Играл на флейте гармонист - Влад Стифин

Колонна пионэров приближалась к платформе. Постепенно вдоль вагонов образовались плотные шеренги. Лица пионэров выражали строгую готовность исполнять приказы, а ритмично открываемые рты, видимо, исполняли гимн. Пионэры маршировали на месте.

— Вот бы им прочитать молитву, — иронично предложил Лучу, — может быть, на них она подействует благотворно.

Юноша никак не отреагировал на эту реплику, но по выражению лица можно было заметить, что предложение Лучу, хотя и сказанное как бы в шутку, его немного обидело.

По вагону объявили:

«Просим покинуть свои места и выйти на платформу. Просим сохранять спокойствие и соблюдать порядок прохождения контрольного тестирования. Просим принять к сведению — ненормативные действия могут привести к обнулению прав».

Когда объявление повторили несколько раз, Венса раздраженно произнесла:

— Опять запугивают. Надоело, но деваться некуда. Надо до Гуру добраться, если он есть на самом деле.

— Вы подозреваете, что нас обманывают, что Гуру может и не быть? — спросила девчушка. — Разве так может быть?

— Посмотрим, что будет дальше, — ответил за Венсу Лучу. — По крайней мере, с нами что-то происходит и еще будет происходить, а это значит, что нас к чему-то готовят.

— Нас определенно готовят с какой-то целью, — продолжил юноша, — но понять эту цель нам пока невозможно. Заметно, явно заметно, что некоторые из нас им не подошли, и они их отсеяли, отсортировали. Если бы ставилась задача всех довезти до Гуру, то сортировки быть не должно. А сортировка есть, значит цель — не довезли до Гуру, а выбрать из нас кого-то для чего-то.

Рассуждения закончились. Все притихли и молча двинулись к выходу. На платформе оглушительно звучал бодрый пионэрский текст:

Мы шагаем целый день,

И шагать нам всем не лень.

Поручений будет много,

Не легка наша дорога,

Но не дремлет наш отряд,

Дружно мы шагаем в ряд!

Лучу подумал:

— Как им удается на всю длину платформы так синхронно маршировать и произносить рифмованный текст? Может, такая слаженность достигается постоянной изнурительной тренировкой или…

Пионэры внезапно остановились. Наступила неожиданная тишина. Выходящих из вагонов молча выстраивали в шеренги, которые вскоре развернули лицами по ходу движения пумпеля и направили к ближайшим палаткам.

* * *

— Вы, коллега, считаете, что тесты после многократного применения устаревают в геометрической прогрессии?

Они сидели у экрана и анализировали таблицы результатов опроса претендентов.

— Да-с, коллега, опять процент выхода годных подрос.

— Согласен, но великодушнейше прошу заметить, что на эту партию требования значительно смягчили, пятую категорию вообще исключили из заданий.

— Я помню, коллега, мы-то с вами прекрасно понимаем, для эксперимента это не полезно, но увы, экселенство требует быстрых, сиюминутных результатов.

Один из говоривших оторвался от экрана, с трудом поднялся и, заложив руки за спину, чуть сгорбившись, прошелся из угла в угол, бормоча себе под нос:

— Я еще на пятой партии предложил сменить всю методику, но институт не согласился — времени у них, видите ли, нет, претендентов обрабатывать время есть, а на тесты времени нет. Непостижимая глупость.

— Да-с, коллега, — отозвался второй собеседник. — Ныне заслуженное мнение не в почете. Ныне скорость, быстрота получения результатов во главе угла.

Сидящий у экрана рассматривал очередную таблицу и машинально напевал какую-то древнюю классику:

Я был предан тебе, дорогая моя,

Так зачем же тогда ты ушла от меня…

— А пять штучек великолепны, думаю, и лабиринт пройдут:

Так зачем же тогда…

— Взгляните, коллега, какие нынче попались, — он пристально рассматривал очередную таблицу.

— Да-с, вот этот «геракл» хорош. Дитя природы. Я такое наблюдаю впервые. Так владеть собой, иметь знания, плюс экзотические навыки. Раритет, да и только!

— Коллега, покорнейше прошу взглянуть вот на этих двух, — сидящий указал на вновь появившиеся таблицы.

— Да-с, вы правы, коллега, достойна. Весьма отличается от заурядности. Однако дерзковата, но творческие способности в наличии.

— А как вам вот эта?

— Тиха, скромна, ничего особенного.

— О! Любезнейший коллега, вы не обратили внимания на примечание к третьему разделу: «… Натура страждущая…» Вот здесь, взгляните сами.

— Весьма, весьма интересно: «… поиск духовности, общечеловеческих ценностей».

— Пожалуй, вы правы. Нечасто встречающийся тип для такого возраста.

Некоторое время они молча перелистывали страницы на дисплее.

— Я полагаю коллега, нам стоит предложить вот этих, — он выделил на экране несколько номеров, — апробировать в лабиринте в последнюю очередь. У нас появится возможность не спеша задавать разную волатильность циклов.

— Интересная мысль, коллега. Проверим на стрессоустойчивость, когда лабиринт будет свободен.

— Кхе, кхе, — старчески хохотнул сидящий у экрана. — Первый случай укуса пионэра.

— Укуса? — удивленно спросил собеседник. — Кто, кого и за что? — он подошел поближе к пульту.

— Вот извольте, протокол проишествия: «… нанесение травмы уха путем укусывания…», а стиль-то каков: «… внезапность предопределила отсутствие защитной реакции…», «…укушенный госпитализирован, претенденту аннулировали права…».

— Да-с, веселенькая история. Что это за кусачка такой сюда просочился?

— Из протокола следует: «… нервический больной требовал еды и свободы».

— Коллега, вам не кажется странным, что требование еды и свободы отнесли к нервическому заболеванию?

— Ныне трудно что-либо определенно сказать по этому поводу. Протокол составляла пионэрия. Новый менталитет — будь готов, всегда готов. А вот это крайне интересно, — и он подчеркнул несколько строчек в протоколе: «…нарушителя успокоил претендент, обладающий способностью внушения путем шептания».

— Так-с, так-с, а этот «шептун» попал в наш список?

С минуту они сверяли идентификаторы.

— Ай да мы, коллега, молодцы! «Шептун» внесен в пятерку. Интуиция и опыт нас не подвели. На сегодня все. «Финита ля комедия».

— «Финита», похоже, и проекту.

— Да-с, временно последний пумпель.

— Вот тоже, коллега, никак не привыкну к этим терминам «временно последний». Чтобы это значило? Решительно не понимаю. Их желание повторятся и даже вот это: «временно последний», явно подпадает под действие парадокса «Фикца».

— Пожалуй, вы, коллега, правы. Их действия отнюдь не способствуют прогрессу. Если мне память не изменяет, то парадокс заключается в том, что многократное практическое применение какого-либо знания уменьшает способность к развитию по кривой регресса «Фикца».

Машина закончила печать.

— Протокол готов. Покорнейше прошу подписать.

Оба по очереди подписывают отпечатанные листы, выброшенные из принтера.

— Ну-с, коллега, с интервалом в полчаса запускаем эту партию, а последнюю пятерку после полной очистки лабиринта.

Оба, потягиваясь и разминая застывшие от долгого сидения ноги, встают и собираются покинуть пост. Один из них тихо напевает:

Говорили мне папа и мама —

Мудрость это совсем не порок.

Соображать стал как будто бы рано,

Но стать Гурой я так