Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка. XIV-XX вв. - Джон Патрик Бальфур

Больше всего Черный Мустафа, охваченный манией величия, мечтал о мировой славе имперского завоевателя. Фанатично настроенный против христиан, он, как утверждают, повторил угрозу Баязида I, что однажды поставит своих лошадей в соборе Святого Петра в Риме, а после захвата Вены пойдет маршем к Рейну, чтобы сразиться с Людовиком XIV. Мустафа видел себя правящим в качестве номинального вице-короля, но фактического суверена огромных европейских владений. Но как военачальник он показал свою полную несостоятельность, теряя из-за ошибок на полях сражений многое из того, что отец и сын Кепрюлю с их высочайшей компетенцией в военных вопросах и укрепленными ресурсами приобрели для империи.

За пять лет правления Мустафы турки уступили русским свою часть Украины, завоеванную Кепрюлю. Это произошло после двух неудачных кампаний с тяжелыми потерями как в живой силе, так и в артиллерии, в тяжелых, непривычных климатических условиях и местности, против врага, которого турки начинали все больше бояться. В 1681 году с русскими был подписан мирный договор, по которому турки отказались от всех претензий на Украину и вывели из этого района свои войска с условием, что ни одна из сторон не станет возводить крепости между Бугом и Днестром. Так слабеющей Османской империей был утрачен в пользу расширяющейся Российской империи важнейший плацдарм на театре военных действий, которому в грядущие века предстояло стать жизненно важным для Турции.

Это, впрочем, не слишком обеспокоило Кара Мустафу, стремление которого к завоеваниям распространялось на другие места, в самом сердце Центральной Европы. Его намерением было захватить Вену, чего не смог до него сделать великий Сулейман. Его шансы возросли в связи с восстанием в Венгрии, в основном поднятым недовольными протестантами против преследований со стороны католиков Габсбургов. Его лидер, граф Эммерих Текели, после того как нанес поражение войскам императора, а затем отверг неприемлемые для него условия перемирия, обратился к султану за помощью. Тот ее обещал, признав Текели королем Западной Венгрии под османским сюзеренитетом. Имея такую поддержку, Текели возобновил военные действия. Он обратился также за помощью и к французам, поскольку Людовик XIV, стремясь уравновесить власть Габсбургов, уже оказывал поддержку против них Апафи, князю Трансильвании. Теперь султан Мехмед выделил Текели субсидии, тогда как венгерский посланник в Стамбуле обещал султану благожелательный нейтралитет, тем самым поощряя турок к нападению на Австрию.

Когда австрийский посланник в Порте попытался возобновить подписанный Кепрюлю Вашварский договор с императором, великий визирь отверг его предложения и вместо этого предъявил ему нечто вроде ультиматума. В нем требовалась, в качестве условия мира, сдача важной крепости Дьер, а также возмещение расходов, которые он понес, готовясь к войне. На это австрийский посланник ответил: «Замок может быть взят силой оружия, но не силой слов». Таким образом, война между Османской империей и империей Габсбургов стала неизбежной. Осенью 1682 года в Стамбуле перед Сералем были водружены символы султанской власти, оповещая о близком отъезде султана из города. Он направился в Адрианополь, где к весне 1683 года была собрана внушительная армия. Она включала крупные инженерные войска, а также артиллерию с ремонтными подразделениями и еще орду крымских татар и прочих кавалеристов нерегулярной армии. Ее численность увеличивали обычные ремесленники, торговцы и прочие люди, сопровождающие войска, которые вместе с их вьючными животными — мулами, волами и верблюдами всегда помогали турецкой армии создавать впечатление, что она больше, чем на самом деле.

