История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1 - Луи Адольф Тьер

оборонять его можно было с достаточным преимуществом, особенно при обладании мостами через Эльстер и Плайсе, находившимися позади французской армии. Французы только подвергались опасности быть обойденными справа через деревню Лойч и слева через деревню Плагвиц. Эльстер в этой части разделен на столько узких рукавов, что их легко пересечь и обойти мост в Линденау через леса и болота. Поэтому Дьюлаи, исполнив лобовую атаку на плато перед Линденау силами кавалерии Тильмана и легкой пехоты Лихтенштейна, направил боковые атаки на Лойч и Плагвиц. Он даже прорвался в эти деревни и выдвинул в леса за Эльстер тиральеров. Но генерал Маргарон, удерживаясь с артиллерией и четырьмя батальонами на плато, выдвинул на Лойч и Плагвиц пехотные колонны, которые штыковыми атаками отбили деревни и очистили оба крыла. Восемь-девять тысяч человек сдержали там двадцать пять тысяч; тем не менее они, возможно, и пали бы, если бы вид дивизии Морана и корпуса Бертрана, расположившихся между Линденау и Лейпцигом, не пугал неприятеля и не останавливал его атаки. Бой в Линденау обошелся нам в тысячу человек и вдвое дороже австрийцам. Оставшись хозяевами Линденау, мы всегда могли вновь открыть себе путь на Лютцен.

Бой в Мёккерне был еще более внушительным из-за численности солдат и масштабов кровопролития. Заподозрив, что решающее сражение вот-вот начнется, генерал Блюхер не выдержал, заслышав грохот пушек утром 16 октября, и выдвинулся по Галльской дороге, ведущей к Лейпцигу с севера. Выступая, он отправил гонцов к Бернадотту, чтобы сообщить ему о выдвижении и поторопить с прибытием. Его войска насчитывали около 60 тысяч солдат, и если бы он столкнулся с 80–90 тысячами, дело могло обернуться разгромом. Вид французских колонн, подходивших к Лейпцигу со стороны Дюбена, внушал Блюхеру опасения, и он поместил Ланжерона в наблюдение на дороге в Делич. В центре, между Деличской и Галльской дорогами, он расположил русский корпус Сакена, а на Галльскую дорогу, ведущую прямо к Лейпцигу, выдвинул прусский корпус Йорка. Из-за этих предосторожностей Блюхер и появился у Лейпцига только к одиннадцати часам утра, не видя сражения, происходившего к югу от города, и только слыша яростную канонаду. Перед ним медленно отходили на Лейпциг около 20 тысяч человек. Это был корпус Мармона, исполнявший полученный утром приказ отойти на Лейпциг, пересечь город и сформировать резерв Великой армии. Приказ был достаточно условным и подчиненным тому, что может произойти на Галльской дороге. Когда на ней показался неприятель, приказ потерял силу и непреложным долгом маршала Мармона, долгом, который он намеревался исполнить во всей полноте, стало сопротивление армии Блюхера.

Положение Мармона было трудным из-за численного превосходства неприятеля и особенностей участка. Прежде всего, он располагал только 20 тысячами человек и не рассчитывал на помощь, видя, насколько каждый занят со своей стороны. Он возлагал некоторые надежды только на поддержку дивизии Домбровского, которую Ней направил к Ойтрицшу ему во фланг. Во-вторых, хотя высота, на которой Мармон расположился между Мёккерном и Ойтрицшем, опиравшаяся с одной стороны на Эльстер и Плайсе, а с другой – на овраг, сама по себе была сильна, она представляла существенное неудобство, поскольку этот самый овраг находился за ней. Он проходил по флангу позиции и огибал ее сзади, выходя к Плайсе в Голисе. Именно на этой доминирующей позиции Мёккерна и завязалось третье сражение, данное в тот роковой день.

Бой начался между одиннадцатью часами и полуднем, как только Блюхер оказался на линии. Озабоченный видом войск Суама и артиллерийского парка, подходивших от Дюбена к Лейпцигу, Блюхер оставил в наблюдении перед Брайтенфельдом весь корпус Ланжерона и направил на Мармона только корпус Йорка и часть корпуса Сакена, в целом составлявших 30 с лишним тысяч человек. Сначала он выдвинулся на Мёккерн, чтобы захватить деревню, на которую опирался левый фланг Мармона, и атаковал ее с ожесточением, характерным для всей этой роковой войны. Мармон оборонял ее с не меньшим ожесточением. В деревне он расположил 2-й морской полк дивизии Лагранжа, за ним – саму дивизию Лагранжа, в центре на склоне плато – дивизию Фридерикса и, наконец, в резерве – вюртембергскую конницу генерала Нормана и французскую конницу Лоржа. Восемьдесят четыре орудия прикрывали его фронт. Действительная численность его солдат в тот день составляла 20 тысяч человек.

Бой за Мёккерн оказался долгим, и 2-й морской полк, вытесняемый из дымившихся руин деревни, не раз возвращался в нее в штыковой атаке. Наконец, уступив численному преимуществу противника, полк был вынужден ее оставить. Тогда 4-й морской и 35-й легкий полки, формировавшие вторую бригаду дивизии Лагранжа, исполнили яростную штыковую атаку, опрокинули одну из четырех дивизий Йорка и отбили Мёккерн. Блюхер, увидев, что ничего не выигрывает от того, что пытается лишить опоры левый фланг французов, выдвинул две дивизии, чтобы без прикрытия атаковать наклонное плато, на котором расположилась дивизия Компана. Обе прусские дивизии храбро развернулись перед Мармоном, но были сметены огнем восьмидесяти орудий и понесли жестокие потери, ибо погибла треть солдат. Кавалерийская атака могла всё решить, и Мармон тотчас отдал приказ. К сожалению, враждебно настроенные вюртембергские конники, увидев перед собой и справа шесть тысяч конников резерва Блюхера, атаковали поздно и слабо и даже сами были опрокинуты на батальон французских моряков, вызвав сумятицу в их рядах.

Бой продолжался уже несколько часов, когда Блюхер успокоился по поводу замеченных вдалеке войск и понял, что основная часть французской армии находится не на его левом фланге. Направив корпус Ланжерона на Домбровского, чтобы держать того на расстоянии, он подтянул к себе весь корпус Сакена и атаковал линию Мармона тремя прусскими дивизиями при поддержке всех русских дивизий Сакена. Мармон выдвинул против неприятеля дивизию Компана под командованием самого Компана, и тогда завязалась жестокая схватка, одна из самых смертоносных в той войне. Мармон получил ранение в руку, контузию плеча и потерял трех адъютантов. Полки Компана выказали героическую твердость, а их грозная артиллерия, вновь выкосив ряды пруссаков, устлала землю трупами.

Наше сопротивление увенчалось бы полным триумфом, но тут снаряд, упавший на одну из наших батарей, взорвал зарядные ящики и привел ее в беспорядок. Воспользовавшись этим обстоятельством, неприятель устремился к батарее и захватил ее, и в то же время несколько тысяч конников обрушились на правый фланг дивизии Компана, уже раздавленной картечью, и вынудили ее отступить. Дивизия Фридерикса подоспела к ней на помощь, но поскольку Мёккерн был в ту минуту захвачен, наш левый фланг лишился опоры, а правому флангу угрожал Ланжерон, почти окруживший Домбровского.

Мармон счел благоразумным отступить. Он отошел в правильном порядке и без происшествий, поскольку успел приказать во время сражения перебросить несколько мостов на