Король лжи - Джон Харт

– Не могу поверить, что Алекс на это решилась бы. – Возьми деньги. Оставь Джин. – Ничего из всего этого, по-моему, не имеет смысла.

– Она не потратила деньги, как сделал бы любой другой человек. Ей просто нужно было показать Джин, что представлял собой ее отец. Она хотела» чтобы они уехали отсюда. И такое могло у них получиться, держу пари, но в этом отпала необходимость.

– Эзра исчез, и все стало на свои места. Алекс получила то, что хотела. А именно мою сестру.

– Легко и естественно, – заключила Миллз.

«Если бы не я», – пришло мне на ум.

– После того как Алекс уехала, он позвонил Барбаре или она ему?

– Многое из того, что я скажу, – предположения, но они соответствуют рассказу Барбары и информации, которую я собрала во время расследования. Вот как я это вижу. В ночь, когда умерла ваша мать, вы вернулись из больницы и были втроем в доме. Эзре позвонили. Как мы теперь знаем, это была Алекс; он уехал, чтобы взять в офисе деньги и встретиться с ней. Джин уехала сразу после него, вот почему вы подумали, что она могла быть причастна к убийству. Если он отправился к моллу, Джин могла последовать за ним. Вы проверяли ее дом и обнаружили, что автомобиля Джин не было на месте. Это вызвало подозрение, если принять во внимание то, что у нее был мотив. – Миллз испытующе посмотрела на меня. – Но меня все еще беспокоит то обстоятельство, что вы не хотите объяснить, какой это мог быть мотив… – Я ответил ей таким же пристальным взглядом, но промолчал. – Однако я предполагаю, что все будет идти своим чередом, Итак, Эзра отправился в офис и взял пятьдесят тысяч наличными из сейфа. Возможно, он достал и оружие. Возможно, оно было у него в доме или в автомобиле. Этого мы никогда не узнаем. Но он встретился с Алекс возле молла и отдал ей деньги. Алекс уехала, удовлетворенная тем, что ее план удался. Теперь у нас Эзра возле молла. Это как раз то время, когда вы отправились домой и уехали на ферму Сходен, скажем, где-то утром или немного позже. Я не думаю, что Эзра позвонил бы вам домой, зная о том, что вы могли быть там. Это означает, что Барбара позвонила ему фазу после того, как вы уехали. Она хотела поговорить с ним о смерти его жены или о завещании. Вероятно, она просто хотела трахаться. Я не знаю этой части дела. Но давайте предположим, что звонок телефона застал Эзру в тот момент, когда он был у молла…

– Она любила его, – напомнил я.

– Вы уже говорили это.

– Возможно, она думала, что он женится на ней, если она уйдет от меня. Должно быть, у нее появился последний шанс после смерти моей матери. Может быть, она хотела поговорить с ним как раз об этом.

Пока лился поток моих слов, Миллз изучала меня.

– С вами все будет о'кей, если мы продолжим говорить об этом? – спросила она.

– Со мной все о'кей, – успокоил ее я, хотя все было иначе.

– Хорошо. Итак, они встречаются у молла. Эзра только что сделал все, чтобы убрать Алекс из своей жизни. Его жена мертва. Мое предположение заключается в том, что ему надо было разрядиться и он наговорил вашей жене много лишнего. Думаю, что он вызвал ее, сказал, что все кончено и что он собирается изменить завещание. Он использовал ее, правильно? Поэтому руки вашей жены потянулись к оружию. Он не мог видеть, как это произошло. Она приказывает ему идти в туалет и стреляет. Для надежности делает контрольный выстрел в голову. Потом закрывает дверь туалета, выходит из пустого здания и бросает оружие в ливневый сток. Садится в свой автомобиль и направляется домой, приехав задолго до того, как вы вернулись. К этому времени Джин возвращается домой, зная, что вы уехали из дому по какой-то таинственной причине. Никто не видел, как уехала и возвратилась Барбара; вот почему, когда Эзра исчез и затем его нашли мертвым, Джин решила, что к убийству причастны вы. К тому же Джин знала, что ваше алиби – фальшивое.

Я уже кивал самому себе.