Таким было последнее великое мусульманское войско, которое выступило во имя веры, следуя старой османской традиции, против христианской Европы. Чтобы противостоять ему, император Леопольд собрал под командованием опытного генерала герцога Карла Лоррейнского армию меньшую по численности, но подкрепленную обещанием помощи от папы, наряду с вооруженной поддержкой не только германских князей, но также, в нарушение его недавнего договора с Портой, от польского короля Яна Собеского. Это разрушило планы Людовика XIV, который стремился помешать созданию такого союза, вынашивая корыстные планы относительно Священной Римской империи за счет Леопольда. В результате, как и раньше, он не относился отрицательно к турецко-австрийской конфронтации.

И весной 1683 года османская армия выступила в поход, возглавляемая султаном, который, как только достигли Белграда, передал командование ею вместе со знаменем Пророка Кара Мустафе. В Эссеке к великому визирю присоединились раскольничьи венгерские отряды Текели, маршировавшие под христианским флагом с надписью по-латыни «За Бога и страну» и называвшиеся круцеши, или «люди Креста». Здесь в глазах великого визиря было повторение истории, вызывавшее в памяти встречу в качестве союзников султана Сулеймана и Яноша Запольяи. Кара Мустафа пока еще не объявил открыто о своем намерении осадить непосредственно Вену. Между Будой и австрийской границей находился участок имперской части Венгрии, прикрывавший подходы к столице в местах, где в Дунай впадало несколько его притоков. Предполагалось, что, прежде чем пойти на Вену, турки уничтожат эти вражеские гарнизоны, из которых наиболее важными были Дьер и Керменд.

Перед рекой Рабой великий визирь провел военный совет со своими командирами, включая крымского хана. Говорят, что на совете Ибрагим Печеви, старый вояка из Буды, настоятельно рекомендовал великому визирю следовать очень осторожной тактике. В подкрепление своего аргумента он рассказал сказку о короле, который высыпал на середину ковра груду золота, а затем предложил ее любому, кто сможет достать золото, не ступая на ковер.

Победителем стал тот, кто свернул ковер с края, пока не подвинулся настолько, что смог достать награду. Именно так, настаивал Ибрагим, должен вести себя Кара Мустафа, чтобы добиться награды в виде Вены. Сначала он должен «свернуть» враждебный пограничный район и обеспечить контроль над его крепостями, и отложить нападение на сам город до осени или весны следующего года. Тогда Вена наверняка падет к ногам Кара Мустафы по своей собственной воле.

Великий визирь ответил Ибрагиму: «Ты старик восьмидесяти лет, твой ум не в порядке». Крымский хан Селим-Гирей высказал ту же точку зрения, что и паша, тем самым навлекая на себя в будущем неприязнь великого визиря. Этот курс имел и других сторонников. Но Кара Мустафа проявил решимость идти прямо на Вену. Ибо после ее захвата «все христиане подчинятся османам». Он приказал своим инженерам навести через Рабу понтонные мосты. Переправившись через реку со своей армией, великий визирь сразу же направился на запад. Ибрагим-паша остался в тылу, чтобы заботиться о припасах. Создавая видимость подготовки к осаде, около Дьера Кара Мустафа оставил небольшой отряд. Нерегулярные татарские части вместе с войском Текели получили свободу действий, чтобы опустошить земли перед Дьером и вокруг него — заставить «турецкие колокола» вновь зазвонить, сея тревогу в Центральной Европе.

Итак, Кара Мустафа с основными силами своей армии появился под стенами Вены 13 июля. Когда его батареи заняли исходные позиции, в город было направлено традиционное послание, требующее капитуляции и перехода в ислам или же эвакуации города с гарантией безопасности для горожан. Оно было доставлено к стенам города турецким офицером и вручено солдату для передачи графу Штарембергу, губернатору города. Но никакого ответа не последовало. Сам император со своим двором выехал из города на запад в Пассау, а главнокомандующий Карл Лоррейнский примерно с двумя третями небольшой австрийской армии ушел в Линц, вверх по течению Дуная. Оставшаяся в стенах города треть армии усилила гарнизон, который тем не менее составлял не более двенадцати тысяч человек.