Песня вечных дождей - Э. Дж. Меллоу

– Дариус, – прошептала она, когда он поцеловал ее обнаженную шею. – Дариус, я хочу тебя.

– Я уже твой.

– Да, но…

– Скажи мне.

– Я боюсь ранить тебя.

Он слегка отстранился.

– Ранить меня?

– Своими силами, – призналась она. – Я приручила их, но когда становлюсь слишком… возбужденной, боюсь, могу потерять контроль.

– А сейчас ты чувствуешь, что теряешь контроль?

Она обратилась к своим дарам, они взволнованно гудели на ее коже, но в остальном казались послушными. «Интересно», – подумала она.

– Нет…

– Ларкира, я доверяю тебе. – Дариус нежно коснулся ее губами своими. – Ты не причинишь мне вреда.

Ларкира слышала убежденность в его голосе, ощущала его уверенность в ней. Никто, кроме ее семьи, никогда не давал ей почувствовать нечто подобное. И от этого осознания ее сердце наполнилось безмерной радостью, словно увеличиваясь в размерах.

– Мы будем действовать медленно, – пообещал он. – Нет необходимости спешить.

Ларкира покачала головой.

– Тебе не нравится мое предложение? – поддразнил Дариус.

– Я хочу лечь с тобой в постель.

Дариус замер.

Ларкира вдруг почувствовала себя глупо. Она знала так много о разных вещах, но крайне мало о том, о чем просила. Конечно, она примерно понимала основы, но…

– Хотя я никогда не… – поспешила добавить Ларкира. – То есть… ты будешь…

– У тебя первым.

Она смущенно кивнула.

– Ларкира…

– А я стану у тебя первой?

Она не знала, зачем спрашивала. Но слова вырвались наружу, и невозможно было забрать их назад.

Брови Дариуса сошлись вместе, и он отвел взгляд. Ответа не потребовалось.

– О, – сказала Ларкира, все внутри нее сжалось.

Затем Дариус обхватил ладонями ее лицо, заставляя встретиться с ним взглядом.

– Ты первая для меня во многих других смыслах.

– Как это?

– С тех пор как я увидел тебя тогда на дороге под дождем, словно воскресшую потерянную богиню, каждый новый день я начинаю с мысли о тебе, – произнес он, и новый огонь осветил его черты. – Ты первая, кто показал мне прекрасную магию, все еще живущую в нашем мире. Первая, кто подарил мне надежду после смерти моих родителей. И ты, моя дорогая, первая, кто заставил мое сердце снова биться. – Дариус вытер слезу, которая скатилась по щеке Ларкиры. – Не плачь.

– Я не плачу.

– Я вижу, – ответил он, нежно улыбаясь.

– Дариус?

– Да.

– Поцелуй меня.

Дариус выполнил приказ, с трепетом и нежностью коснувшись ее губ своими.

Пока они целовались, Ларкира начала расстегивать пуговицы на его жилете.

И он позволил ей.

Она чуть отодвинулась, намереваясь развязать его шейный платок, и Дариус стоял, продолжая неотрывно смотреть ей в лицо. Когда Ларкира закончила, он оказался обнаженным по пояс.

В свете свечей его кожа отливала золотом, чуть бледная там, где оставались еще несколько шрамов. Ларкира подняла руку, но затем остановилась.

– Дариус… – начала она.

– Да?

– Могу я… то есть можно мне?..

Он притянул ее руку, прижал к своей коже, и Ларкира почувствовала, как напряглись мышцы его живота.

– Ты не делаешь мне больно, Ларкира. Можешь прикасаться ко мне в любом месте, где захочешь.

От этих слов, полных безграничного доверия, на глазах Ларкиры навернулись слезы. Она осторожно провела пальцами по едва заметным линиям его шрамов, вниз, туда, где отметины заканчивались у пояса его брюк.

– Я рад, что некоторые из них остались, – тихо сказал Дариус, в его взгляде был жар, когда он наблюдал, как она изучает его.

– Ты прекрасен, – сказала Ларкира. И он действительно был таким, даже тогда, когда вся его кожа была усеяна глубокими шрамами.

– Ты прекрасна. – Он адресовал ей те же слова, заставив посмотреть ему в глаза.

Дариус стоял перед ней, неподвижный, как камень, руки сжаты в кулаки по бокам, свидетельство едва сдерживаемого желания, которое, судя по его взгляду, переполняло его.

– Могу я прикоснуться к тебе сейчас? – Слова вышли хриплым шепотом.

Ларкира кивнула, у нее в животе затрепетало пламя.

Мучительно медленно он расстегнул пуговицы на ее ночной рубашке, обнажив ключицы, прежде чем стянуть ткань с плеч. Одежда упала на пол у ног Ларкиры.

– Силы небесные и морские, – прошептал Дариус.

А потом поднял ее и уложил на мягкие простыни, накрывая своим теплым телом и завладевая манящими губами.

Ощутив нежность его обнаженной кожи, Ларкира испытала доселе незнакомые ощущения.

Этот мужчина, о боги, он очень много значил для нее и с каждой песчинкой те чувства, которые он вызывал в ней, лишь усиливались. Подобная мысль казалась пугающей и волнующей, ее любимый тип мыслей, и Ларкира отказывалась думать как о предстоящем дне, так и о последующих.

У них было лишь Настоящее. Всегда только Настоящее.

Быстрым движением Дариус скинул ботинки и снял штаны. И Ларкира, прикусив губу, с изумлением уставилась на его мужское достоинство. Дариус ухмыльнулся распутной ухмылкой, а затем погладил ее живот, спускаясь к самому чувствительному месту.

А после коснулся ее пальцами, поймав слетевший с ее губ стон поцелуем.

Ларкира с готовностью открылась Дариусу, испытывая сладостные муки, пока он исследовал ее. Магия лилась из нее, собираясь в безмятежные золотые облака, когда она издала долгий, полный наслаждения стон.

Ей хотелось, чтобы он увидел, что делал с ней. Красоту этого действа.

Рот Дариуса нашел одну из ее грудей, и тепло окутало ее сосок.

Ларкира схватила его за плечи.

– Ты, – ахнула она. – Ты нужен мне.

– Я принадлежу тебе весь без остатка. – Голос Дариуса вторил грохоту бури снаружи. Он взглянул на нее, его зеленые глаза напоминали цвет мха в лесу.

– Сейчас, – простонала Ларкира. – Пожалуйста, Дариус.

И он подчинился. Коснулся губами ее груди, оставил нежную дорожку из поцелуев на шее, а затем лег на нее сверху.

Ларкира раздвинула ноги еще шире, позволяя Дариусу устроиться между ними. Ее дыхание выходило прерывистыми вздохами, пульс бился в такт раскатам грома.

– Ларкира, – произнес Дариус, его взгляд, казалось, заглядывал прямо в сердце, видя все ее секреты и тайны. Благодаря теням его угловатые черты лица казались мягче, рыжие волосы были восхитительно взъерошены ее руками, пробегающими по ним.