Тайное дитя - Луиза Фейн

Дрожащая Элинор подается вперед:

– Я бы хотела немедленно видеть дочь. Пожалуйста.

Доктор Эверсли кивает и вынимает из ящика стола связку ключей. Элинор идет с ним к двери комнаты, находящейся почти напротив его кабинета. Повернув ключ в замке, он распахивает дверь и быстро исчезает внутри.

Потрясенная услышанным, Элинор набирает в легкие побольше воздуха и следует за врачом. Последние болезненные воспоминания о Мейбл она запрятала глубоко внутрь, но сейчас позволяет им нахлынуть. Невыразимо грустное зрелище: ее дочь в больничной палате перед отправкой сюда. Лицо Мейбл, опухшее от лекарств; кожа дочери, прежде гладкая, как у младенца, сморщилась и покрылась отвратительной сыпью. Ужасная болезнь похитила саму душу Мейбл. Помня слова доктора Эверсли об ухудшившемся состоянии девочки, Элинор готовит себя к еще более грустному зрелищу.

В комнате кромешная темнота. Элинор вспоминает, что Мейбл ненавидит темноту. Меж тем доктор Эверсли что-то ищет ощупью и на что-то натыкается, бормоча проклятия. Наконец, отыскав шнур лампы, он включает свет.

У них за спиной появляется медсестра.

– Доктор Эверсли, я только что уложила детей спать, – с заметным недовольством произносит она.

Комната оказывается просторной. Кровати сосредоточены в одном конце. В другом Элинор видит лошадку-качалку, кукольный дом на низком столике, ковер с деревянными кубиками, игрушечные автомобили и куклы, аккуратно собранные в одном месте. Все это больше похоже на детскую.

Двое детей поворачиваются в постелях и высовывают головы из-под одеял, щурясь от неожиданно яркого света.

– Мейбл, – произносит доктор Эверсли, направляясь к последней кровати.

У Элинор сдавливает горло. Мейбл. Ее дочь садится на постели. Лицо смущенное и заспанное. Она тиха и бледна, но это действительно Мейбл. Исчезла одутловатость, впалые, печальные глаза. Исчезла ужасная сыпь на коже и отрешенный, безжизненный взгляд. Эта Мейбл сильно напоминает ту, какой она была до болезни. Хрупкая, худенькая, с кожей персикового цвета и большими ясными глазами. Возможно, сходство не совсем полное, но Элинор уже и не чаяла снова увидеть дочь в таком состоянии. Мейбл прижимает к груди свою неразлучную Пруденс, качая куклу, как качают младенца. Вскрикнув, Элинор бросается к ней и только возле самой кровати замедляет шаги.

– Мейбл, – произносит она, давясь слезами.

Дочь поднимает голову и отчетливо говорит:

– Мама!

В следующее мгновение Элинор уже на кровати, держит Мейбл в объятиях, а та повторяет снова и снова:

– Мама, моя мама, моя мама.

Теплое, нежное тело Мейбл прижимается к Элинор. Ее худенькие ручки крепко обнимают материнскую талию. Мать и дочь цепляются друг за друга. «Я больше ни за что не расстанусь с тобой, – лихорадочно думает Элинор. – Никогда не расстанусь».

– Дорогая, я здесь, – тихо говорит она. – Я здесь, и я не уеду без тебя. Мейбл, ты поедешь со мной. Согласна?

Она нежно качает Мейбл, как делала это в раннем детстве.

Элинор едва слышит слова доктора Эверсли, раздающиеся у нее над головой:

– Мы пока находимся на самой ранней стадии диеты. Прошла всего неделя, но я очень доволен результатами. Из всех моих подопечных ее реакция была самой впечатляющей… – Его голос то совсем слабеет, то становится громче. Элинор почти не прислушивается… – Я бы с большой радостью расширил свой проект, но вопрос упирается в деньги… Это бы помогло многим другим детям. Вот уже четыре дня, как у Мейбл не было ни одного припадка.

