Русские распутья или Что быть могло, но стать не возмогло - Сергей Кремлев

Основные русские силы во главе с Иваном IV находились возле Тулы, когда пришли известия о том, что Шереметев разбит… Многие бояре советовали Ивану идти за Оку, но он, всё же, пошёл в Тулу, полагаясь на её крепостные стены и гарнизон. В действительности же, хотя победить Шереметев просто не мог, стойкость его воинов так испугала Девлет-Гирея, что хан, зная о выступлении большого русского войска, бежал в Крым. Привезённый в Тулу раненный Иван Васильевич Шереметев был встречен Иваном с почётом и награждён, как и остальные его сподвижники.

Судбищенская битва – забытый, но славный и важный эпизод русской истории. Её итоги добрый десяток лет сдерживали агрессивность Девлет-Гирея. Зато возникли проблемы на Севере и Западе – со Швецией, Ливонией, Польшей и Литвой.

Тема Ливонии и Ливонской войны ранее возникала на страницах этой книги уже не раз, и приходит время для хронологически последовательного рассказа о ней. Ливонией до 1561 года называли конфедерацию пяти духовных княжеств – Ливонского ордена, Рижского епископства, и епископств Курляндского, Дерптского и Эзель-Викского, занимавших территорию современных Латвии и Эстонии.

Отношения с рыцарями и балтийскими епископами у Руси никогда добрыми не были – их регламентировали непрочные мирные договоры типа договора 1534 года. При этом Ливонский орден с начала XVI века постоянно блокировался с Литвой, а в 1557 году заключил с ней Пазвольский договор, направленный против России. Блокировалась и русская морская торговля на Балтике. С 1540 года у России имелся только один балтийский порт – Нарва. Туда тайком приходили с товарами английские, голландские и французские суда. Но вскоре и Нарва была утрачена.

В 1555 году в Англии была учреждена торговая «Московская компания». Началась торговля через Белое море, но это был неудобный вариант. В 1556 году, когда шведы в очередной раз развязали войну, русские войска разгромили шведов у Выборга. Это способствовало оживлению так называемого «Выборгского плавания», то есть русской торговли через Выборг. Однако наступала пора решить проблему кардинально.

Вот как оценивал много позднее ситуацию Карл Маркс: «Он (Иван IV. – С.К.) был настойчив в своих попытках против Ливонии; их сознательной целью было дать России выход к Балтийскому морю и открыть пути сообщения с Европой. Вот причина, почему Пётр I так им восхищался!».

Всё верно, и Пётр Великий решил ту задачу, которую поставил перед Россией Иван Грозный.

Порой одна историческая деталь способна вместить в себя многое. В Ливонской войне принимал участие молодой пушкарь Андрей Чохов – будущая слава русского пушечного дела. Война длилась долго, с какого-то момента в ней уже использовались пушки, отлитые Чоховым, ставшим пушечным мастером. И некоторые из тяжёлых орудий Чохова, начав воевать за русскую Балтику в Ливонскую войну Ивана Грозного, через полтора века приняли участие в Северной войне Петра Великого, ведшейся с той же целью. Редко когда историческая преемственность, пронесённая через века, получает такое весомое (в прямом смысле) и волнующее материальное олицетворение.

Когда-то на Балтике были поставлены русские торговые города Колывань (Ревель, Таллин), Ругодив (Нарва), Юрьев (Дерпт). Возврат их обеспечивал России новый виток развития через прямые и быстрые связи с Западной Европой.

Советники Ивана, и среди них Сильвестр, пытались ориентировать его на войну с Крымом, но царь понимал, что это сейчас тупиковое направление – через османов на Европу не выйдешь. И в январе 1558 года началась война Московского государства с Ливонией.

Впрочем, перед рассказом о Ливонской войне имеет смысл ещё раз окинуть взглядом общую тогдашнюю ситуацию, от «ливонской» темы, однако, не уклоняясь…

Сегодня фальсификация русской истории на официальном уровне приняла почти тотальный характер. И только в такой атмосфере становятся возможными публикации типа статьи профессора Северо-Кавказской академии государственного управления, доктора «исторических» «наук» Андрея Данилова «Опыт единоличной власти в России в XVI–XX вв.», опубликованной в № 1 академического журнала «Вопросы истории» за 2009 год. Пожалуй, на этой статье – как представительном примере, стоит остановиться.

Уже само название статьи системно некорректно… «Единоличной» властью в реальной жизни может обладать разве что примитивный туземный царёк в дебрях джунглей, а в достаточно развитом государстве даже сильный авторитарный лидер не может не быть «модератором» – если говорить языком, доступным нынешним «либералам». Но это – к слову…

Речь в статье идёт, конечно же, о трёх «тиранах» – Грозном, Петре и Сталине… И начинается всё, конечно же, с «террора». Данилов пишет: «В результате террора (Грозного. – С.К.) погибли тысячи и тысячи россиян – князей, бояр, дворян, купцов, ремесленников, крестьян, священнослужителей, подавляющее большинство которых не замышляло никаких заговоров против царя…».

«Демократичное» соединение в одном перечислительном ряду Гедиминовичей с ремесленниками и крестьянами уже само по себе анти-исторично, а точнее – провокационно. Суть ситуации сразу переводится из сферы исторического анализа в плоскость лживой и крикливой «публицистики».

А затем Данилов сетует на отказ от «демократии», и заявляет: «Важным следствием отказа от управления страной вместе с деятелями “Избранной рады”, отказа учитывать их опыт и знания стало ошибочное решение сделать главным направлением внешнеполитической деятельности борьбу за Прибалтику»… При этом Данилов, ссылается на «анализ внешнеполитических альтернатив, перед которыми стояла Россия в XVI веке», проведённый неким А.Л. Яновым.

Вслед за Яновым, Данилов утверждает, что «сложившаяся геополитическая ситуация благоприятствовала национальному возрождению России и превращению её в крупное европейское государство».

Здесь, увы, смешаны ложь и правда.

Правда заключается в том, что условия для превращения России в крупное европейское государство ко второй половине XVI века имелись, но это были чисто внутренние условия.

А «сложившаяся геополитическая ситуация» наоборот – всячески препятствовала национальному возрождению России и превращению её в европейское государство. Европа панически боялась превращения России в мощное и развитое государство, так что здесь Данилов-Янов просто наводят тень на ясный день.

Данилов заявляет, что, поскольку Золотая Орда распалась, зато набирала силу Османская империя, угрожавшая-де Европе, то исторический выбор России состоял якобы в следующем: «либо добиваться своих национальных целей в качестве союзника Европы, либо добиваться их, противопоставляя себя Европе, выступая в её глазах лишь заместителем исчезнувшей Золотой Орды (!? – С.К.)…».

«Конкретно-исторически в середине XVI в. перед Москвой, – пишет Данилов, – были открыты два направления во внешней политике: после разгрома в 1550-е годы Казанского и Астраханского ханств продолжать наступление на своего извечного (? – С.К.) врага – Крымского хана и стоявшую за его спиной Турцию (присоединившись тем самым де-факто к европейской, антитурецкой коалиции) или начать борьбу за Ливонию, “повернуть на Германы”, говоря языком Ивана IV (и в таком случае становиться де-факто участником антиевропейской коалиции»)…»