Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы - Чарльз Маккей

Состояние пациентов, между тем, весьма разнообразно. Одни спокойны, невозмутимы и не чувствуют в себе никаких изменений. Другие кашляют, плюются, ощущают незначительные боли, местный или общий жар, потеют. Третьи возбуждаются и мучаются судорогами. Эти судороги, поражающие удивительно большое число испытуемых, необычайно сильны и продолжительны. Начавшись у одного пациента, они сразу же охватывают несколько других. Некоторые из припадков, согласно наблюдениям членов комиссии, длились более трех часов. Конвульсии сопровождаются мучительным отхаркиванием мутной густой мокроты, иногда с кровью. Они характеризуются резкими непроизвольными движениями всех конечностей и туловища, сокращениями горловых мышц, помутнением взора и блужданием зрачков, пронзительными криками, рыданиями и безудержным смехом. До или после конвульсий наблюдаются апатия или мечтательность, подавленность и иногда сонливость. При этом пациенты вздрагивают от малейшего неожиданного звука; замечено, что на них сильно влияет изменение такта мелодий, исполняемых на фортепьяно. Резкие движения и оживление мелодий вызывают повторное возбуждение, и припадки возобновляются с новой силой.

Нет ничего более удивительного, чем зрелище этих припадков. Нельзя составить о них представление, не видя их. Наблюдателя одинаково изумляет как полное спокойствие одних пациентов, так и беспокойство остальных – разнообразные, но устойчивые аномалии их поведения и выказываемые ими симпатии. Некоторые пациенты обращают внимание исключительно друг на друга, обнимаются, улыбаются, успокаиваются и проявляют все признаки взаимного расположения и любви. Испытуемые находятся во власти магнетизера: независимо от степени их отрешенности и сонливости, звук его голоса, его взгляд, движение его руки выводят их из этого состояния. Среди припадочных пациентов всегда очень много женщин и очень мало мужчин»[295].

Эксперименты длились около пяти месяцев. Едва они начались, как Месмер, встревоженный утратой славы и денег, решил вернуться в Париж. В свое время некоторые высокопоставленные и богатые пациенты, фанатичные приверженцы его системы, последовали за ним в Спа. Один из них, Бергасс, предложил целителю объявить подписку на сто его акций по сто луидоров каждая с условием, что он откроет подписчикам свой секрет и те смогут воспользоваться им по собственному усмотрению. Месмер охотно принял предложение. Ажиотаж был таков, что запланированную сумму[296] удалось собрать за несколько дней, а всего по подписке было собрано не менее трехсот сорока тысяч франков.

Разбогатев таким образом, он вернулся в Париж и возобновил свои опыты, пока королевская комиссия продолжала свои. Восторженные ученики Месмера, столь щедро заплатившие ему за инструктаж, прославили его на всю страну и основали во всех главных городах Франции «Общества гармонии» для проведения экспериментов и лечения от всех болезней посредством магнетизма. Некоторые из этих обществ были позорно аморальны, объединяя в своих рядах распутников, получавших извращенное наслаждение от созерцания припадков у юных дев. Многие «магнетизеры» приобрели дурную славу сладострастников, воспользовавшихся моментом для потакания низменным страстям.

Наконец члены комиссии обнародовали свой отчет, составленный знаменитым и несчастным Байи. Благодаря ясной аргументации и строгой беспристрастности содержащиеся в нем выводы никогда не оспаривались. После детального изучения различных экспериментов и их результатов члены комиссии пришли к заключению, что единственным свидетельством в пользу животного магнетизма является его воздействие на человеческое тело; что этого воздействия можно добиться без пассов и прочих магнетических манипуляций; что все эти манипуляции, пассы и церемонии бесполезны, если пациент о них не знает, в силу чего все имевшие место исцеления произошли за счет внушения, а не животного магнетизма.

Этот отчет положил конец славе Месмера во Франции. Вскоре после этого он, прихватив триста сорок тысяч франков, собранных по подписке с приверженцев его доктрины, покинул Париж и отбыл на родину, где в 1815 году умер в почтенном возрасте восьмидесяти одного года. Но посеянные им семена, упав на благодатную почву массового легковерия, принесли свои плоды. У него появились последователи во Франции, Германии и Англии. Они выдвигали еще более экстравагантные идеи и приписывали новому учению возможности, которые его основателю и не снились. Среди прочих можно отметить Калиостро, который неплохо воспользовался данным заблуждением для придания большего правдоподобия своим притязаниям на звание магистра оккультных наук. Однако он не сделал открытий, сопоставимых с открытиями маркиза де Пюизегюра и шевалье Барбарена – честных людей, которые, прежде чем обманывать других, обманули самих себя.

Маркиз де Пюизегюр, крупный помещик из Бузанси, был одним из тех, кто подписался на акции Месмера. После того как сей индивидуум уехал из Франции, маркиз удалился в Бузанси, чтобы испробовать животный магнетизм на местных жителях и в случае успеха излечивать селян от всевозможных болезней. Будучи человеком простодушным и щедрым, он не только магнетизировал стекавшихся к нему больных, но и кормил их. Во всех окрестных селениях и на двадцать миль вокруг его считали наделенным почти божественной силой. Его великое открытие, как он его называл, было сделано случайно. Когда однажды он намагнетизировал своего садовника и увидел, что тот заснул крепким сном, он предположил, что спящий, как и те, кто страдает сомнамбулизмом[297], может отвечать на вопросы. Он проверил свое предположение, и садовник дал членораздельный и точный ответ. Маркиз был приятно удивлен: он продолжил эксперименты и пришел к выводу, что в состоянии магнетического сомнамбулизма душа спящего увеличивается и вступает в более тесный контакт с окружающим миром и особенно с ним, маркизом де Пюизегюром. Он обнаружил, что никакие дальнейшие манипуляции не нужны; что он может сообщать пациенту о своих желаниях, ничего не говоря и не подавая никаких знаков; что он, по сути, может общаться с ним мысленно, без какого бы то ни было физического взаимодействия!

Одновременно с этим замечательным открытием маркиз сделал еще одно, делающее не меньше чести его сообразительности. Ему, как и Велентайну Грейтрексу, было в тягость магнетизировать всех визитеров: у него не оставалось времени даже на необходимый для здоровья отдых. Его, встревоженного данным обстоятельством, осенила удачная мысль. Если Месмер говорил, что может магнетизировать куски дерева, то разве ему (Пюизегюру) не под силу магнетизировать целое дерево? Сказано – сделано. На лужайке в Бузанси рос большой вяз, под которым по праздникам танцевали деревенские девушки, а в погожие летние вечера попивали vin du pays[298] старожилы. Маркиз отправился к этому дереву и зарядил его магнетической энергией, сперва прикоснувшись к нему руками, а затем отойдя от него на несколько шагов; все это время он направлял потоки магнетического флюида от ветвей к стволу и от ствола к корням. Сделав это, он приказал расставить вокруг дерева круглые сиденья и протянуть к ним прикрепленные к дереву шнуры. Рассевшись по сиденьям, пациенты наматывали шнуры на больные части тел и крепко сцеплялись друг с другом большими пальцами рук, дабы образовать канал непосредственной взаимной передачи флюида.