Час до конца сентября - Сантьяго

не забывал поглощать обед. — Растрепала всем, до кого дотянулась, когда у нее в жопе мел держался. Да и в выходные сама сказала, что срок две недели. Ф-фу, пойду, покурю, и еще тирамису, пожалуй, кусок возьму.

— Иди, дорогой.

Значит, шпала рыжая не далась Ярканату, и, если Костя избавит от ее присутствия деревню, а Лара верила в него, он — может, то… Но Верка-то какова, а? Кто б мог от этой дурочки ждать такого. Попал Решадик, ой, попал!

На миг у женщины дернулась верхняя губа. Не поверит ей Решад, после пьяной выходки не звонил, сухо здороваясь при случайных встречах. Не поверит.

С утра, одеваясь за ширмой после планового осмотра, не особо прислушивалась к обрывкам телефонных фраз Виталии, но сейчас сопоставила слова той, резко брошенные неизвестной собеседнице, и новость от Кости. А Решадик — лопух, каких поискать, поверил девчонке, проверять не стал.

— Ну что, дорогая, по кофейку, и у меня есть пара часов, как ты смотришь, чтоб провести их с пользой? — напротив плюхнулся довольный Костя, взял ее руку, игриво стрельнув глазами.

— Почему нет? К тебе?

— Слушай, Кость, — довольная Лара выводила узоры по еще влажной мужской груди. Пока не хотелось вставать и топать в душ, потянуло на разговоры. — А ведь у Верки срок гораздо больше, я сегодня утром случайно подслушала. Гинеколог мой по телефону болтала. Почти два месяца у Верунчика срок, вот я и удивилась, почему Решаду отдуваться.

— Точно? Серьезно? — мужчина рассмеялся вдруг, победно согнул кулак, дернул локтем. — Йес! Мало того, что всю жизнь рядом Верка будет, так еще чужого ребенка подсунули! Папаша хренов.

— За что ты его так ненавидишь? — вдруг удивилась Лара, будто впервые увидев любовника.

— Да надоел, правильный такой, в белом пальто. Совесть, честь, а сам своим членом, где только не отметился. Пусть наслаждается бумерангом.

— И не жалко?

— Нет, — резко ответил Кащей, сменил тему. — В душ пойдем вместе? Время у нас еще есть.

(20 июля, пятница, + 24)

Странно, пока опрыскивала помидоры, появилось пять пропущенных от Наты, а сейчас ее номер был отключен от сети. Может, на пляж позвать хотела, пока нет дождя, или Танюшку подкинуть до вечера.

Обедать не хотелось, так, поклевала окрошки, быстро собралась. В магазине за прилавком Наты не оказалось, ее напарница в ожидании покупателей, лениво обмахивалась журналом. Пока болтали о погоде, Ира решила сбегать к Натке домой.

— Танюшка, а ты чего здесь? — удивилась гостья. Девочка сидела, сжавшись, в сенях, за старой этажеркой, только заплаканные глазенки сверкнули в темноте.

— Т-т-тетя Ира, т-т-там п-папа в-вернулся, п-п-пьяный…

— Танюш, ты иди к тете Азале, пожалуйста. Я ей сейчас напишу, чтобы она тебя встретила. Мы с мамой скоро придем, хорошо?

— Х-х-хорошо.

Ира подошла к двери, и пока набирала сообщение, прислушалась в надежде, что семейная ссора подруги не выльется в безобразный скандал. Сперва за дверью был слышен мужской жалобный бубнеж: «Дай денег, ну дай, я знаю, у тебя есть, давай деньги!»

Ира попыталась отойти к выходу, но ремешком босоножки нечаянно зацепилась за рассохшуюся бочку, и теперь не знала, как выпутаться из ситуации. Или с грохотом обнаружить себя, или постараться спрятаться за дверью, когда та распахнется. В комнате послышался голос Наты:

— Нет у меня, ты все пропил, последнее забрал, стыдно сказать — у ребенка!

