Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат - Вера Камша

– Нам сейчас хоть свои, хоть чужие – что камбале сковородка. – Свои хуже, но Ледяной не Лёффер, не поймет. – Сейчас все купцы к берегу жмутся, вот и мы свернем потихонечку вдоль Китов… Вроде как дорогу уступаем. Раз прется один, значит, дело у него какое-никакое, вот пусть и проваливает!

– Разумно, шкипер, – негромко согласился Кальдмеер. Любоваться на дриксенский флаг его тоже не тянуло.

Минуты тянулись, непонятный корабль постепенно увеличивался в размерах, и внезапно, как оно всегда бывает, стало ясно – там что-то меняется… Очертания парусов? Точно!

– Они меняют курс, поворачивают к нам! – выпалил Руппи, и секунду спустя о том же проорали с мачты.

Палубу «Селезня» словно бы обдало морозцем. Добряк и тот оставил в покое крабью тещу. Что-то ткнулось в ноги, лейтенант опустил глаза. Гудрун сосредоточенно терлась о сапог.

– Прибавим парусов? – глухо спросил Олаф. Шкипер безрадостно ругнулся и вытащил пресловутую фляжку; явно не для того, чтобы пить.

– С линеалом мне так и так в скорости не тягаться, – с неохотой признался он, – да и за какими кошками от своих шарахаться? Покажешь, что боишься, – точно прицепится, а так… Эдакой дуре фрошеров гонять, а не чаек китячих распугивать.

– Боюсь, ей нужны не чайки, а мы.

И снова молчанье. Только орут гнездящиеся на Китах помянутые всуе чайки и тарахтит надоеда Гудрун. Этой хоть линеал, хоть эскадра, лишь бы поотираться.

– Поворачивает! – доложили с мачты, но это было очевидно и так. Линеал маневрировал. Минуты ползли, как ползли над эйнрехтскими крышами. Юхан больше не отрывался от трубы, Ледяной, заложив руки за спину, чуть заметно покачивался на каблуках – как всегда, когда ожидал не лучших известий, а неизвестный корабль четко, будто на учениях, заканчивал поворот и, похоже, прибавлял парусов.

– Нацелился на перехват, – не выдержал лейтенант. – Не может же он знать, что мы здесь!

– Если у вас не вытекло, – живо откликнулся Клюгкатер, – то у меня и подавно.

Неоткуда было вытекать. Трактирщик Карл свел шкипера с нанимателем, но кем был этот наниматель, не представлял. Имени шкипера Руппи не назвал даже «львам», хоть, было дело, чуть не навязал Юхану в спутники монаха. Луциан и Орест при желании разнюхали бы все, но Руппи адрианианцам верил, как и Рихарду с Максимилианом. Кавалеристы могли бы проследить всадника до Щербатой Габи, но они не были подлецами, да и не успевал линеал на перехват при таком раскладе даже из Ротфогеля. Тогда что этому битюгу здесь нужно? Куда-то ведь он шел, да еще в одиночку. Сейчас не время для праздных прогулок…

– …если из-за моего бегства по всем портам не разосланы приказы осматривать в том числе и торговые суда. – Олаф думает о том же. – Пожалуй, если они из Ротфогеля…

– Господин адмирал, не успели бы.

– Почему же? Неглупые люди вокруг Фридриха есть. Не стали ждать исхода погони, а сразу же отправили эстафеты во все порты. Как раз успевали добраться.

– Кошки с две! – Юхан щелкнул по своей фляге. – До Ротфогеля, может, и успели, только оттуда до Китов при нынешних ветрах раньше завтрашнего вечера покойный Бюнц и тот бы не доскакал, а он эти места облазил – не чета другим. Не знают они про вас и знать не могут. Скорее уж какому-то болвану в башку стукнуло всех проверять.

– Тогда причина не важна… Неважно, почему повернул Альмейда, он повернул. Неважно, почему за нами гонятся, они гонятся.

