Луначарский - Юрий Борев

Нужна ли была эта революция и каковы ее результаты? Чему отдал свою не очень долгую, но очень насыщенную событиями жизнь Луначарский?

Ответы на эти вопросы, подведение исторических итогов развернувшейся на глобальной сцене XX века всемирно-исторической трагедии зависят не только от осознания самоочевидного факта краха СССР.

Ныне образовались новые неприкасаемые. Сегодня можно вытирать ноги о Маркса и Ленина, но по неписаным правилам общественного мнения нельзя даже сомневаться в Николае II. Разрешается поносить советскую действительность, но нельзя критиковать Россию, которую мы потеряли. В вину интеллигенции ставят (не щадят при этом даже самых великих!) ее критическое отношение к недостаткам своего отечества. Ведь, судя по «Медному всаднику» или «Дубровскому» Пушкина, «Шинели» или «Мертвым душам» Гоголя, «После бала» или «Воскресению» Толстого, «Униженным и оскорбленным» или «Преступлению и наказанию» Достоевского, «Спать хочется» Чехова, «Очеркам бурсы» Помяловского, «Муму» Тургенева — не все было благополучно в царской России. Но разве классики золотого века были не правы? Иначе с чего бы многомиллионная царская Россия в одночасье рухнула под ударами «кучки» большевиков?

В XIX и начале XX века не только Маркс и Энгельс, но и вся мировая культура, все лучшие умы человечества (Бальзак, Стендаль, Флобер, Диккенс, Байрон, Уэллс, Шиллер, Гейне, Марк Твен, Джек Лондон, Пушкин, Толстой, Достоевский) не только поставили под сомнение, но и осудили, и отвергли капитализм как строй, не дающий обещанные свободу, равенство и братство, как строй антигуманный, противный высшим духовным интересам человека. Конечно, за последний век-полтора капитализм сильно изменился и усовершенствовался. Однако его суть осталась неизменной.

Октябрь был ответом на вызовы социального бытия. В России XX века была предпринята попытка изменения социальной действительности путем революции. Это был эксперимент-поиск не столько большевиков, сколько самой истории, исполнить который выпало на долю большевиков. В свое время Марат, Робеспьер, Дантон, Наполеон, якобинцы, жирондисты, монтаньяры были инструментами французской и мировой истории. Конечно, у них были своя воля, своя инициатива и никто не руководил их действиями. Но они действовали внутри определенного историей коридора и их разнонаправленные действия складывались в вектор, определенный историей. Точно так же действия большевиков были своевольны, многовалентны, разнонаправлены, но составляли единый пучок силовых линий, в конечном счете составлявший вектор исторического развития. Поэтому представлять себе историю в духе некоторых современных историков и журналистов — мол, кучка алчных и некультурных бандитов захватила власть — это несерьезно. По количеству языков, которые знали члены первого советского правительства, по количеству книг и статей, написанных ими, университетов и учебных заведений, в которых они учились, не было в Европе ничего равного. Большевики были люди, служившие философско-исторической идее, высказанной Марксом. Эта идея аргументированно обещала выход из бедствий и противоречий, в которых запуталось человечество и в данный исторический момент убивавшее себе подобных из пулеметов и пушек, травившее своих современников газами. Эта идея, не проверенная историей, могла быть научной и верной, а могла быть утопической или даже грубо ошибочной. Однако как узнать качество, как проверить истинность этой идеи, если не попытаться осуществить ее? И Октябрь, и вся последующая тяжелейшая и кровавая история России, включающая строительство социализма и образование так называемого социалистического лагеря, были попыткой осуществления идеи нового общества. Это был великий всемирно-исторический эксперимент, вектор которого был предопределен, но на ход которого наложили свою печать люди, участвовавшие в нем и особенно — руководившие процессом.

Говорят, что социализм и коммунизм — утопическая идея. Не более утопическая, чем свобода, равенство и братство — идея французской буржуазной революции. Однако и та и другая идеи двинули исторический процесс вперед, хотя за это движение человечеству пришлось заплатить высокую цену.

Тема этой книги требует от автора доказательств того, что его герой не зря прожил жизнь и не зря работал на идею социализма, которой руководствовалась страна. Собственно, речь идет не только о Луначарском, но одновременно и о жизни двух-трех поколений, которые жили под сенью этой идеи и отдали свою жизнь за ее осуществление.

Академик Павлов в 1918 году говорил: «Если то, что делают большевики с Россией, есть эксперимент, то для такого эксперимента я пожалел бы даже лягушку». Зло и остроумно. И все же великий ученый не прав. Социальные эксперименты ставить на животных невозможно. Герои и жертвы социальных экспериментов — люди и только люди. При этом, свершая Октябрь, его организаторы и руководители были вооружены серьезной, но непроверенной опытом теорией и полагали, что совершают не эксперимент, а окончательное историческое действие.

И главным в достижениях социализма было то, что, не отказываясь от идеи богатой и обеспеченной жизни, в сознании людей господствовала идея приоритета духовных ценностей.

Большие победы (к сожалению, не обошлось и без не менее чувствительных потерь) были одержаны и в области строительства новой культуры. В фундамент этих успехов огромный вклад внес Луначарский. Перечислим, не опасаясь повторений, лишь некоторые достижения советского просвещения и культуры. Были созданы охватывающая всю страну и все слои населения система всеобщего среднего образования, мощная система высшего образования. В ряде специальностей и в ряде вузов наше высшее образование поднялось на мировой уровень и даже превысило его: МГУ, ЛГУ, Бауманский институт, Физтех, Московская и Одесская консерватории, Литинститут, Московский архитектурный институт, Школа-студия МХАТ, Театральное училище имени Щукина, ВГИК… Трудно даже перечислить многие сотни крупных и даже великих произведений, созданных советскими писателями, композиторами и исполнителями, режиссерами и актерами, певцами и балетными артистами, архитекторами, художниками и скульпторами… Социалистический реализм, при всех своих недостатках, оказался одним из самых успешных, если не самых мощных художественных направлений культуры XX века. Это направление развивалось дольше всех. Начавшись в творчестве Горького в начале века, оно просуществовало до конца 1980-х годов. Высокие идеалы, которые несло с собой это искусство, давали ему неизменный художественно-эстетический авторитет в мире (более подробно и аргументированно об этой проблеме см.: Борев Ю. Б. Социалистический реализм: Взгляд современника и современный взгляд. М.: ACT, 2008). Луначарский стал одним из первых разработчиков теории социалистического реализма.

Луначарский прилагает все усилия, стараясь привлечь интеллигенцию к сотрудничеству с советской властью. Он стремится оградить деятелей культуры от преследований со стороны ВЧК. Однако созидание в действиях Луначарского переплетается с разрушением, добро со злом, хорошо различимым ныне с исторического расстояния. Строитель новой культуры оказался причастен к сносу ряда памятников культуры и к созданию часто малохудожественных новых памятников, посвященных деятелям революции и их предшественникам. Нарком просвещения оказался сторонником организации «философского парохода» (1922) — массовой высылки выдающихся литераторов и мыслителей за границу. Причастен Луначарский и к увольнениям по политическим мотивам старых профессоров из советских университетов и институтов. Он не смог полностью предотвратить разрушительные удары по старой Академии наук. И все же преобразования и реформации этого храма науки позволили ему стать одним из мощнейших научных учреждений Европы. Луначарскому удалось заложить основы советского всеобщего среднего и высшего образования, которые разовьются в одну из лучших образовательных систем в мире. При этом задачи политического воспитания слушателей в духе коммунистической идеологии сочетались с обретением научных знаний определенного научного профиля.