— Ты меня Танькой не стыди! Родила недотыкомку заику, сама виновата! Может, это не моя дочь, рощу ее, кормлю, мало ты задницей по мужикам виляла в кустах! У нас одни парни родятся!

— Ты, сволочь, трех изничтожил! Господи, ну за что? Десять лет каторги беспросветной…

Ира поморщилась от неловкой ситуации. И уйти теперь стыдно, и остаться — страшно. Как его выпустили, скота?

Порылась в сумочке, насобирала по кармашкам хорошую сумму денег. Отдать ему, пусть подавится.

— Давай деньги, сука, ты вчера зарплату получила! — послышалось из-за двери угрожающим тоном. — Ты мне по гроб жизни должна, что я тебя пузатую взял, пожалел дуру! Твой отец, заставил, нашел крайнего! Где деньги?

— Ты меня и обрюхатил, забыл? Совсем память пропил? А зарплату я всю положила за тобой же разбитый холодильник и деньги из кассы, которые ты украл раньше, не помнишь уже? Есть в доме нечего… Все с Гульнаркой пропиваете… Давай разведемся по-хорошему, Саш, пожалуйста! Сколько лет прошу. Живи уже со своей Гулей, только меня отпусти! Сашенька, пожалуйста!

Ира вздрогнула, отчетливо услышав звук удара, зажмурилась. Как же страшно…

— Чтоб ты к своему менту сразу в постель прыгнула, меня опозорила? Не дам! Знаю, люди говорят, как ты с ним кувыркаешься, подстилка ментовская, а сынок учителкин вас покрывает! В ментовку меня упекли ни за что, а пока меня не было, у обоих пылесосила, отрабатывала? А у мужа законного? Давай, ползи сюда, тварь, на коленях, ну?

— Саш, не надо! Пожалуйста, миленький, САША, НЕ НАДО! — крик оборвался на высокой ноте…

— Убью, тварь! Что, сука, у твоих защитничков слаще за щеку брать? Ты у меня всю жизнь будешь раком стоять передо мной в благодарность! Ползи сюда! Чего разлеглась?

Не понимая, как хватило сил и смелости, Ира выдернула ногу из босоножки, распахнула дверь, ворвалась в комнату, кинула деньги в хозяина дома:

— Не сметь! Оставь Натку в покое! Возьми денег, не трогай ее!

— Ого, какие гости! Две шлюхи сразу, ментовская и докторская! Колбаса! Деловая, — загоготал своей шутке хозяин дома, радостно засовывая подачку в карман. Страшный, пьяный, со спущенными штанами, он сидел на кровати, лениво пиная жену, без сознания лежащую на полу. — Встретились, змея, мало ты мне проблем подсуропила! Ну, иди сюда, рыжая, покажу, что у настоящего мужика должно быть, а? Видала?

— Сейчас, только лупу возьму! Еще раз Наташу обидишь, я тебя прокляну, иссохнет твой стручок, дети смеяться будут! Бойся меня, я — ведьма рода старинного, напущу на тебя все болезни по мужской части по щелчку пальцев! — Боже, что она несет? Как теперь выбираться из этого ада?

— Э, остынь, рыжая! — мужик погрозил Ире пальцем. — Я ж вижу, соседа к себе приворожила, мало тебе, ко мне пришла?

Санька вдруг резко подпрыгнул, схватил Иру в охапку, повалил на пол, суетливо заелозил ляжками по ногам, зажав ей рот грязной лапой:

— Попалась! Я давно подозревал, что ты со мной хочешь! Хочешь, вижу. Даже денег не пожалела, чтоб у подружайки мужика отбить? Я согласный, плати мне, буду и к тебе ходить! Расскажу докторишке при встрече, как сама прибежала, ноги раздвинула! Гладкая какая, сладкая ягодка! Буду к тебе ходить