Темное пламя - Андрей Козлович

О будущем у него два больших произведения, романы «Туманность Андромеды» и «Час Быка». И если «Туманность Андромеды» — это, безусловно, произведение о светлом будущем — утопия, то с «Часом Быка» ситуация противоположная. Он — классическая антиутопия, роман–предупреждение. Роман научно обосновывает возможность возникновения фашизма, обладающего колоссальнейшей научно–технической мощью и «перешедшего порог Синед Роба» — способного совершать межзвёздные космические полёты.

Видимо, под Робом Ефремов понимал известного учёного, члена Римского клуба, лауреата Нобелевской премии в области физики, Денниса Габора. Тот утверждал, что «звёздные войны» невозможны, поскольку высокотехнологические цивилизации, не достигшие разумной и справедливой социальной организации, обречены на ядерные самоубийства, так как не способны обрести внутренней стабилизации. В небольшой повести Ефремова «Сердце змеи» эта мысль выражена так: «Высшая форма общества, которая смогла победить космос, строить звездолёты, проникнуть в бездонные глубины пространства, смогла всё это дать только после всепланетной стабилизации условий жизни человечества и, уж конечно, без катастрофических войн капитализма…» Положение о том, что высший разум обязательно гуманен, тогда определило лицо советской фантастики, горячо поддержанное руководством СССР. «Сердце змеи» и «Туманность Андромеды» становятся «нашим ответом звёздным войнам» и бурно пропагандируются. Но в «Часе Быка» Ефремов вдруг говорит — закон должен иметь исключения, и показывает такое исключение, планету Торманс — Мучение, которая обрела внутреннюю стабильность не путём достижения разумной и справедливой социальной организации, а путём фашизма.

С первого взгляда в «Часе Быка» нет противоречия с главным тезисом. Высокотехнологический фашизм, возникший на Тормансе, способен выйти в межзвёздный космос лишь технически, но он деградировал экономически, такие полёты ещё больше его обескровят, и они запрещены законом. Кроме того, он — замкнутая система, не стремящаяся в космос. Но анализ романа показывает, что на самом деле это не так. Потенциал такого фашизма огромен. В межзвёздный космос же он выйдет в силу интересного закона — Закона Стрелы Аримана, суть которого — любая категория, пройдя высший пик развития, превращается в свою противоположность. Стремление тормансианского фашизма к замкнутости однажды должно перейти в стремление к экспансии. Уродливая цивилизация Торманса возникла в результате выхода в межзвёздный космос агрессивного и фанатичного социума с Земли, который мог творить в космосе, что угодно. Вот фрагмент романа «Час Быка»:

" — Надо ли сначала приближаться к спутнику, — спросил Гриф Рифт, — теперь, когда сообщение цефеян подтверждает его необитаемость?

— И всё же надо. Мы с нашим опытом можем увидеть то, что могли не понять и, следовательно, не заметить цефеяне. Может быть, на спутнике остались сооружения прежней цивилизации Торманса, лишь впоследствии пришедшей в упадок. На планете могла существовать ещё более древняя цивилизация, вымершая или истреблённая современными обитателями Торманса, если они пришельцы…

Гриф Рифт кивнул, безмолвно соглашаясь».

Более того, как бы невероятно это не звучало, в «Часе Быка» есть намёк, что землянам перед событиями, описанными в романе, пришлось пережить большую и чудовищную галактическую войну, победа в которой досталась очень высокой ценой.

Роман «Час Быка» пронизан огромным количеством буквально анекдотических противоречий. Но при этом они поданы так аккуратно и неброско, что их не заметила советская цензура, и по сей день не замечают многие исследователи. И этот «Код Эрфа Рома» не только не уступает, но и по многим показателям превосходит недавно так прогремевший «Код да Винчи».

Пожалуй, главный вопрос произведений Ефремова — вопрос времени. Невозможно точно восстановить их хронологию. В предисловии к «Туманности Андромеды» Ефремов объяснил это тем, что человечество развивается всё более быстрыми темпами: «Ещё в процессе писания я изменял время действия в сторону его приближения к нашей эпохе. Сначала мне казалось, что гигантские преобразования планеты и жизни, описанные в романе, не могут быть осуществлены ранее чем через три тысячи лет. Я исходил в расчётах из общей истории человечества, но не учёл темпов ускорения технического прогресса.

