Пять процентов правды. Разоблачение и доносительство в сталинском СССР. 1928-1941 - Франсуа-Ксавье Нерар

Часто таким способом оспаривают незаконные увольнения. Повара, уволенные из столовой, «пишут» на своего бывшего директора, обвиняя его в хищениях продуктов. По их словам, увольнение связано с тем, что они начали протестовать против подобных действий{841}.

Внешняя форма писем, часто резкая, и их характерный язык порождены повседневной жизнью в сталинском СССР, которая и составляет основу доносительства. Достаточно вспомнить, насколько часто и постоянно — на протяжении всего исследуемого периода — в письмах возникает тема пьянства. Письма советских людей, порой трогательные и всегда внушающие ужас, описывают советскую реальность в самых черных красках: незаконные увольнения; проблемы с квартирами (ремонт, строительство, владение) — прежде всего непосредственно в Горьком; трудности со снабжением продуктами питания (хищения, черный рынок, голод); проблемы образования; невыносимые условия жизни (ветхость помещений, жизнь в коммуналках, плохое питание); проблемы с налогами, особенно в деревне (принудительная сдача зерна, натуральный налог) или злоупотребление властью[285](сексуальные домогательства и изнасилования, навязывание неправильных решений, насилие). Темы, по которым сортируют письма службы их приема и обработки[286], отражают главным образом именно эту сторону доносительства{842}.

Принятие в 1936 году Конституции СССР рождает у многих советских людей ощущение, что у них есть права. И, следовательно, растет поток писем. За продиктованными ситуацией ссылками на конституцию нельзя не увидеть, что все эти письма посвящены выявлению расхождений между речами власти и реальностью. Именно этот зазор и побудил, похоже, написать автора этого письма:

«…я прошу прекратит это бизобразия в дальнейшем нам работать не возможно неужели все члены партии на это только и способные конституция говорит что женщина равна как мужчина а у Н. наоборот»{843}!

Эта сотрудница «дез-станции» Ленинского района Горького жалуется, что стала жертвой сексуальных домогательств. Свое заявление она обосновывает требованием защитить права женщин. Можно встретить и весьма жесткие по отношению к режиму замечания, как в этом письме пожилого жителя Воронежской области.

«Вот я осмеливаюсь попросить Вас великий наш вождь и товарищ Михаил Иванович Калинин — новый закон сталинскую Конституцию мы читаем газету, а не понимаем основанье закона. Статья 124 — граждане РСФСР имеют право на материальное обеспечение в старости. Затем Статья 128 — в целях обеспечения за гражданами свободы совести церковь, свобода отправления религиозных культов и вот за это у нас идет волнение между народом — верующие люди желают служить в церкви, а председатель сельсовета Я. Без общего собрания отобрал ключи от церкви и уничтожает ценные вещи <…>

Я думаю, что наш сельсовет должен соблюдать и подчиниться закону новой сталинской конституции. А может быть и ошибаюсь. У них власть на местах, сельский сОвет не подчиняется никому»{844}.

Официально заявленные властью ценности — вот то, к чему апеллируют в своих письмах советские граждане. На конституцию же ссылается и этот грек с Кавказа, жалующийся, что стал жертвой расизма:

«Встретив меня в Конторе отделения в присуствии рабочий начал ругать и оскарблять меня. Он называл меня “Завоеваным греком”, угрожая — “всех греков выживу из отделения”.

Он напоминал о любви Екатерины к грекам и т. п. Этого я не знаю, любовь Екатерины для меня не известна.

Я гражданин СССР, читал я доклад товарища Сталина о новой конституции и знаю новую Сталинскую конституцию, там нетак говорится о расах и национальностиях.

Я обращаюсь к вам с просьбой принять соответствующие меры в защиту попираемых моих достоинств гражданина СССР»{845}.

Чаще всего авторы считают, что причиной расхождений между теорией и практикой, о которых они пишут, являются сбои в работе системы. Для них, по крайней мере формально, речь идет об исключении, а не о правиле. Однако кое-кто, более отчаявшийся или более трезво мыслящий, как писатель А. Виноградов, решается указать пальцем на непоследовательность сталинской системы:

«В стране существует Великая Сталинская Конституция. Здоровая в целом страна охраняется замечательной Красной Армией. Но у нас существует печать, где гнездятся кучи пустословов с аллилуйными словесами и восклицательными знаками и тысячи клеветников репортеров с юрконсултами их защищающими, тысячи редакторов паразитирующих на теле здоровых рукописей и превращающих труд писателей в похабную труху и гнилую плесень»{846}

Но, выявляя и выделяя сбои в работе системы, советские люди, по сути дела, в значительной мере разоблачают сами принципы функционирования режима.

Это неосознанное разоблачение реальности советской жизни особенно отчетливо заметно в очень специфической категории писем — тех, что написаны бывшими жителями деревни, получившими образование в городе (в партийных школах[287]или просто рабочих, оказавшихся под влиянием государственной пропаганды). Возвращаясь к себе в деревню, они бывали потрясены несоответствием того, что им внушали, и реальной жизни. Они болезненнее других относятся к компромиссам повседневного существования и разоблачают кулаков, «засоряющих» колхозы{847}. Но еще чаще они пишут о том, как работают местные власти.

«Письмо

Прежде всего, я должен извинится за свое письмо, но я был вынужден сделать это, т. к. иного исхода я не нашел.

То ли я не выдержаный чл/п не зная устава, толи слишком смел. Но всеже надеюсь, что губ. ком прочитав мое письмо ни осудит меня, а на оборот: примит соответствующим меры, по всему ниже изложенному в этом письме, уезжая в отпуск в деревню с 18/УП-с.г. нам как отпускникам было поручено провести там кое какую работу. Тем более, мне как чл./п. кроме агитационной работы стали боевой задачи выявить какия имеются недостатки, и провести организационную раб. по вовлечению в ряди ВКП(б) и ВЛКСМ и оказать им в этом кое какое содействие в смысле культурного развития. Прежде всего, мне пришлось выявить из частные беседы целый ряд недовольства крестьян, на наши местные органы укомы и волкомы в том числе уика и вика по сергаческому уц. и крутецкой вол. не довольства следующее что местные органы саботируют в своем работе нарушают постановления пленумов ЦК. и ЦК.К. и не выполняют тех директив которые стоят главным образом перед партийными организациями»{848}.