Дожить до вчера. Рейд "попаданцев" - Артем Рыбаков

Удар! И время потекло, как обычно. Появились звуки — в окружающей какофонии Георг четко различал шелест мин, частые выстрелы из винтовок и пистолетов, длинные пулеметные очереди… Вполне знакомая звуковая картина боя. Некоторое время он еще полежал, прислушиваясь, затем поднялся:

— Фельдфебель! Немедленно двигайтесь вперед! Там, по крайней мере, можно с этой дороги сойти.

— Нельзя, господин гауптман, — то, что вы считаете травой, — болото! Двое соскочили туда, так еле вытащили.

«Да-дах!» — резкий звонкий выстрел пушки перекрыл остальные шумы.

«Бух!» — звук разрыва практически слился со звуком выстрела.

«Быстро они развернулись!» — порадовался сноровке артиллеристов гауптман.

Да-дах! Бух!

«Вот только по кому они стреляют? Деревья же кругом! И потом — звук совершенно не похож на выстрелы „кургузых“! У тех он глуше и, пожалуй, несколько тише. А тут взрыв следует почти сразу за выстрелом… Это что же, „вжик-бах“? У русских есть противотанковые пушки!»

Стрельба то разгоралась, то затухала. Единственное, что пока радовало комроты, это то, что, судя по звукам, стреляли в основном немецкие пулеметы. Их резкий частый стрекот очень сильно отличался от размеренного татаканья русских «максимов».

«Ша-да-а-ах!» — раскатистое эхо сильного взрыва заметалось над лесом, а вдалеке, километрах в полутора, над вершинами деревьев встал высокий столб дыма. Все от неожиданности присели.

— Это что за черт?! — Растерянность так четко отразилась на лицах стоящих вокруг солдат, что Беккельну ничего иного не оставалось, как преувеличенно радостно и нарочито громко сказать:

— Похоже, наши пушкари разнесли русский склад боеприпасов! Не унывайте, скоро Иванам нечем будет стрелять, и мы возьмем их тепленькими. — Новички несмело заулыбались, а стоявший неподалеку штабс-гефрайтер уловил идею начальства, что называется, с лета и, бодро покрикивая, принялся отвлекать личный состав, раздавая приказания направо и налево.

— Шуман! Гахманн! — гауптман позвал взводных.

— Здесь! — откликнулся Шуман, коренастый вестфалец, служивший в армии уже пятнадцать лет и, как помнил Беккельн, крайне недовольный тем, что его держат в тылу.

— Отводи свой взвод назад! Нужно создать оборону вон в тех кустах! — ротный показал на густые заросли, окаймлявшие болотину. — Придется прикрыть «фараонов»! Где Гахманн?

— Ушел вперед со своими.

— Пошли к нему человека, пусть доложит о потерях.

— Слушаюсь.

После того сильного взрыва стрельба заметно спала — винтовки щелкали значительно реже, чем пять минут назад, да и пулеметные очереди стали короче. Все указывало на то, что накал боя сильно снизился. Может, действительно взорвали склад боепитания русских?

— Господин гауптман! Господин гауптман! — к Беккельну подбежал щуплый рядовой из последнего пополнения, гауптман его запомнил только по асимметричному узкому лицу и тощей шее с сильно выступающим кадыком. — Полицейские отступают! Меня прислал фельдфебель Гахманн. Он дал приказ нашим отходить.

— Как отступают?

— У русских оказались танки! Один из них расстрелял с фланга обе машины с орудиями и два грузовика, — затараторил гонец. — Еще три танка заметили в деревне. Сильный взрыв — это бахнула машина артиллеристов.

Поморщившись от шпаковского «бахнула», командир роты сплюнул в воду и потребовал:

— Доложите, как положено, рядовой!

— Русских много, господин гауптман, — принимая подобие строевой стойки, начал «желторотик». — Господин фельдфебель приказал передать, что не меньше роты полного состава. И пулеметов штук шесть, не меньше.

— Как шесть? — опешил Беккельн. — Я слышал только «тридцатьчетвертые»!

— Они вооружены немецкими пулеметами. Господин гауптман, мне такого плотного огня и видеть-то не приходилось, — щуплый, чьего имени гауптман так и не вспомнил (вот еще, запоминать переменный состав по именам), нервно сглотнул.

«Рота при шести пулеметах при поддержке танков снесет нас как паводок детскую плотину из песка! Если они выйдут вон на ту опушку… А они это сделают уже максимум через полчаса… Здесь на триста метров открытое пространство! Нас либо перестреляют за пять минут, либо мы сами утонем в этих болотах!»

— Господин гауптман! — Шуман остановился рядом. — Можно подогнать грузовик с радистами и попробовать сдернуть «бюссинг».

— Ни в коем случае, фельдфебель! У русских есть танки, а он заблокирует дорогу! Объехать его нельзя, и даже танком его не сразу сбросишь. Собирайтесь и все назад! Помогите минометчикам оборудовать позиции.

Из-за деревьев, под которые ныряла дорога, показалась большая группа солдат. Беккельн, стараясь, чтобы жест не выглядел слишком торопливым, достал из чехла бинокль. «Так, это второй взвод. Вон бежит Гахманн. — Гауптман отчетливо видел, как солдаты то и дело оглядываются назад. В середине группы он рассмотрел несколько носилок. — Теперь понятно, почему ни одна мина русских не упала ближе пяти метров от гати! Они просто боялись повредить полотно, ведь в противном случае их танки не смогут тут пройти и они потеряют уйму времени. Надо срочно предупредить командование!» Развернувшись, он собрался немедленно пойти к машине с радиостанцией, но понял, что узенькие проходы вдоль «бюссинга» забиты отступающими солдатами. «Хорошо еще паники нет, мы просто отходим».

— Шуман! Подрывные заряды у нас есть?

— Откуда, господин гауптман?! — удивился фельдфебель. — У нас из штатных средств только пулеметы в наличии.

— А гранаты?

— Десятка два. Сейчас отойдем, и я прикажу крутить из них связки — иначе русские «коробки» не подбить.

— Как думаешь, сколько их надо, чтобы эту дорогу разнести к чертям?

— У нас не хватит! Точнее, господин гауптман, если взорвем дорогу, то на танки ничего не останется. Может, у минометчиков боеприпасы забрать? Все равно они танкам, что горох.

— Эй, гефрайтер! — окликнул командир роты минометчика, как раз передававшего сидящему на капоте грузовика солдату «чемоданчики» с минами. — сколько взрывчатки в ваших боеприпасах?

— Сто пятнадцать граммов, господин гауптман! — мгновенно ответил тот.

— Мне нужно двадцать штук, чтобы взорвать дорогу! — «Второй взвод будет здесь минут через пять, ну а полицейским придется перебираться по воде».

— Я вас понял! Только взрыватели вставить надо, а то могут не сработать нормально. Эй, солдат, давай мины назад!

Еще двадцать минут спустя радиограмма о том, что в районе озера Палик обнаружен крупный отряд русских с бронетехникой и что сводному батальону не удалось разгромить его, ушла в штаб группы армий.

Из шифрорадиограммы управления железнодорожных перевозок ГА «Центр» в штаб 9-й армии.