Слова доктора Эверсли медленно проникают в мозг Элинор. «Вот уже четыре дня, как у Мейбл не было ни одного припадка». Возникает целый рой вопросов, но Элинор не в силах произнести ни слова. Она смотрит на Мейбл. Мейбл смотрит на нее и улыбается. За большими синими глазами видна девочка, какой Мейбл когда-то была. Исчез этот туманный взгляд, эта погруженность в себя. От проблеска, который видит Элинор, все внутри ее приходит в движение. «Мейбл вернулась». Она гладит дочь по волосам и сдерживает слезы облегчения, угрожающие потоками хлынуть по щекам.

Вот уже четыре дня, как у Мейбл не было ни одного припадка.

Давно она не слышала таких прекрасных слов.

– Миссис Хэмилтон… – В голосе доктора Эверсли слышится настойчивость. – Я собирался вначале убедиться в устойчивости позитивных результатов, а затем сообщить о них сэру Чарльзу и вам. – Он подходит ближе, его голос звучит тверже. – Разумеется, я не в силах помешать вам забрать вашу дочь отсюда, но я настоятельно рекомендую не делать этого. Мы находимся на критической стадии, и проводить дальнейшее лечение может только опытный врач.

– Я не могу оставить ее здесь, – отвечает Элинор, пристально глядя на врача. – Особенно сейчас. Я обещала, и… и Эдвард… – Она плотнее прижимает к себе Мейбл. – Мне слишком сложно это объяснять.

– Я понимаю вас, миссис Хэмилтон. – Доктор Эверсли присаживается на другой край кровати. – Со временем, когда мы убедимся, что диета благотворно действует на Мейбл, вы, при удачном стечении обстоятельств, смогли бы забрать ее домой. Но сейчас было бы безрассудно…

– Нет, вы не понимаете. В моих планах – самой начать лечить Мейбл этой диетой под руководством одного французского доктора, имеющего необходимый опыт. Как я уже говорила, я тоже установила контакт с доктором Петерманом из клиники Мэйо. – Элинор рассказывает о том, что узнала о кетогенной диете и как будет организовано лечение Мейбл во Франции. – Я потратила несколько недель, чтобы досконально разобраться в этом. Но какими бы ни были результаты лечения Мейбл, я больше не хочу ни на минуту расставаться с дочерью.

Доктор Эверсли молча смотрит на нее. Она может лишь гадать, какие мысли крутятся сейчас в голове врача.

– Стало быть, вы твердо решили сегодня же увезти Мейбл из колонии?

– Именно так. Если я этого не сделаю, муж мне помешает.

Доктор Эверсли вновь умолкает.

– Ну что ж… – произносит он, отрывисто кивая. – Как я уже сказал, я не в силах вам воспрепятствовать. Вы, несомненно, женщина находчивая, если сумели понять механизм диеты и все организовать. – Он касается пальцами лба. – И потому самое лучшее, что я могу сделать, – это дать вам исчерпывающие сведения, чтобы дальнейшее лечение протекало успешно. – Он поворачивается к медсестре. – Прошу вас собрать вещи Мейбл и помочь ей одеться. Миссис Хэмилтон, идемте со мной.

Медсестра начинает собирать немногочисленные вещи Мейбл, а Элинор вновь идет в кабинет доктора Эверсли. По пути на нее вдруг накатывает страх. Лечение, предпринятое доктором Эверсли, продвигалось очень успешно. Вдруг своим вмешательством она лишь все испортит? Правильно ли она делает?

Но отступать слишком поздно. Ей придется осуществить свой замысел.

– Очень важно, чтобы вы точно следовали моим инструкциям, – говорит доктор Эверсли. – Вам понадобятся хорошие весы, что существенно облегчит задачу. Я подробно напишу, как измерять уровни кетонов в организме, а также приложу план питания. Я составил его для двух медсестер, которые мне помогают. Я также напишу доктору, который будет вам помогать. Не беспокойтесь, мы сообща решим эту задачу.