной разведки с дальних дистанций, действовали более чем конспиративно и явно более профессионально, чем первые. В их состав в отличие от прежних бригад наружного наблюдения входили исключительно «белые» — сотрудники с европейской внешностью, никакими особенностями не выделяющиеся. Ходили грамотно и настойчиво, беря его мощно словно в невидимые клещи. В кабинете шефа советского отдела ФБР сидел вальяжно развалившийся в кресле его хозяин. Попыхивая толстенной кубинской сигарой, исторгавшей изо рта клубы едкого сизого дыма, он слушал доклад руководителя службы наружного наблюдения, который отчитывался перед начальником о проделанной работе его подчиненными за месяц.

Доклад был построен на результатах внешнего наблюдения за поведением и действиями советских представителей, работавших в посольстве СССР и ООН. Надо отметить, что в то время маккартистской «охоты на ведьм» и такой же борьбы с «красной чумой» активно брались под наружное наблюдение почти все советские граждане. Особенно плотная слежка проходила за сотрудниками советских учреждений, подозреваемыми в принадлежности к специальным службам — КГБ и ГРУ, — представителями политической и военной разведок СССР.

Докладывавший подчиненный перечислял фамилии, должности советских «оперативных объектов» и их подозрительные моменты в поведении, последние маршруты движения по городу, встречи и беседы с установленными и «потерянными» соотечественниками и прочее.

— Недавно прибывший в Нью-Йорк советский представитель на должность сотрудника советской миссии при Военно-штабном комитете ООН некий Поляков Дмитрий Федорович — весьма загадочная личность. Его часто видят праздно шатающимся в городе, чувствуется, что он профессионально изучает городские объекты. Субъект любит посещать магазины со слесарно-столярными инструментами, радиоаппаратурой, охотничьим и рыболовецким снаряжением. Нередко простаивает у прилавков с ювелирными изделиями…

— Видно, эти предметы его интересуют, и только, — вставил шеф. — Да, не балуют сегодня советских граждан магазины широким ассортиментом товаров даже в Москве. Конечно, Советы пережили такую войну, но негусто было в магазинах и перед войной. Я бывал в советской столице в 1940 году. Всю картину видел. Да, не скоро им оправиться. К тому же много денег Кремлем тратится на помощь собратьям по социалистическому лагерю, африканцам и на исследования в области ядерного оружия и его производство. Они в этой области нас догоняют, но не перегонят Америку… ха-ха-ха, — заржал хозяин кабинета, обнажив кривые желтые зубы, свидетельствующие о курильщике с большим стажем. — Мы сверхдержава есть и ею будем если не вечно, то еще очень долго. Хотя надо признать правоту русских по Бисмарку — русские долго запрягают, но быстро едут. Нам надо помешать их быстрой езде, нагнать страху показом реальности наших достижений. Бесспорно, страх — это иллюзия, но природа этой иллюзии такова, что чем больше мы в нее верим, тем сильнее она становится. В работе по Полякову надо сделать так, чтобы он эту иллюзию чувствовал постоянно.

— Да, сэр, вы правы. Видно, россияне голодные на красоту, которую исковеркали минувшая война и их дурацкая распределительно-плановая система. Мы их направили по «правильному» пути — гонке вооружений. Поэтому не до игрушек сегодня краснопузым… не до жиру, быть бы живу, как у них говорит пословица, — заискивающе прощебетал докладчик, не отрывая глаз от начальника, которому в целом явно понравилась реакция подчиненного, но все-таки он его несколько подправил.

— Не стоит так категорично говорить о системе распределения в СССР. Я думаю для такой огромной страны, вышедшей из страшнейшей сечи, она наиболее адекватна времени. Продолжайте о Полякове, — перебил подобострастные разглагольствования подчиненного хозяин кабинета.

— Есть, сэр! Итак, исходя из анализа сводок демонстративного наблюдения за Поляковым, можно сделать вывод, что он не случайно «гуляет» по улицам нашего города. Чувствуется, что объект слежки осведомлен о нашей работе, а я бы сказал, очень хорошо знает приемы и методы подразделений внешней разведки — наружного наблюдения. Он лихо уходил из-под опеки моих парней уже несколько раз. Явно — непростую птичку прислала к нам Москва.

— Что ж, плохо, очень плохо, когда совершенно нового в нашей стране иностранца, человека такого ранга, мы теряем в нашем городе, не зная, что он делал в неконтролируемых паузах или зонах. Необязательно учиться на боли, но боль может быть очень эффективным обучающим устройством, — несколько раздраженно с оттенком угрозы заметил шеф. — Постарайтесь работать с дистанции и более конспиративно. Терять таких объектов нам не к лицу. Вы, надеюсь, понимаете, что я имею в виду?

— Да, сэр!

— Кстати, мы получили дополнительные данные, свидетельствующие о прямой причастности господина Полякова к военной разведке Советов, — заострил внимание докладчика его начальник. — Отсюда работайте осторожно, но цепко, как это вы умеете делать. Спешите медленно… Храброму и вдумчивому — вся земля родина!

— Понял, сэр!

Находясь на службе в Нью-Йорке, майор Поляков ощутил на своем семейном бюджете, что получает несравненно больше. Конечно, если сравнивать с теми деньгами, которые выплачивались ему на Родине при работе в центральном аппарате ГРУ. Но, с другой стороны, и цены здесь «кусались», а потому товары злили многих советских граждан своей недоступностью на фоне диких соблазнов. Со временем он узнал, что его коллеги-иностранцы располагают иной зарплатой — намного выше той, что получают россияне. Выяснилось, что родное государство примерно 80 % заработанной валюты просто отторгает в свой загашник. Это очень не нравилось многим, но майор затаил даже обиду, как он говорил позже, на «вороватые действия властей».

Некоторые азартные товарищи залезали в долги, а потом жили буквально впроголодь, экономя на здоровье, перебиваясь на хлебе, кашах, овощах и дешевом молоке.

Однажды Полякову при очередном его выходе в город в одном из магазинов понравилась многофункциональная дрель с различными насадками. Особенно его поразило приспособление для использования циркулярного диска. Этот небольшой агрегат позволял распиливать доски и фанеру до тридцати миллиметров толщиной.

Он ходил возле нее, как кот подле закрытой банки со сметаной. Смотрел, смотрел, а потом выругался про себя и отошел прочь, раздосадованный широким ассортиментом ярких, но дорогих товаров на таких же красиво оформленных прилавках. Без напряга для семейного бюджета он не смог бы приобрести этот инструмент. Это был соблазн, о котором напоминали слова любимого им Анатоля Франса о том, что дьявол столь необходим святым, как и бог, ибо без искушений и соблазнов их жизнь была бы лишена всякой заслуги.