На тропе Луны - Алла Вологжанина

– Э, мы чего тут делаем? – обалдело спросил он.

От холода в себя пришел, что ли?

– Ну мы… как бы объяснить…

– Вляпались опять, – сказали прямо над ухом.

Они оба так и подпрыгнули.

– Закараускас, мне кажется, ты не волчонок, а свиненок, – строго сказал Марк Федорович. – Ты можешь лезть в неприятности в какое-то более-менее приличное время суток? Лев тоже человек и спать хочет. Иногда.

– Марк Федорович! – обрадовался Митька. – Вот здорово, что вы тут. Остановим это безобразие?

– Нет уж, пускай развлекаются, – пожал плечами Лев Однолунной Земли.

– Там бабушка моя… – вякнул Митька и заглянул в выбитое окно.

Поняв, что внук смылся из этого опасного места, Ангелия спокойно стояла на галерее, опершись о перила и наблюдая за потасовкой внизу, как за щенячьей возней на лужайке. На лице ее было неописуемое выражение, что-то вроде: «И фильм паршивый, и попкорн невкусный». Но ей это быстро надоело, и она принялась рисовать в воздухе красивый узор. Подчеркнуто не торопясь.

Сияющая, даже на вид холодная, мелкоячеистая сеть возникла прямо из ниоткуда и опустилась, укрыв и опутав сражающихся.

– Ну хватит! – резко объявила Ангелия.

– Ххыыывыыатыт, – подтвердил кто-то, и прямо позади нее возник Арнольд Резанов.

Половина его тела двигалась вполне нормально, а вторая – практически не двигалась, словно закованная в сине-серый потрескавшийся гипс. На лице Ангелии ни один мускул не дрогнул.

Арно рядом с Митькой сдавленно ойкнул.

– Леля, организуйте нам кабинет для переговоров, – как ни в чем не бывало велела бабушка. – Петр Ильич, мы вас ждем.

– Ну что, видел? Твоя бабушка в порядке, – нетерпеливо проговорил Марк. – Пошли уже отсюда, мне завтра, в отличие от тебя, прогульщика, в шесть вставать и детей в школу к первому уроку отправлять. Эх… So, please don t let it, please don t let it go… – пропел он и сплюнул на снег. – Привязалась же попса допотопная.

Затем он сгреб приплясывающего от холода Арно и взвалил себе на плечо.

– Э, але, я сам идти могу.

– Угу, чтобы пятки отвалились, – буркнул Марк. – Не дергайся, через весь город не потащу, у меня машина на улице припаркована… Wherever you go, I will follow… Да что ты будешь делать!

«Интересно, почему у меня пятки не мерзнут? Уже отвалились, что ли?» – подумал Митька и взглянул вниз.

Он стоял на покрытых белым мехом и вообще ниже колена абсолютно волчьих лапах.

Утром Митьку разбудил тычок в бок, от которого он чуть из постели не вылетел. Панцирная сетка под ним заскрипела. Митька заморгал и огляделся. Всего в просторной комнате было шесть кроватей, но четыре из них пустовали. На тумбочке тикал старый железный будильник. Ого, уже одиннадцатый час.

– Хватит дрыхнуть, рассказывай, что вчера за хрень творилась, – потребовал Резанов. – Что произошло с моим отцом?

Надо же, в полном порядке – и глаза нормальные, и шевелится, как живой.

– Отвали, Резан, ты вчера на ходу засыпал, так чего сейчас распрыгался?

– А ты вообще что в нашем доме делал?

Надо же, умник. Двух недель там не прожил, а туда же, «в нашем доме». Так… стоять.

– Ну-ка, повтори, что ты сейчас сказал? – У Митьки получилось так резко, что Арноха опешил.

– Ну… ночь же была, ты почему у нас ночевал?

Вот оно. Еще один чел, который не думает, что Митька в том дурацком доме всю жизнь прожил. Чел таращился на Митьку удивленно. Так… он, конечно, в последнее время был, мягко говоря, не в кондиции… но, может, чем-то поможет.

– А ты что помнишь вообще? Ну вот, вчера, например.

– Ну, мы… в кафе были. А потом… Слушай, так Дирке тоже оборотень? А Карина куда делась? И Люсия? – Арно забарабанил кулаками по подушке, пытаясь привести мысли в порядок. – Потом я отцу позвонил и… уснул, что ли. Дальше муть какая-то.

– Фигассебе, «муть»! Знаешь, сколько времени прошло? Мы в кафе на позапрошлой неделе сидели. Ты что, вообще ничего не знаешь?

И он вкратце рассказал Арно о событиях последних дней. Резанов слушал насупившись. В конце концов он совсем сник, залез под одеяло и уставился в потолок.

– Значит, мой папа убил твоих… – пробормотал он, – с Люсией на пару. А что с Кариной? Где она?

Митька только головой покачал. Не моя, мол, тайна. Но Арноха криво усмехнулся:

– Да ладно тебе, я уже понял, что она тоже… оборотень. Не дурак же я, в самом деле. Не, я понимаю, конечно, что особых поводов доверять мне у вас нет, но могли бы… Ладно, обижаться сейчас – большая роскошь, да?

– Истину глаголешь. Еще бы понять, почему все забыли про наш дом, а мы четверо – нет. Ни бабушка, ни твой отец не разобрались.

Арно по-прежнему таращился в потолок.

– Тут и разбираться нечего, – бросил он и снова замолчал.

– Резан, ты давай не темни. Пока ты тут картинно страдаешь, Каринку, может, уже такие же охотники, как твой папаша, схватили.

Ага, проняло. Арно сразу взял себя в руки и снова уселся.

– Это мои «талисманы», – просто сказал он. – Отец вообще не знал, что я их сделал. Хоть чего-то он обо мне не узнал. А я давно уже очень хотел такую штуку собрать… чтобы как противоядие. Ну, то есть… «противосувенирие». Пока ты ее у себя держишь, другие мои механизмы на тебя не повлияют. Угу, я понял, что ее придется дорабатывать.

– Зачем?

– А как ты думаешь? Меня папа тупо загипнотизировал, что ли? Нет, он где-то мне подкинул мой же «сувенир».

– И что, «талисман» не сработал?

– Сработал. Только не совсем. Папа, видимо, э-э-э… смиксовал сувенир с какими-то своими колдовскими штучками. Я же раньше вообще не знал, что он колдун.

– Знаккер, – поправил Митька.

– Да хоть фигакер. У моего отца мания какая-то всех подчинять, давить. А я и без того не самый трудный подросток, зачем он так? Ладно, Закар, тебе мои проблемы, думаю, до лампочки. Поэтому слушай. Отец активировал сувенир. Помнишь, я в первый день в школе вырубил четырех девок, которые Каринку били? Вот такая же штучка висит спокойно где-то над вашим городом и внушает всем то, что папа захотел. И про дом, и про болото, и про твоих родителей. Я много чего не понимаю. Например, как сувенир работает на открытом пространстве, они слабенькие вообще-то. Не знаю, как получается такую сложную идею внушить абсолютно всем и так долго держать. Магия. Колдовство.

– Знаккерство.

– Да хоть…

– Ага, понял. Фигакерство. Слушай, Резанов, мне в принципе эти все идеи и внушения тоже не сдались. Родителей не вернешь. Надо Карину выручать. Поможешь?