Компрессия - Сергей Малицкий

– А суть очень проста, – ответил Кидди. – Если в компрессии вы случайно потеряете палец, то и в реальной жизни он у вас отвалится, и этому не поможет даже то, что вы выйдете из капсулы с десятью пальцами и улыбкой на лице. Если же в смоделированной реальности вас убьют, смерть станет для вас неизбежной.

– Неизбежной? – уточнил Порки. – То есть вы хотите сказать, что компрессия – это не виртуальные игры полоумных геймеров, где утрата любой части тела способна повлиять только на психику игрока?

– Мой… хороший знакомый погиб именно так, – сказал Кидди.

– А ведь это хорошо! – воскликнул Порки.

– Что именно? – не понял Кидди.

– То самое! А то вся эта компрессия слишком уж взбудоражила меня. Начали закрадываться в старую черепушку мысли о почти бессмертии. Чуть было привычный уклад старого Порки не полетел ко всем чертям. А теперь все возвращается в привычное русло. Я ложусь обычно спать ближе к утру, Кидди Гипмор. Так что жду от вас все необходимые материалы. Только не забудьте главное условие, которое мы применяем к подобным материалам, – их информационная свежесть. Они не должны появиться в свободной сети. Ни в коем случае!

Кидди сбросил линию и, вновь окунувшись в тоскливую дымку дудука, несколько мгновений всматривался в черноту пластика подземки. Рядом сидела женщина средних лет, прижимающая к груди пакет с какими-то вещами. Она отражалась в пластике, и Кидди мог разглядеть ее взгляд, которым она утомленно, но пристально изучала самого Кидди, его фигуру, одежду.

«Бросить линию Магде или… матери?» – подумал Кидди. Неожиданно он понял, что не сможет говорить ни с той, ни с другой, потому что Сиф не было в сгоревшем купе. Она исчезла перед самым столкновением, и это важнее и Магды, и матери, и смерти Михи, и этой чертовой компрессии, и бегства с Луны Ридли Бэнкса. Это самое главное, потому что он, Кидди, вот уже восемь лет чувствует себя как растение, выдернутое из земли. Он высох без Сиф. Так высох, что, кажется, дунь ветер, обратится в пыль, даже не успев почувствовать боли.

– Господин Бэльбик?

– Кто это? Кидди Гипмор? Черт возьми, майор, я бы удивился вашей линии днем, но бросать ее ночью – это даже не хамство…

– Господин Бэльбик, вы хотели бы, чтобы никакой компрессии не было? Чтобы программа корпорации «Тактика» была свернута и исключена из направлений вашего министерства?

– Это желание стоит у меня вторым в списке после желания отшибить вам башку, майор!

– Я постараюсь до утра сбросить вам на линию файлы, которые подтверждают несомненную опасность компрессии для любого оказавшегося внутри нее. Как минимум один человек уже погиб.

– Из заключенных? – насторожился полковник.

– Из первых испытателей самой корпорации, – ответил Кидди. – Информация о его смерти была скрыта, почти уничтожена. Мне удалось ее восстановить.

– Это скандал, Кидди, – чертыхнулся полковник. – Это черт знает какой скандал!

– Что делать, господин Бэльбик, – отчеканил Кидди. – Разве я могу поступить по-другому?

– Вам придется расстаться с виллой, – вдруг вспомнил Бэльбик.

– Я и не укоренялся там, – ответил ему Кидди и поднялся.

Подземка подбегала к окраине города. До жилища Брюстера оставалось пять минут ходу и сорок этажей на лифте.

71

Почему он набрал не сорок, а двести двадцать? Что его заставило взлететь к верхним галереям жилого гиганта? Неужели он надеялся увидеть Сиф? Или хотел почувствовать ее запах на небрежно брошенном на пол белье? Через восемь лет?

Кидди подошел к серой двери и приложил ладонь к сенсорной панели. Замок послушно щелкнул. Новые жильцы обязательно поменяли бы коды, значит… Дыхание перехватило. Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, прислушался к плачу дудука. Сейчас ему казалось, что биение сердца заглушает музыку.

Дверь плавно уползла в стену. В коридоре горел свет. Пахло свежестью и уютом. Вот только запах был не Сиф. Запах был чужим. Он едва заметно витал в воздухе, достаточно заметно, чтобы Кидди почувствовал, как спазм отпускает сердце и стягивает кожу на затылке. Ненависть заклубилась у Кидди в горле, особенно когда он увидел, что посередине по-прежнему пустой комнаты все так же лежит постель Сиф.

– Я знал, что ты сюда придешь, – раздался голос Сти у него за спиной.

Кидди резко обернулся. Стиай смотрел на него с экрана. Под потолком шелестел проектор и выстраивал изображение на стене. Лицо Сти получилось размером в полтора человеческих роста. Все-таки он был чертовски красив, Стиай Стиара, вот только при большом увеличении и холод его лица возрастал пропорционально. Какой-то смутно знакомый интерьер, сплетенный из ломаных линий, угадывался за его силуэтом, но Кидди не мог присмотреться. Его притягивали глаза Сти. Они не были прозрачными. В них тоже пылала ненависть.

– Я знал, что ты сюда придешь, но ты так долго добирался, что я устал ждать, – сказал Сти. – Поэтому извини, что не принимаю тебя лично. Слишком много дел. Да и ты что-то неуравновешен для разговора с глазу на глаз? Или мне показалось?

– У меня появились вопросы. – Кидди снова глубоко вдохнул. – Несколько важных вопросов.

– Задавай, – ухмыльнулся Сти. – Если смогу – отвечу. Заметь, я не сказал, если захочу. Если смогу!

– Вот! – Кидди вытащил из кармана стержень. – Это из черного ящика. Из того, который ты забрал с места катастрофы. Там Сиф. Она исчезает. Она не разбилась. Где она?

– Эх ты! – укоризненно покачал головой Сти. – Я думал, ты спросишь что-нибудь о гибели Рокки или еще что, а ты опять думаешь только о себе? Впрочем, чему тут удивляться? Билл как-то рассказывал мне, что его бабка в детстве голодала. Да, были такие времена, когда еды не хватало. Так вот, потом уже, когда она выросла, родила мать Билла, состарилась и стала довольно богатой женщиной, она все никак не могла наесться. Чувство голода преследовало ее. В итоге она умерла от обжорства. Хотя и в глубокой старости. Ты, Кидди, в детстве недополучил женской любви. Материнской любви, что еще выше! И ты тоже не можешь нажраться недополученного! Но вот умереть от любовного излишества тебе не грозит. Это женщины вокруг тебя гибнут, а ты умрешь от другого. От глупости и слепоты.

– Где она? – упрямо повторил вопрос Кидди. – Я разглядел, что она исчезла.

– Я тоже, – кивнул Сти. – Но решил тебя не огорчать. Зачем? Ведь она предпочла не смерть ради любимого, а розыгрыш. Розыгрыш с фейерверком!

– Как это было сделано? Черт! – Кидди вернул стержень в карман. – К черту, как это было сделано? Где она?

– Не знаю, – пожал невидимыми плечами Сти. – Здесь, как видишь, ее нет и, смею тебя уверить, не было последние восемь лет. Но твой вопрос точен! Ключ к ее местонахождению в ее исчезновении. Сколько раз ты был в компрессии, Кидди?

– Какое это имеет значение?