При доработке романа я сократил намеченный срок на тысячелетие. Но запуск искусственных спутников Земли подсказывает мне, что события романа могли бы совершиться ещё раньше. Поэтому все определённые даты в «Туманности Андромеды» изменены на такие, в которые сам читатель вложит своё понимание и предчувствие времени».

Именно с этой первой временной рамки мы сразу выходим на противоречие в следующем романе дилогии «Час Быка». Он, в отличие от «Туманности Андромеды», вроде бы позволяет установить точную дату действия — 4040 год. Её даёт календарь Калачакры, на который

Ефремов, опять же вроде бы, опирается в «Часе Быка». Действие «Туманности Андромеды» происходит ориентировочно в 3950–3957 годах, роман издан в 1957 году. Таким образом, от времени «Туманности Андромеды» до времени «Часа Быка» прошло порядка девяноста лет максимум. Из пролога, правда, прямо вытекает цифра в сто семьдесят лет, но, в принципе, сути она не меняет. Правда, есть ещё недавно частично опубликованные «премудрые тетради» — черновики романа «Час Быка», исходя из которых, можно сказать, что события романа отстоят от событий в «Туманности Андромеды» на триста сорок лет. Но к этому, наверное, нужно относиться именно как к черновику, поскольку «премудрые тетради» приближают действие «Туманности Андромеды» с 3950 на 3700 год, что запутывает всё ещё больше.

Указанная цитата о том, что автор допускает изменение хронологии в своём мире будущего, позволяет предположить, что хронология в «Часе Быка» изменена с учётом этого положения. Но это не так. Из логики предисловия к «Туманности Андромеды» следует — хронология «Часа Быка» может быть только приближена к нашему времени, «литературные ляпы» же, напротив, говорят о том, что она отдалена от нас ещё на тысячу лет.

Главным событием «Туманности Андромеды» является открытие великим гением Земли, а заодно и Галактики Реном Бозом нуль–пространственного перехода, позволяющего мгновенно попасть в любую точку не только Галактики, но и всей Вселенной. Действие «Туманности…» происходит в Эру Великого Кольца — объединения разумных цивилизаций Галактики в союз посредством теле–и радиосвязи. Но расстояния между ними составляют, в лучшем случае, сотни и тысячи световых лет. Сигналы идут чудовищно долго. Люди видят на телеэкранах изображения давно умерших братьев по разуму. Такое положение сохраняется в Галактике многие тысячи, а возможно, и миллионы лет. С открытием же Рена Боза наступает Эра Встретившихся Рук, позволяющая представителям разумных цивилизаций, наконец, встретиться непосредственно.

В «Часе Быка» на основе открытия Рена Боза земляне научились создавать Звездолёты Прямого Луча (ЗПЛ) для передвижения в нуль–пространстве. Но открытие состоялось совсем недавно, земляне успели построить только два ЗПЛ, «Нооген» и «Тёмное Пламя». «Нооген» ещё плохо приспособлен к полётам и поэтому вскоре погибает.

Но, как сказано, в «Часе Быка» другая центральная проблема — проблема высокотехнологического фашизма. Торманс населён потомками землян, он аллегория, на самом деле это Земля, один из вариантов её развития. Заселение Торманса произошло по следующей причине. После победы Второй Великой Революции, произошедшей в 2035–2040 годах, часть сторонников идей, по–видимому, Мао Цзедуна (он называет его в романе «великим гением Цоамом», и есть ещё ряд намёков на то, что тормансиане — потомки китайцев) строит три огромных звездолёта с экипажем в несколько тысяч человек и улетает с Земли. Они летят к «скоплению тёмных звёзд, недавно открытых недалеко от Солнца». «Скопление тёмных звёзд» оказывается «ундуляцией Тамаса» — возникшим по естественным причинам входом в нуль–пространство, и, провалившись туда, звездолёты выныривают на расстоянии тысячу световых лет от Земли. На счастье неподалёку оказывается звезда с планетой земного типа, она и становится их новой родиной. Две тысячи лет официально и три тысячи лет, исходя из «ляпов», планета живёт отдельно от Земли. В конце концов, на планете восторжествовал всепланетный фашистский режим, взявший за основу номенклатурное устройство общества. На этом устройстве нужно остановиться подробнее.