Холодный поцелуй смерти - Сьюзан Маклеод

По-прежнему ничего не происходило. Проклятие. Мне было насущно необходимо, чтобы в этом вопросе Козетта ошиблась. Может быть, если сосредоточиться, постараться думать, как Роза, удастся пробудить в ней жизнь. Я закрыла глаза и представила себе Джозефа в цепях. От этого роскошного зрелища гнев и досада вспыхнули с новой силой, но больше ничего не случилось. Джозеф был симпатичный, чего никак нельзя было сказать о его намерениях, но назвать его красавцем я бы не решилась. Может быть, Розе нужно, чтобы я подумала о ком-нибудь более…

— Эй! Э-эй! Сколько тебе талдычить, сида, у нее от этого только страшные сны будут!

От лихорадочного шепота я вздрогнула. Сердце у меня екнуло — и от неожиданности, и от легчайшей надежды, — и я скосила глаза на голос.

Мне широко улыбалось выбеленное лицо Бабочки:

— Мы тебя спасать пришли, — бодро шепнула она. — Правда, круто?

Я выкатилась из тела Розы, соскользнула с алтаря и села рядом с Бабочкой, надеясь, что Джозеф не различит призраков сквозь камень.

— Кто «мы»?

— Ну, типа я, Дарил, еще тот кровосос, которого я ножом пырнула, и до кучи та врачиха, подруженция твоя…

Я похолодела. Зачем только Грейс сюда сунулась?!

— То есть я не нашла того, другого кровососа, которому ты просила передать, ну, этого, на азиата похожего, — продолжала Бабочка.

— Ничего, он сам пришел, — сказала я. — А в полицию ты сообщила?

— А как же, они тоже сюда едут, — похвасталась Бабочка и фыркнула: — Надеюсь. — Она презрительно тряхнула серыми лоскутьями. — Та грымза в участке меня сначала и слушать не хотела, сцепилась с твоей подруженцией, аж жуть. Вот они и прокопались.

Вот зараза — успеет полиция раньше демона или все-таки нет? Наверное, полицейскому инспектору Хелен Крейн известно, когда у демонов обед… Известно конечно, согласился живший во мне маленький циник, но ей наверняка понравится, если со мной больше никогда не будет никаких хлопот.

— Чего распсиховалась? — Глаза Бабочки сверкали от возбуждения. — Не нужны нам эти такие-растакие мусора, у нас же есть призраки с духами! Вон, погляди, мясник идет.

Она высунула голову над краем алтаря, потом встала на коленки и пристроила подбородок на руки, все так же сияя.

Я последовала ее примеру. В дверь тихонько прошаркал Шрам. За ним плыла женщина с букетиком увядших цветов, дальше хромал следующий, с грязной повязкой на голове. В воздухе щедро разлилась трупная вонь, но на этот раз я ей даже обрадовалась. Призраков становилось все больше, и мужчин, и женщин, все они скользили бесшумно — мальчик в кепке, с бело-рыжей собачкой на поводке, две темноволосые девочки лет шести, которые крепко держались за руки и путались в пышных юбках с опаленными воланами, солдат в изорванной, заляпанной кровью форме цвета хаки, опирающийся на винтовку, словно на костыль… Они все прибывали и прибывали.

Я завороженно глядела на них.

— Откуда столько?..

— Скажи — супер?! Это твоя врачиха только что наткнулась на яйцо, взяла его да открыла, и оп — они все как ломанутся! Я им и сказала — пусть идут сразу сюда и наводят порядок.

На краю Розиного алтаря валялся призрачный нож — и если мне удастся добраться до Козетты, пока Джозеф ничего не заметил…

— Отлично. — Я схватила нож и оббежала алтарь. — Поглядим, как у нас с порядком…

— Стоп.

Голос Джозефа пронзил меня с головы до пят и пригвоздил к месту.

— Кругом. Обратно в другой туннель.

Я в тоске смотрела, как призраки дружно развернулись и зашаркали прочь.

Карие глаза Джозефа над маской заморгали. Одной рукой он поднял шприц, тыльной стороной другой поправил очки и поглядел призракам вслед. Я тоже смотрела в удаляющуюся спину Бабочки. Мне хотелось крикнуть ей, что она все равно молодчина, — ведь она же не знала, что Джозеф некромант, да еще и такой сильный, — но я не могла пошевелиться. Судя по всему, приказ отправляться в другой туннель ко мне не относился.

Джозеф наморщил лоб и повернулся ко мне.

— Не знаю, Дженни, как вам удалось это организовать, но… — Он осекся и огляделся. — Здесь еще кто-то есть!

По его команде я окаменела в полуприседе, до призрачного ножа оставались считаные дюймы. Джозеф задал мне вопрос. Оказалось, что от меня не зависит, отвечать или нет.

— Говорите, — приказал он.

— Друзья, — сам собой выговорил мой рот.

— Полиция? Говорите.

— Нет.

— Тогда кто?..

Из-под крыши сорвалось размытое черное пятно, спланировало вниз на черных кожистых крыльях и приземлилось на алтарь, прямо перед ним. Джозеф подскочил и тоненько, пронзительно завизжал. Он вонзил в пятно свой шприц — прямо в грудь. Пятно содрогнулось, зарычало и прыгнуло на Джозефа, и они оба повалились на аппараты, всё вместе с грохотом и треском рухнуло, в воздух яркими трассирующими дугами полетели крупные искры. В эпицентре хаоса пятно бросилось на Джозефа, зарылось головой ему в шею, и по туннелю раскатился вскрик, полный мучительной боли. Вскрик оборвался, скорченную черную фигуру обдало фонтаном крови, и осталось только слабое эхо.

Неужели это демон заявился раньше срока?

Я подскочила к пятну, занесла нож, но замерла, увидев знакомую каштановую шевелюру. Ее обладатель сладострастно вгрызался Джозефу в горло. От чавканья и хлюпанья раздираемой плоти и жил, от резкого хруста позвонков, от металлического запаха крови у меня подвело живот, а змеи так и заскользили по коже.

— Мой Дарил его сделал! — Ко мне подскочила Бабочка, вскинула в воздух кулак и заверещала: — Мой Дарил сделал этого такого-растакого душехватателя!

Дарий, вампир-стриптизер, поднял голову и одарил ее кровавой улыбкой.

— Классный у тебя был план, Шэсс! — сказал он, встал на четвереньки и каким-то неприятным, не вполне человеческим движением поднялся на ноги.

Он расстегнул молнию на черном кожаном плаще и снял его, оставшись все в тех же расшитых кельвин-кляйновских трусиках, даже без ботинок. У него что, нет другой одежды? Он отряхнул плащ, отчего на бетонный пол полетели брызги крови и разные ошметки, к которым я не стала приглядываться, потом надел его обратно, застегнул доверху и облизнулся.

— Клёво, — сообщил он.

Я опустила глаза.

Джозеф лежал навзничь, очки на изуродованном лице перекосились, в ярко-красных остатках шеи поблескивала белая кость, ноги неловко раскинулись. Джозеф по-прежнему оставался для меня загадкой. При первой встрече он показался мне… славным, что ли, и до странности наивным. Но ведь зло не всегда показывается во всем своем безобразии, не всегда демонстрирует уродство, клыки, мутации. Так было бы слишком просто…

Зато Бабочка и правда придумала отличный план! Нельзя сказать, чтобы все вышло мило и интеллигентно, зато Джозефа больше не было, и это меня исключительно радовало.