Маги и мошенники - Елена Долгова

– Я понятия не имел, куда оно подевалось, пока не нашел в собственном кармане. Ловите!

Перстень с ярким рубином упал на подушку рядом с локтем фон Фирхофа.

– Мне кажется, раньше, еще в Толоссе, внося поправки, я превысил меру, и в мире Империи завелась лишняя мелочь – маленькая такая черточка, человек или предмет. Найдите ее, уберите, и все нормализуется.

– Легко сказать! Как оно выглядит?

– Не знаю.

– Можете узнать?

– Черт возьми! Конечно, нет – я ведь не провидец, а только запутавшийся автор.

– Тогда какой толк от вас, а, попиратель устоев?

– Я навел на мысль, теперь можете действовать по своему разумению. Моя память об осаде Толоссы уже блекнет – это обычный эффект Портала. Ради вашего святого Регинвальда, вспомните, где я напортачил, в какой момент я создал эту лишнюю линию! Уберите ее, и все кончится.

– Стойте! Погодите! Эта задача не для меня!

Портал схлопнулся мгновенно – на этот раз Людвиг не видел удивительного кипения камня. Жар лета сменился холодом зимы, окно исчезло, словно его и не было никогда.

В тот же миг дверь палаты отворилась, пропуская чародейку – Магдалена на этот раз рассталась с кольчугой, одевшись в лиловый шелк, рядом семенила крошечная собачонка с лохматой, словно у льва, головой.

– Здравствуйте, баронесса Тинок.

– Здравствуй и ты, «инквизитор». Не увиливай и не запирайся. Черной маски оказалось недостаточно, чтобы обмануть меня. Когда догорала Толосса, и твой император отсчитывал мою награду, я узнала твои глаза – они холодные и острые, словно ледышки.

– Ты помнишь императора?

– А то! Конечно, помню, Адальберту оказалось не так легко справиться с моей памятью…

Людвиг лежа повернул голову и присмотрелся к высокой фигуре волшебницы. В ней нечто неуловимо переменилось. Теперь он готов был поклясться, что имеет дело с настоящей колдуньей. Жалкие черточки совершенно исчезли из ее манер, от Магдалены веяло силой, уверенностью и опасностью. Но не злом. Пока не злом – поправил себя Фирхоф. Неужели и это преображение – все-таки работа Россенхеля?

Ведьма, словно уловив мысли советника, отрицательно качнула гордой и нечесаной головой:

– Нет! Он тут не при чем. Ты напрасно презирал мое могущество – у Хрониста нет настоящей власти над такими, как я.

– Когда-то ты держалась противоположного мнения.

– Так это было так давно! – колдунья многозначительно сверкнула глазами и советник решил не настаивать на своем.

– Что там с моей спиной?

– Я вытащила наконечник, пока ты оставался без сознания, а твой друг-император просидел здесь всю ночь. Можешь считать, что родился под счастливым созвездием, мессир мошенник. Девочку, которая спасла тебя, похоронили в неосвященной земле…

– Гернот?

– Это известное имя. Вот ее мне и вправду жаль – хорошенькая была, как козочка, и умерла вместо тебя, мерзавца.

– Что будем делать, Магдалена?

– И это спрашиваешь у меня ты – плут из плутов, ищейка, пес императора?

– Не бранись! Могла бы более почтительно говорить о тех, кто дал тебе эти земли.

– Много мне поможет прошлая власть Святоши, если сюда слетится все окрестное воронье! Стоит им узнать, или хотя бы заподозрить, что я прячу императора, хотя даже и поддельного, никаких котлов со смолой не хватит, чтобы поливать отчаянные головы – на стены полезут все. Солдатня уэстеров и ребята Шенкенбаха, одни стоят других…

– Так что же будем делать, Магдалена?

Ведьма замялась.

– Я не злопамятна. Твои интриги помогли моему возвышению. Останешься здесь, пока не придешь в себя, а потом уходите оба.

– Ты не хочешь помочь Империи?

– Я ей достаточно помогала, когда сотворила из твоего кристалла кольцо. Вы сами упустили Адальберта, а я еще не сошла с ума, чтобы сходиться в открытом поединке с самим Хронистом, когда он предупрежден и начеку…

– Раньше ты была куда как смелее.

– Раньше мне было нечего терять – я была голой, босой, нищей и у меня не было Нового Тинока.

– Но…

– Скажи спасибо за помощь и лечение, обманщик! У тебя есть семь дней, чтобы суметь держаться в седле. Лошадей я вам дам, дорога свободна настолько, насколько это возможно в наши скверные времена… Проваливайте куда хотите – к ворам в Ночную Гильдию или к варварам на восток. Скажи об этом своему повелителю.

– Ведьма!

– Конечно.

Принужденный из-за раны лежать на животе, Фирхоф не мог изменить неудобную позу. Он пытался повернуть шею, чтобы держать в поле зрения лицо Магдалены, но спина болела, а ведьма отошла в сторону – ее облик и настроения ускользали, дразня. Крошечная собачка, встав на задние лапки, с интересом обнюхала советника.

– Ну что ж, спасибо и на этом, великая Магдалена…

– Да что там, не стоит благодарности, – отпарировала ведьма и ушла, напоследок прошуршав туго зашнурованным лиловым платьем.

Советник остался в одиночестве и предался невеселым размышлениям. Лихорадка отступила, рана в спине занемела. Император не появлялся, должно быть, пытался отоспаться после проведенной возле полумертвого друга ночи. Фирхоф был доволен одиночеством – оно помогало думать. Медленно-медленно, по крупинке, перебирал он воспоминания о собственном пребывании на мятежном острове, надеясь отыскать разгадку тайны Адальберта.

– Эй, Россенхель!

Астральный эфир молчал, и Портал больше не появлялся.

– Что же мы имеем? Вы, Россенхель, пустили в ход стилет и расцарапали руку, пытаясь спастись от шайки Айриша и Шенкенбаха. Быть может, это спасение и есть лишний шаг?

Людвиг в душе отверг это предположение – Хронист не мог быть тем самым лишним звеном, потому что его отсутствие в Церене ничуть не исправило отчаянного положения.

– Что скажете, Вольф?

Эфир безмолвствовал.

– Я сжег ваши гримуары, Россенхель, а Клаус Бретон прикончил все книги в городе, мы вместе с вами смотрели на костры, но потом сделали бумагу и бежали, чудесным образом объявившись в стенах форта и несказанно удивив простодушного Беро. Быть может, лишним оказалось это перемещение?

Фирхоф всерьез задумался, перебирая варианты, но тут же отверг и это новое предположение. Форт пал через сутки после акта волшебства, и колдовское бегство никак не повлияло ни на неизбежную встречу советника и ересиарха, ни на страшную смерть капитана Морица, ни на судьбу самого Хрониста. Разве что…

– Эй, Россенхель! Я не спускал с вас глаз от момента нашей встречи и до того часа, как вы ушли прогуляться по форту в компании с румийцем. Что вы там вместе учинили?!