– Вполне логично.

Все выглядело очень похоже на правду. Насколько похоже? Кто знает? Только Барбара может рассказать нам все определенно. Но она не расскажет. Я не знаю, сумеет ли. Возможно, по прошествии времени…

– Что известно об автомобиле Эзры?

– Вероятно, украден. Барбара хотела, чтобы завещание прошло утверждение, поскольку тело обнаружили своевременно. А автомобиль в конце концов мог привлечь внимание, поэтому она оставила его там. Ключи от автомобиля, вероятно, остались внутри, как знак, чтобы его украли. – Миллз улыбнулась, обнажив зубы. – Эти полтора года после исчезновения Эзры убили ее: она знала, что получит деньги, только если кто-то обнаружит тело.

– И все же есть одна вещь, которой я не понимаю.

– Что именно? – спросила Миллз.

– Если Барбара была замешана во всем этом из-за денег, почему она пыталась убить меня? Она не может наследовать их в случае моей смерти. Так почему она не взяла деньги и драгоценности из сейфа и не уехала? Зачем подвергала себя опасности?

В глазах Миллз появилась боль, и она молчала, опустив голову и глядя на свои руки.

– Детектив? – Я никогда не видел ее в таком замешательстве. Наконец она подняла глаза.

– Это правда, что вы никогда не читали завещания своего отца?

– Я видел его единственный раз, когда вы мне его показали.

Она кивнула и опять посмотрела на свои руки.

– В чем дело? – спросил я.

– Барбара убедила Эзру увеличить сумму денег, оставленную вам в виде траста. Она не лгала, когда рассказала вам об этом. Но кое о чем она умолчала. В завещание был включен необычный пункт. Должно быть, по просьбе Барбары. Как говорит Хэмбли, ваш отец добавил его в завещание приблизительно за полгода до смерти. Это было то, после чего они стали бы спать вместе, Эзра и Барбара. Но Эзра передумал. Хэмбли говорит, что он намеревался удалить этот пункт. Возможно, сообразил, каким это могло быть стимулом.

– Не понимаю.

– Думаю, ваш отец понял, насколько опасна ваша жена. Я не знаю этого, Ворк, но чувствую. Он увидел, что подвергает вас опасности. Ваш отец попросил, чтобы Хэмбли составил новые документы; они договорились о встрече, чтобы подписать их. Барбара убила его, прежде чем он смог внести официальное изменение.

– Что представляет собой этот пункт?

Голос Миллз звучал ровно, но было видно, что слова причиняют ей боль.

– В случае вашей смерти эти пятнадцать миллионов должны были перейти вашему потомству. Барбара стала бы исполнителем траста и получила бы почти неограниченные возможности распоряжаться этими деньгами.

– Не понимаю, – проговорил я, но вдруг понял. – Барбара беременна.

Миллз посмотрела на меня открыто.

– Она была беременной, Ворк. Вчера у нее случился выкидыш.

Однажды ко мне заехал Дуглас; он стоял в дверях, пока я не увидел его, затем изобразил улыбку, которая скорее походила на гримасу. Кожа под его глазами и подбородком обвисла. Он напоминал исчадие ада. Дуглас пытался принести извинения, объясняя, что это его работа, ничего личного. Он прятал от меня глаза и, в отличие от Миллз, не говорил того, что думал. Я видел в суде, как он вцепился в меня зубами и наслаждался этим, как он улыбнулся, когда помощники шерифа надели на меня наручники. Его нынешнее сожаление объяснялось тем, что не за горами были следующие выборы. Ни одному избирателю графства Рауэн не мог понравиться дурак, и газеты набросились на него. Дуглас сообщил, что не будет преследовать меня в судебном порядке за попытку уничтожить улику, потом посмотрел в сторону и добавил, что, тем не менее, обязан сообщить о моем поведении в адвокатскую коллегию. Мы оба знали, что такое сообщение может кончиться исключением меня из адвокатуры. Но меня это не беспокоило, и он был весьма удивлен, когда я сказал ему это. Он попытался улыбнуться снова, но я пожелал ему хорошего дня и велел убираться из моей палаты.