Замужество Изабель - Шейла О'Фланаган

Я пошла за ним к мраморному крыльцу. Внутри подъезда стены были завешаны репродукциями Пикассо и Миро. На каждой лестничной площадке стояли огромные кактусы в глазированных горшках.

– Хорошо хоть квартира не совсем врыта в землю. Входи.

Гостиная в квартире Нико была в два раза больше моей. Балкон опоясывал ее с двух сторон. Стены в комнатах были зеленовато-белые, на них висели старинные театральные гравюры. На обеденном столе красовалась тонкой работы фарфоровая ваза с фруктами.

Для одинокого мужчины квартира была на удивление стильной. Я не могла удержаться, чтобы не сравнить ее с жилищем Тима, где всегда царил полный кавардак. Даже представить себе было невозможно, чтобы Нико хоть раз оставил на своем прекрасном обеденном столе одноразовую посуду с недоеденной пищей.

– Лучшим мадридским поваром меня вряд ли можно назвать. Но ради тебя я очень постарался, Изабелла. Надеюсь, что цыпленок готов, и овощи тоже.

– О Нико, как это мило! Спасибо!

– Для себя одного я не готовлю. Просто посылаю в соседнее кафе. – Он застенчиво улыбнулся. – Пища там не слишком здоровая, всякие пиццы, бургеры.

– Зато питательная, – поощрительно сказала я.

– Но ради тебя я сделал над собой усилие. Надеюсь, тебе понравится.

– Разумеется, понравится.

Тим для меня никогда не готовил. И никогда не делал ради меня над собой усилий. А вдруг новый Тим тоже приобрел несвойственную ему раньше квалификацию повара, и даже готов пойти на жертвы и промучиться некоторое время у плиты? Я отогнала от себя мысли о Тиме.

Несмотря на все предупреждения, ужин оказался удивительно вкусным. После еды я свернулась в кольце из его рук на удобном сером диванчике. Мы целовались, потом перешли в его спальню, где занимались любовью со странным безрассудством, даже отчаянием, которое очень соответствовало моему настроению и заставляло его применять ко мне более рискованные методы, чем в первую нашу близость.

– Оставайся на ночь, – пробормотал он, засыпая после близости. – Какой смысл тебе ехать домой?

Смысла действительно не было. Мне и самой очень хотелось остаться. Рядом с ним во мне возникало нечто особенное, но я затруднялась сказать, что именно. Впрочем, я вообще точно не могла определить, что мне в жизни нужно.

На следующее утро, когда я проснулась, его уже рядом не было. Слышно было, как он хлопотал на кухне и что-то при этом насвистывал. Я встала и натянула на себя его футболку, которая валялась тут же, небрежно брошенная на спинку стула. Она доходила мне почти до колен. От нее пахло одеколоном "Поло".

На кухне меня встретил дразнящий аромат свежемолотого кофе. Здесь тоже все отличалось больничной чистотой: столешницы из серого камня, раковина из полированного металла, мебель светлого дерева со встроенной на офисный манер плитой.

– Кофе, – он подал мне маленькую изящную чашечку.

– Спасибо.

Я пила кофе и с интересом оглядывалась кругом. На стене висела фотография, и я встала, чтобы получше ее разглядеть.

На ней был запечатлен Нико на фоне двухэтажной виллы. Рядом с ним с одной стороны стояли родители, а с другой – девушка, которую он обнимал одной рукой. Она смотрела на него с обожанием. У нее было очень красивое, хотя и болезненное лицо и длинные черные волосы.

– Кто это? – спросила я небрежно.

– Кармен, – ответил он тоже как будто без всякого выражения.

– Она твоя родственница? – Вопрос был настолько глуп, что я даже удивилась, когда он принял его всерьез.

– Она моя подруга.

– Близкая?

– Да, очень близкая, Изабелла. Мы встречались с ней в течение долгого времени.

– Ты ее любил?

Некоторое время он молчал, целеустремленно потягивая кофе, а затем ответил…

– Кто знает?

– Либо ты ее любил, либо нет! – Обидчиво воскликнула я.

– Некоторое время я ее любил. – Ему явно не хотелось вести этот разговор.

– На фотографии ты выглядишь счастливым. – Я подошла еще ближе, чтобы разглядеть детали. – Когда она была снята?

– В прошлом году.

Значит, в прошлом году, когда я носилась со своим разбитым сердцем, Нико был влюблен в красивую девушку с фотографии по имени Кармен. Может быть, он занимался с ней любовью в той же самой спальне, на той же самой постели, что и со мной. Может, он и для нее готовил всякие яства. Я словно услышала, как он шепчет ей на ухо "Кармен, нежная моя" точно так же, как шептал мне "Изабелла, нежная моя".

А собственно, почему бы ему этого не делать, спросила я себя. Мы вообще с ним тогда не были знакомы, и у меня были собственные предметы для беспокойства. Но, все равно, я почему-то почувствовала внутри острый укол ревности, и его сила меня саму привела в замешательство. Раньше я до такой степени никого не ревновала. Кофе у меня на языке стал горьким.

– А почему вы расстались?

– Ради Бога, Изабелла! – Он посмотрел на меня с досадой. – Это всего лишь фотография!

– Да, но есть что-то странное в том, что у себя дома мужчина оставляет висеть на стене фотографию бывшей подружки. – Тут внезапно я вспомнила Тима, который тоже не снял со стены фотографию нашей помолвки.

Но Нико не заметил моих раздумий.

– Изабелла, ты ведешь себя глупо.

– Ничуть.

– Очень даже чуть. Мне не нравится, когда ты ведешь себя как маленький ребенок.

– Как ты со мной разговариваешь? – вспыхнула я.

Он повернулся ко мне спиной и принялся споласкивать кофейные чашки. Я смотрела на него с тоской. Он снял с полки ежедневник и начал его перелистывать. Мне стало ясно, что он больше не хочет со мной говорить. Тема Кармен была для него слишком чувствительной.

– Ты не будешь возражать, если я приму душ? – спросила я.

Он мельком поднял на меня глаза.

– Пожалуйста.

Я отправилась в ванную комнату и долго плескалась под душем. Когда я вернулась в гостиную, Нико с интересом просматривал какие-то брошюры.

– Пожалуй, я пойду на работу, – сказала я. Сегодня была пятница, и на работе меня никто не ждал, но я решила, что лучше будет пойти.

– Хорошо, – ответил Нико. – У меня тоже сегодня встреча с клиентами.

– Спасибо за чудесный ужин вчера вечером.

– Не стоит. – Он едва оторвался от своих брошюр.

– Ты мне позвонишь?

– Сегодня я играю в "Дон Кихоте". Может, завтра? – Он перевернул страницу в одной из брошюр.

– Хорошо, завтра. – Я подхватила свою сумку. – Поеду на метро.

Он встал.

– Я бы тебя подвез, Изабелла, но, к сожалению, я уже опаздываю.