Пленник золотой любви - Ольга Вешнева

Я взял скульптуру. Даже мне, вампиру, не ослабленному голодом или ранением, она показалась тяжелой, и я поставил ее на массивное трюмо.

Неизвестный мастер отлил в бронзе сценку из вампирской жизни, изобразил по частному заказу меня, Лаврентия и Лейлу возле убитого оленя. Растрепанная женщина с полуоткрытым ртом, из уголков которого лилась кровь, лежала на земле, приподняв голову от прокушенной шеи добычи, и удивленно глядела на споривших мужчин. Лаврентий и я стояли по обе стороны от оленьей головы, воинственно наклонившись вперед и злобно скалились друг на друга.

Что и кому хотел сказать заказчик изваяния? Мучила ли его совесть? Жалел ли он о нашей дружбе, растерзанной нежданным сокровищем?

На скульптуре мы были изображены нищими, но свободными… Лаврентий еще был стройным! Рваная крестьянская роба сидела на моей атлетической фигуре не хуже, чем богатый костюм. Мои длинные волосы были подвязаны ленточкой. Я и сейчас мог бы отрастить шевелюру, и она еще гуще была бы, подпитанная витаминными добавками и ценными микроэлементами, но предпочитал короткую стрижку, как символ новой жизни.

– Уберем обратно или оставим? – Сатибо потребовался мой совет.

– Пускай стоит здесь. Лиза навряд ли узнает в тощих рычащих оборванцах меня или своего деда. Скажешь, знакомый коллекционер антиквариата подарил нам статуэтку.

Я подумал, что скульптура будет постоянно напоминать Лизе о том, как тяжела и опасна вампирская доля. Похоже, мысли дракона были солидарны моим. Одно огорчало меня – Сатибо и Юми не сбежали в Америку. Мне снова придется терпеть господ Яматори и быть готовым предотвратить очередную их пакость.

Продолжая уборку, я то и дело поглядывал пытливым взором натуралиста на Сатибо. Железо его нервов расплавилось. Ему нелегко было сосредоточиться на кропотливой работе. Склеивая фарфоровую вазу, он уронил отколотую половинку и вдребезги разбил. Порезал палец старинной саблей при ее чистке.

Надо мной воздушным шаром с корзиной для путешественников парил огромный знак вопроса. Не собирался ли Сатибо уступить мне клад в расчете на то, что я сбегу с сокровищем и больше никогда не вернусь в усадьбу Лизы?

Предположение сперва казалось мне абсурдным, но чем дольше я размышлял над ним, тем достовернее оно выглядело. Сатибо намеренно привлек мое внимание к сундуку дурацким возгласом. Взяв за основу избранное событие, я вычислил как минимум два варианта его действий, при условии, что дракон не собирался отдавать мне клад.

Вариант первый – Сатибо мог незаметно замаскировать найденное углубление и сдвинуть мраморную плиту в другой раз, когда меня поблизости не будет. Ведь он заранее не знал, что в сундуке спрятана бронзовая скульптура. Хоть и дорого стоит, но далеко не как древние монеты и драгоценности, и не каждый коллекционер антиквариата ее купит, придется долго искать любителя. Итак, Сатибо украл бы сокровища в наше с Лизой отсутствие и сбежал из города.

Вариант второй – Сатибо не раз успел бы отсечь мне голову. Или откусить. Пока я собирал обломки кушетки спиной к нему, он поднял бы с пола саблю, упавшую со стены во время звериной драки, или обернулся драконом… и прощайте, дорогой Тихон Игнатьевич. Я бы пикнуть не успел, не то что развернуться. Потом Сатибо сжег бы в крематории мой труп, как останки дикого вампира, и дальше выбрал бы, что ему милей – перебраться в Америку или остаться с Лизой. Спрятав сокровище в надежном месте, он подвел бы Лизу к пустому сундуку и заявил, что ее возлюбленный вампир оказался жуликом. Не сомневаюсь, Лиза поверила бы преданному рыцарю, что мне всего и надо было от нее старинное сокровище, о котором я случайно узнал от ее умирающего именитого предка, и что в погоне за заветным сундуком я спас ее от банды Джаника и влюбил в себя.

Чего ждал Сатибо, когда мы с ним смотрели друг на друга и на сундук в тайнике? Моего нападения? Если бы ситуация развивалась по такому сценарию, то как бы он поступил? Нанес мне пару метких ударов, дал хорошенько ударить себя, и, отлетев к стене, прикинулся бы мертвым?

Сэнсэй хвалился, что умеет останавливать сердце на несколько секунд, и лично показывал нам с Лизой смертельный трюк. Несомненно, он научил этому фокусу лучшего ученика… Сатибо позволил бы мне вынести сокровище и радовался бы тому, что сердце Лизы вновь свободно для него.

“Он ее любит, – я разглядел тонкую нить чувственной грусти в глазах Сатибо. – Это страшно!”

Мошенник может прекратить преследование, если потерпит неудачу раз-другой или поймет, что нечего ловить, добыча ушла из-под носа. Ослепленный любовью человек не отступится. Ему не страшны испытания. Влюбленный уверен, что ему всякая трудность по плечу.

Крепко же вы влипли, дорогой Тихон Игнатьевич!

Лиза вернулась в приподнятом настроении, но его ритм больше напоминал военный марш, чем веселую мазурку. Живое общение с матерью, теткой и институтскими подругами пошло ей на пользу, по крайней мере отвлекло от мечты о вечной молодости.

Первым напоминанием о вампирах для Лизы стала не моя персона, а бронзовая скульптура, которую ей показал Сатибо.

– Подарок Артема Васильевича, моего знакомого антиквара, – солгал он.

– Прикольная статуэтка, – Лизе не понравились злобные оскалы. Она сделала вид, что довольна подарком. – Интересно, кого они делят: девушку или дичь?

– Похоже, и то и другое, – вяло протянул Сатибо.

– Наконец ты закончил реставрацию мозаики! – обрадовалась Лиза, оглядев старую гостиную, – Навел порядок. А где чучела сказочных зверей?

– Кампай… – Сатибо гневно взглянул на мастифа, – Не знаю, что на него нашло. Пес разорвал шкуры в клочья. Наверное, подумал, что звери настоящие. Извини, мы за ним не уследили.

– Точно, Кампай? – Лиза таинственно подмигнула мне. – Знаю одного любителя потренироваться на больших кошках. Зубы поточить.

– До чего ты несправедлива ко мне, лапушка, – я заговорил с ней голосом кота Баюна. – Будь снисходительна. Я перенес величайшую потерю. Вторичная утрата верных мантикор нанесла мне непоправимый душевный ущерб. Поныне я не в силах от него оправиться. А ты… обвинением меня встречаешь. Рассказала бы лучше, как добралась, как перенесла перелет?

– Уснуть не могла – туда и обратно. Дрожала. Все нормальные люди дрыхли, а я мучилась. Ты знаешь, как я боюсь летать! Даже выпивка не подействовала.

– Со мной летать тебе не страшно, – напомнил Сатибо.

– Ты не самолет. На лету не развалишься, надеюсь.

– Смею предположить, что после укуса жука-даренца твой организм выработал иммунитет ко всем ядам, – придумал я объяснение.

– Сати, ты нашел того, кто прислал мне букет с жуком. Я знаю, что это не Семен. Кто тогда?

– Подозреваемый находится в разработке, – Сатибо ушел от прямого ответа. – Пока не могу назвать его имя.

– Я смотрю, вы отлично проводили время без меня. Не ссорились. Мне пора вас опасаться. Недавно я убедилась на личном опыте, что заговор против начальника способен помирить злейших врагов.