Вирус самоубийства - Ольга Игомонова

Но надежды Олега не оправдались, и запасным комплектом ключей ему воспользоваться все-таки пришлось.

Когда Александра вернулась в Москву, от Антонины по-прежнему не было никаких вестей. На следующий день они вдвоем с Олегом на его машине поехали в Подольск. Остановившись у знакомого подъезда, парень тревожно осмотрелся, после чего облегченно вздохнул и сообщил, что автомобиля Антона нигде не видно:

— Наверное, ее нет дома. Может быть, она уехала в магазин или еще куда-нибудь. Я думаю, что это хороший знак. Надо проверить. Пойдемте, позвоним в квартиру. Может быть, она дома, а ее машина стоит где-нибудь в другом месте.

Они долго звонили и стучали в дверь, но им так никто и не открыл. Никаких звуков в квартире тоже слышно не было, и Олег предложил:

— Давайте все-таки воспользуемся ключами и войдем. Если там все в порядке, я просто оставлю ей записку. Напишу, что я беспокоился и приезжал ее навестить. Я ей даже шоколадку захватил, которую она любит, ее можно будет оставить вместе с запиской.

Девушки дома действительно не оказалось. Олег облегченно осмотрелся и прошел на кухню, чтобы написать записку и оставить ее на кухонном столе. Но ничего писать ему не пришлось. На столе уже лежал листок бумаги, на котором торопливым почерком было написано короткое сообщение:

Олег, не надо меня искать. Я все обдумала и решила завершить свою миссию. Этот шаг будет очень непростым, но я должна, я просто обязана это сделать. Надеюсь, что когда-нибудь ты меня поймешь или хотя бы простишь мне все мои грехи. Жаль, что я не церковный человек и не могу просить прощения у Бога. Да он бы меня все равно не простил.

Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал. Ты был мне настоящим другом. Прости, что я не смогла ответить тебе взаимностью. Береги себя.

Прощай. Антон Треф.

Олег растерянно вертел в руках листок бумаги. Лицо его побледнело, губы задрожали. Он снова пробежал глазами текст, подал записку Александре и тихим голосом спросил:

— Что это значит? Куда она уехала?

Александра отреагировала спокойно и профессионально, как и подобает психотерапевту:

— Олег, записка пока еще ничего не означает. Нужно внимательно осмотреть квартиру, это поможет прояснить ситуацию.

Олег послушно кивнул, изо всех сил стараясь не разрыдаться, и начал рассеянно озираться по сторонам. Александра его не торопила: нужно было дать парню время, чтобы он смог прийти в себя от перенесенного шока. Вскоре он сумел обуздать свои эмоции и стал деловито заглядывать во все углы.

Результаты осмотра квартиры оказались еще более тревожными, чем содержание записки. Ведро для мусора было чисто вымыто, пустой холодильник разморожен и отключен от сети, шнур телевизора вынут из розетки, подача воды в квартиру перекрыта, а в кухонных шкафах не осталось никакой еды — ни крупы, ни макарон, ни консервов, ни даже чая. Все говорило о том, что хозяйка уехала надолго, может быть, навсегда. Олег бессильно опустился на табуретку и горько заплакал, совершенно не стесняясь своих слез.

* * *

В Москву они возвращались молча. Александра пыталась успокоить парня, как могла. Она снова и снова говорила ему, что пока еще ничего не известно, и расстраиваться рано. Олег молчал. Крепко сжав губы, он сосредоточенно вел машину, но его мысли были где-то очень далеко. Добравшись до города, он высадил свою спутницу у ближайшей станции метро, извинившись за то, что хочет побыть один, и уехал, даже не попрощавшись.

Хорошо, что Олег помнил цифры и буквы номерного знака автомобиля своей подруги. Это существенно облегчило поиски машины. Александра обратилась за помощью к своим знакомым в органах внутренних дел и вскоре выяснила, что старенький Опель, который долгое время верой и правдой служил Антонине, находится на одной из штрафных стоянок для эвакуированных автомобилей. Его нашли на середине моста через Волгу в Тверской области. Похоже, автомобиль был там оставлен специально: двери машины не были заперты, ключи остались в замке зажигания. Никаких повреждений у Опеля не было, и даже топлива в бензобаке было достаточно. Автомобиль эвакуировали несколько дней назад, а о его пропаже до сих пор никто не заявлял. Следов взлома или других признаков угона тоже видно не было. Дорожный патруль, обнаруживший этот автомобиль, недоумевал, кому пришло в голову оставить вполне исправную машину в таком месте: мост был очень длинный, и идти по нему пешком рядом с потоком машин было сомнительным удовольствием.

— Если, конечно, водитель автомобиля не решил спрыгнуть с моста прямо в Волгу, — пошутили патрульные.

Александре было не до шуток. Она позвонила Олегу. На протяжении последующих нескольких часов они вместе обзванивали полицейские участки и больницы, но никаких сведений о несчастном случае ей выяснить не удалось. Заявить о пропаже человека она тоже не имела права: ни она, ни Олег не являлись родственниками Антонины. Оставалось одно: ждать и надеяться. К сожалению, надежды практически не было. Олег сказал, что Антон совсем не умела плавать, поэтому все их надежды давно были смыты тяжелой волжской волной.

* * *

Александра вернулась домой измученная и опустошенная. Включив ноутбук, она снова просмотрела свою диссертацию, которую знала почти наизусть. Научная работа, которой она совсем недавно так гордилась, сегодня показалась ей незначительной и ненужной. Какой толк от ее исследований, если она не сумела спасти от гибели несчастную и одинокую девушку, которая так доверчиво ждала ее помощи! И пока она, психотерапевт и специалист по суицидальному поведению, бессмысленно гуляла по Парижу, эта слабая девушка нашла в себе силы и мужество раз и навсегда остановить эпидемию суицидов и ценой собственной жизни уничтожить вирус самоубийства, источником которого, по ее собственному мнению, она являлась.

Александра выключила компьютер и закрыла глаза: наверное, она никогда не привыкнет к подобным трагедиям! Какая все-таки удивительная у нее профессия! Когда удается оказать реальную помощь пациенту, она испытывает такое удовлетворение, что ей хочется петь, кружиться и танцевать. При этом врачебные просчеты и ошибки могут стоить ее подопечным здоровья и даже жизни, и в такие дни, как сегодня, она начинает сомневаться в своих силах и ругать себя за бессилие.

Она долго сидела, обхватив лицо руками, и по ее щекам текли слезы.

* * *

На следующий день Александра поняла, что она будет делать. Молодой талантливый дизайнер Антон Треф не должна бесследно уйти в небытие. Эпидемию самоубийств нужно всесторонне изучить и описать с научной точки зрения. А вдруг и в самом деле существует вирус самоубийства? В этом случае создание противовирусного препарата поможет спасти десятки тысяч жизней.

Она включила ноутбук и создала новую папку «Вирус самоубийства». Это начало ее новых научных исследований. Если ей удастся открыть этот вирус, она назовет его «вирусом Антона Треф». А если она не сможет открыть этот вирус, то новые исследования суицидального поведения у людей с аддиктивными и невыраженными депрессивными расстройствами все равно помогут вернуть здоровье многим людям.