Горький шоколад - Валентина Щиброва

— На хрена тебе это надо? — повысила голос Марго.

— Помочь тебе. Саше.

— Я не просила о помощи!

— Марго …

— Даже не думай, поняла? Никаких денег от тебя не приму!

— Прекрати сердиться.

— Если ты не послушаешь меня и сделаешь по-своему, я швырну твои же деньги тебе в лицо, и мне наплевать, как ты будешь разруливать свои проблемы потом. Ты круглая дура, если думаешь, что по дуновению волшебной палочки можно уладить все в один миг. Мне этой удавки на шее хватит до конца жизни, больше никому ничего не буду выплачивать.

— Тебя никто и не просит.

— Ах, ты сама будешь? Кредит возьмешь?

— Нет, — я встала с кровати и подошла к окну.

— А что же? Скажи, так интересно стало. Чем же будет расплачиваться девушка со своей маленькой зарплатой.

— Не оскорбляй.

— Я правду говорю, Маша.

— Да почему ты такая упрямая коза? Разве сложно понять, что я просто хочу помочь тебе прекратить весь этот фарс?

— Вселенская помощь. Благотворительный фонд в лице смазливой мордашки!

— Ты невыносима!

— Я никто тебе, как и ты мне! Засунь свою добродетель себе в задницу!

— Я думала, мы с тобой … подруги, — нахмурилась я. Настроение портилось с каждой минутой.

— Мы знакомые, а не подруги. Тем более, ты втюрилась в моего брата.

— Разве обычному знакомому ты доверила бы свою тайну?

— Иногда чужому человеку легче рассказать. Ему по хрен о каких людях идет речь, а у меня камень с плеч.

— Ларисе рассказала бы тогда, — во мне поднималась обида.

— Она сразу откроет свой рот всем, кому не лень.

— Я же тоже могу, кому не лень. Не задумывалась?

Наступила тишина, лишь шумное дыхание выдавало, что никто не отключил телефон. Почему мы спорим? Почему Марго говорит неприятные слова обо мне, от которых мне становилось плохо?

— Это бестолковый разговор, Маша! — увильнула она от ответа.

— Почему тебе так трудно принять мою помощь?

— Не хочу и точка!

— Значит, так? Тогда я расскажу обо всем Саше. Мы же никто. Какая мне выгода что-то скрывать от него? Он хоть положит всему конец. Всей дебильной ситуации, лишив возможности Стаса продолжать издеваться над тобой! — поддела я намеренно Марго. Надоело слушать ее возмущение и оскорбление.

— Если ты посмеешь, то горько пожалеешь. Я сделаю все, чтобы твоя жизнь не казалось медом и в, первую очередь, забудешь про моего брата. Уж я — то постараюсь, чтобы он возненавидел тебя! — в злости процедила Марго.

— Марго, я же пошутила, — виновато сказала я, понимая, что сморозила большую глупость, доведя ее до бешенства.

— В каждой шутке есть доля правды! — с ледяным тоном произнесла она.

— Марго, я же не серьезно, пожалуйста, поверь. Я хочу, чтобы ты не противилась.

— Да пошла ты, Маша! — и бросила трубку.

Я замерла с открытым ртом возле окна, соображая, что произошло. Мы поссорились? Или она меня знать больше не желает? Я не хотела такого исхода. Вот, кто меня за язык дернул сказать про Сашу? Заходив по комнате взад — вперед, снова набрала Марго. Нужно еще раз извиниться. Как же по — идиотски я поступила! Сразу же после первого гудка Марго сбросила вызов. Набрала еще раз — то же самое. Она не хочет со мной разговаривать.

— Да что это такое? — провыла себе под нос, взъерошивая свои распущенные волосы. — Какие вы характерные! Оба!

Завалилась на кровать, злясь на них. С меня хватит! Никому не буду звонить больше!

Гости уехали. И мама вместе с Антоном. Осталась только бабушка и наш кот. Принимая теплую ванну с шоколадной пенкой, немного расслабилась, перестав переживать и злиться. С Марго завтра при встрече поговорю, а вот с Сашей даже не собираюсь, раз ему все равно. Был бы сейчас рядом, то получил бы по полной за свое поведение. Даже, если и занят, на один звонок можно и расщедриться, но, видимо, я не заслужила. Интересно, Саша умеет ухаживать за девушкой? Пусть в нем нет почти ни капли романтизма, но как — то он же должен проявлять внимание — дарить цветы, водить на свидание? Или остается поверить Марго, что он пещерный человек, кроме «хочу» и «мое» ничего не знает. Вспомнив наш разговор с мамой утром, я усмехнулась совпадению имен тех детей во Владимире. А если это так? Если это они и были? Судьба? Дежавю? Или необычное стечение обстоятельств? Я не помню, почему дала своего зайца. Что сподвигло маленькую девочку доверить своего любимого плюшку чужому мальчику?

— Маша, — бабушка тихонько постучалась в дверь ванной комнаты. — У тебя телефон звонит.

— Слышу, бабуль!

Резко вскочив с места, разлила воду на пол. Выругавшись своей неуклюжести, я вылезла из ванной, чуть не навернувшись по пути, когда нога поскользнулась на кафеле. Наскоро вытерлась полотенцем и совершенно на голое тело накинула халат. Вылетев с выпученными глазами, прямиком ринулась в комнату, оставляя на полу мокрые следы. Бабушка проводила меня взглядом, не понимая, почему я проскакала, как дикая лошадь. Захлопнув за собой дверь, запрыгнула на кровать, поднимая телефон, который был на последнем издыхании, пока пел песню любимой моей певицы. О, боже! Саша! Сердце бешено заколотилось, руки задрожали.

— Алле? — еле слышно пропищала я. Вернув себе голос, повторила. — Да, Саша?

— И где ты столько времени пропадала? Второй раз звоню, — ворчал он. По моему лицу и шее стекали струйки воды с влажных волос.

— Я … мылась. Бабушка сказала, что мне звонят, — температура моего тела от Сашиного голоса стремительно подпрыгнула вверх. Закрыла глаза. — Поэтому не слышала. Как ты?

— Охренительно. Как еще, — недовольно произнес Саша. — Сегодня столько машин было, задолбался. Рома мне всю плешь проел за опоздание. Пришлось послать, а то не отвалил бы.

— Зачем посылать, не он виноват в твоем опоздании, — я не обращала внимание на его бурчание, в голове набатом било, что Саша позвонил сам. Сам!

— Конечно, не он, а две взбалмошные дуры, на которых потерял много своего рабочего времени.

— Саша! — возмутилась я.

— Что Саша? Я что — то не так сказал?

— Это Марго просила, а я нет. Не обзывай меня.

— Я не обозвал. Дура — ласковое слово.

— Ага, ласковое, — послышался Сашин смех. — Я тоже буду ласково тебя называть дураком.

— Меня не надо. У меня есть нормальное имя.

— Саша, ты решил поиздеваться? — сощурилась я.

— Нет, — Сашу явно веселила наше препирание. — Ты когда приедешь?

— Завтра вечером.

— Во сколько?

— В девять.