Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы - Чарльз Маккей

Сеансы проводились следующим образом. В центре салона устанавливался яйцевидный сосуд максимальным диаметром четыре и глубиной один фут. В него клали несколько наполненных магнетизированной водой и надежно закупоренных бутылок из-под вина, которые располагали по радиусам, горлышками наружу. Затем в сосуд наливали ровно столько воды, чтобы она накрыла бутылки, и время от времени подбрасывали туда железные опилки для усиления магнетического эффекта. Потом сосуд накрывали железной крышкой со множеством сквозных отверстий; полученная конструкция называлась baquet[291]. Изо всех отверстий торчали длинные, подвижно закрепленные железные прутья, которые пациентам надлежало прикладывать к частям тела, пораженным болезнью. Пациенты, рассаженные вокруг baquet, брались за руки и как можно сильнее сжимали колени, чтобы облегчить перетекание магнетического флюида от одного больного к другому.

Далее в салон входили помощники магнетизера (как правило, сильные и красивые молодые люди), задачей которых было вливание в пациентов свежих потоков чудотворного флюида из кончиков пальцев. Они обхватывали колени подопечных своими собственными и поглаживали их вдоль позвоночника и нервных волокон, слегка нажимая дамам на грудь и смущая их пристальными магнетизирующими взглядами! Все это делалось в гробовой тишине, если не считать нескольких неистовых пассажей, исполняемых на губной гармонике или фортепьяно, или мелодичного голоса невидимого оперного певца, которые звучали с большими промежутками, плавно усиливаясь и затухая. Постепенно щеки женщин краснели, их воображение распалялось, и то у одной, то у другой начинались судороги. Одни рыдали и рвали на себе волосы, другие смеялись до слез, а третьи орали, визжали и выли до полной потери сознания.

Это был переломный момент. В самом разгаре всеобщего исступления появлялся главный чудотворец, размахивавший, как Просперо, волшебной палочкой. Одетый в расшитый золотыми цветами сиреневый шелковый халат, он торжественной поступью входил в комнату, держа в руке белый магнетический прут. Тех, кто все еще был в сознании, он буравил грозным взглядом, и припадки ослабевали. Находившихся в бессознательном состоянии он постукивал руками по бровям и вдоль позвоночника, длинным белым прутом чертил у них на груди и животе различные фигуры, и они приходили в себя. Пациенты успокаивались, подтверждали действенность его метода, а когда он проводил перед ними прутом или пальцами, говорили, что чувствуют проходящие через их тела потоки холода или тепла соответственно.

«Сенсация, – пишет месье Дюпоте, – которую произвели в Париже опыты Месмера, не поддается описанию. Ни один предмет теологических диспутов эпохи раннего католицизма не вызывал столь ожесточенных разногласий». Оппоненты Месмера не признавали его открытие: одни называли его шарлатаном, другие – глупцом, а третьи, одним из которых был аббат Фиар, – человеком, который продал душу дьяволу! Его сторонники были столь же неумеренны в восхвалении, сколь его противники – в осуждении. Париж наводнили памфлеты о месмеризме, мнения авторов которых разделились примерно поровну. Новая система была благосклонно встречена королевой и стала излюбленной темой светских бесед.

Следуя совету месье Делона, Месмер обратился в медицинское отделение Парижской академии наук с прошением о проверке его доктрины. Он предложил отобрать двадцать четыре пациента, половину которых он подверг бы лечению магнетизмом, оставив другую половину ученым мужам, которые применили бы к больным старые, проверенные методы врачевания. Согласно сделанной им оговорке, во избежание разногласий наблюдать за ходом экспериментов должны были назначенные властями люди без медицинского образования, в задачу которых входила бы не научная классификация его методики, а оценка ее эффективности. Академия сочла данное ограничение неприемлемым, и предложение Месмера было отклонено.

Тогда он написал Марии Антуанетте, рассчитывая с ее помощью добиться для себя правительственной протекции. В письме он изъявил желание стать обладателем замка с прилегающими землями и солидного годового дохода, что позволило бы ему продолжить опыты, не опасаясь преследования со стороны недоброжелателей. Аргументируя свои притязания, он ссылался на то, что поддержка людей науки – долг всякого уважающего себя правительства, и выражал опасение, что при отсутствии поощрения со стороны французских властей обстоятельства вынудят его продать великое открытие какой-нибудь другой стране, которая оценит его по достоинству. «Для Вашего Величества, – писал Месмер, – четыреста или пятьсот тысяч франков, истраченных на доброе дело, ничто по сравнению с благоденствием и счастьем ваших подданных. Мое открытие следовало бы принять и вознаградить с щедростью, достойной монарха, подданным которого я стану». Правительство предложило ему пенсию в двадцать тысяч франков и орден св. Михаила, если он сообщит какое-либо из сделанных им открытий в области медицины врачам, назначенным королем. Последний пункт этого предложения Месмеру не понравился. Он боялся, что отчет, который медики представят королю, будет для него неблагоприятным, и внезапно прервал переговоры, заявив, что деньги для него не главное и что он хочет, чтобы правительство признало его открытие сразу. Затем он в порыве раздражения уехал в Спа якобы для лечения тамошними минеральными водами.

После того как Месмер покинул Париж, медицинское отделение Академии в третий и последний раз сообщило месье Делону, что либо он откажется от теории животного магнетизма, либо будет исключен из ее состава. Месье Делон, которого сей ультиматум никак не устраивал, объявил, что он сделал новые открытия, и ходатайствовал о проведении дополнительных исследований. Вследствие этого 12 марта 1784 года были назначены королевская комиссия медицинского отделения и вспомогательная комиссия Академии, призванные изучить феноменальные исцеления и отчитаться о результатах. Первая комиссия состояла из ведущих врачей Парижа, а во вторую, помимо прочих выдающихся людей, вошли Бенджамин Франклин[292], Лавуазье[293] и Байи[294]. Месмер был официально приглашен на заседания объединенной комиссии, но день за днем отсутствовал под тем или иным предлогом. Месье Делон, твердо веривший в месмеризм, повел себя честнее: он регулярно посещал заседания и проводил эксперименты.

Байи описывает сцены, свидетелем которых он был в ходе экспертизы, следующим образом. «Большие группы больных, расположившись в несколько рядов вокруг baquet, заряжаются магнетической энергией от следующих источников: от железных стержней, подводящих ее к ним от baquet; от шнуров, обмотанных вокруг тел; от сцепленных больших пальцев рук друг друга и от звуков фортепьяно или приятного голоса, рассеивающих ее в воздухе. Кроме того, пациенты заряжаются энергией непосредственно от пальцев и прута магнетизера, который медленно проводит ими перед их лицами, над макушками, возле затылков и по больным частям тел, всегда точно определяя самые болезненные места. На них магнетизер воздействует пристальным взглядом. Но больше всего энергии пациенты получают от наложения рук и нажима пальцев магнетизера на грудную клетку и брюшную полость. Эти прикосновения часто длятся долго – порой несколько часов.