– И на здоровье, – хмыкнул шкипер. – Мы – обычные торговцы, идем с грузом, все честь по чести. Кораблик у меня не маленький, пара-другая укромных местечек найдется. Если пальнет на досмотр, я вас вниз сведу. Посидите с Лёффером, выпьете… У меня там кэналлийское, только чур не петь, пока за вами не приду.

– Разумно, – коротко согласился Ледяной. – Мародеров на кесарской службе, хвала Создателю, пока нет.

А хоть бы и были – солонина и сухари не мехá, тащить же за собой «купца» вояка не станет, разве что припугнет фрошерами и велит идти в Ротфогель, беды-то! Юхану явно не впервой, выкрутится, а потом намекнет на прибавку.

Что Добряк – малый ушлый, Руппи понял еще при первой встрече, а военные моряки всяко не таможенники – пробегутся по палубам, сунут нос в трюмы, посчитают пушки, и до свиданья!

Линеал приближался, хоть и не слишком быстро. Несколько минут, и можно будет различить какие-то характерные детали. «Селезень» смиренно полз своим курсом, готовый по первому требованью предъявить охотничью снасть и припасы. У кого в голове хоть что-то имеется, сразу поймет: с таким грузом – лишь в Полуночное море. Подошел Лёффер, поздоровался. Руппи ответил и в очередной раз запнулся о кошку. Раздался укоризненный писк. Пушнина на «Селезне» все-таки была, хоть и живая, а вот кто после дезертирства Гудрун проверяет вернувшихся из города в Адрианклостер?

– Странная рыба, – заметил Лёффер, щурясь на чужие паруса, – и странное место.

– А то! – откликнулся шкипер. – Где-где, а у Китов ловить нечего… Если что, составите господам компанию? В кладовушке?

– Почту за честь. Господа играют в кости?

– Не имею обыкновения. – Олаф, позаимствовав у шкипера его трубу, внимательно вглядывался в непонятный линеал. – Трехпалубный… Ну-ка, Руперт…

Лейтенант послушно поднес окуляр к глазу. Светло-коричневый цвет бортов теперь был ясно различим.

Да, трехпалубный, светло-коричневый, такой… знакомый! Корабли Северного флота красят в серый и зеленоватый… Еще взгляд: на мачты, на невысокий по обычным меркам ют… Ах ты ж, тварь паскудная!

– Господин адмирал, это «Верная звезда».

– Мне тоже так кажется.

Бермессер собственной персоной, чтоб его четыре дня крабы жрали. Ну удача, ну удружила!

– Это так, господин адмирал? – Лёффер посерел, но о субординации не забыл. – Ваш лейтенант не ошибся?

– Корабль мы узнали. – Ледяного, надо думать, тоже корчи бьют, но хоть говорит спокойно. – Адмиральский флаг на грот-мачте поднят. Будем считать, что адмирал на борту есть и адмирал этот нам известен.

Уж известнее не бывает! И что у Китов делает, тоже ясно – от фрошеров прячется, урод. Вроде и в море, а что, как тот сторож, у соседки под забором топчется, так свидетелей нет, и это хуже всего…

– Тогда, господа, прятаться вам смысла нет. Не поможет.

– Объясните.

А молодец Ледяной! Коротко, спокойно, а что щека дергается, так по голове же получил.

– Дело не в вас, а во мне. – Пусть знают, одна голова хорошо, а две в запас не помешают. – Я с чего во фрахт ваш вцепился? Слух прошел. Дескать, свидетелей того, что у Хексберг творилось, судейские ищут, а по мне лучше четыре шторма, чем один крючкотвор. Дальше вот господин Лёффер соврать не даст: бумажку про вашего покорного слугу соорудили. Вранье сплошное, ну да не вам рассказывать! Я как узнал, так якоря и поднял, даже отвальную зажал, думал, потом, как вернемся, за все выставлю, а оно вон как повернулось! Бермессеру-то теперь любая килька свидетель, а уж целый корабль… Короче, не выпустят они меня, а со мной и вас.