Скульптор твоего тела - Игорь Евгеньевич Журавлёв

и ты, ни в чем не имели недостатка. А оправдываться, извини, не буду. Я шел по пути нашего, адамов, предназначения, о чем забыли многие из нас.

Я обдумал его слова и решил, что пока не буду забивать себе голову. И задал следующий вопрос:

— Чем Фокусник отличает от Мага?

Отец засмеялся, а когда его хохот, наконец, стих, я получил следующий ответ:

— Вы же уже разобрали это с Лорой?

— Откуда ты знаешь? — вскинулся я. — Подсматривал, подслушивал?

Отец похлопал меня по плечу:

— Я же Гений, я многое знаю, а еще больше читаю по людям. Мне достаточно было посмотреть на вас с Лорой, чтобы понять многое о вас, о ваших отношениях. Собственно, чего скрывать, я понял всё. И о ваших разговорах и рассуждениях при такой близости друг другу, нетрудно догадаться даже обычному умному человеку. А Маг от Фокусника отличается тем же, чем даже обычный человек от Творца миров. Творец миров творит ex nihilo, а человек из того, что существует. Вот, примерно, так и Фокусник с Магом: похожи во внешних действиях, но кардинально расходятся в возможностях и в сути. Впрочем, если достигнешь этих ступеней, поймешь все, как надо, как правильно. А если не пойдешь вверх, то зачем тебе это? Лишние знания — лишние печали. Тем более что мы уже почти на месте, я слышу музыку Срединного мира.

— А у него есть музыка?

— У каждого мира есть своя музыка. Надо только уметь ее слышать.

Глава 26

И вновь мы вошли в этот лес, который, вроде бы был виртуальным, но настолько хорошо проработанным, что казался настоящим. Собственно, вот эта его исключительно качественная проработка и выдавала в нем виртуал, все же в реале все не так, как бы это сказать…, не так дотошно точно, вот! С другой стороны, мы-то настоящие, реальные, или уже нет? Так, может, и лес объективно реальный? Сплошные вопросы без ответов…

Мы шли, как и в прошлый раз, по этому лесу молча, пока, наконец, отец не остановился возле большого дуба, вокруг которого все было усыпано как новыми, так и уже полусгнившими желудями. Отец подошел к гигантскому стволу и ногой отодвинул кучу листьев, под которыми обнаружилась темная дыра. Вот так вот просто — темная дыра и все: абсолютно непроницаемая для взгляда — я честно пытался.

Отец повернулся ко мне:

— Обнимемся?

Я подошел и неловко обнял его, а он прижал меня к своей груди. Так мы постояли какое-то время.

— Ну, — отец откашлялся, — мы пришли. Тебе пора домой, а у меня пока еще здесь остались дела.

— Еще увидимся?

— Само собой. Маме, кстати, привет! Ну и бабушке тоже.

— Передам, — я повернулся к дыре и еще раз осмотрел огромный дуб. Не помню, был ли он в прошлый раз или это какой-то другой выход. Да и какая разница?

— Это-то что-то вроде перехода в запретный мир?

— Что-то типа, — кивнул отец.

И, больше не думая, я нырнул в черноту дыры.

И вновь я полз, упираясь локтями и коленями где-то, у чего ни названия, ни координат, наверное, не было. А потом так же резко вывалился и застонал, ощутив, как меня, словно тушу убитого зверя куда-то волокут сквозь кустарник, цепляющийся за одежду.

— Быстро очухался, смотри-ка! — послышался мужской голос.

***

Я приоткрыл глаза и сквозь щелочку век попытался рассмотреть диспозицию. Ничего толком из моего положения не было видно, и я решил подождать. Я вновь обмяк, имитируя потерю сознания и мои похитители, насторожившиеся было, вновь решили, что я не опасен. Да и вряд ли они вообще считали меня опасным. Что они обо мне могли знать в принципе? Молодой врач, в армии не служил, никаким спортом не занимался, короче — обычный ботан, вроде бы, гений какой-то медицинский. Однако, их главный, судя по тому, что он отдавал приказы, и их выполняли, на всякий случай решил перестраховаться. Молодец, кстати, сразу видно профессионала. На минутку остановившись, один из них ловко стянул мои руки сзади пластиковыми наручниками, в девичестве служившими одноразовыми пластиковыми стяжками для проводов. Но с тех пор, как в 1992 году в ходе массового бунта негров (ах, простите! — афроамериканцев) в Лос-Анджелесе, полиция применила их просто потому, что обычных наручников катастрофически не хватало, весь мир быстро оценил их преимущество. Во-первых, их легко и быстро затянуть. Во-вторых, их невозможно снять самому или разорвать. В-третьих, они практически ничего не стоят — сущие копейки: применил, потом разрезал и выкинул.

Ну, невозможно снять, конечно, обычному человеку. С моей усиленной кожей и костями, а так же силой, обретенной в ученичестве у одной из лучших бойцов Веера, это не составит ни малейшего труда. Для пробы я немного напряг руки и сразу понял, что еще чуть-чуть и мои оковы лопнут. А еще мне залепили рот широким пластырем. Ну и ладно, песни петь я в ближайшее время не собирался. Так мы и рванули дальше. В смысле — они рванули, я же поехал сразу на четырех мужиках. Двое подхватили меня подмышки спереди, двоим задним досталось по ноге.

Таким образом, впрочем, передвигались мы недолго, из чего я заключил, что мое отсутствие в этом мире вряд ли превышало пару минут. Как я это понял? Да обычная логика. Трудно представить, что готовя засаду, они спрятали свой транспорт за много километров. Это должно быть близко, они же не могли не понимать, что, не уничтожив сразу машину, в которой ехал я, они тем самым дали время моим сопровождающим подать сигнал тревоги. А это значит, что красная конница в виде спецназа Конторы, скоро придет на помощь. Я оказался прав, уже через несколько десятков метров мы выскочили на пустынную проселочную дорогу к ожидающим нас двум отечественным внедорожникам УАЗ «Патриот».

Меня положили на землю и я, открыв глаза, сразу попытался осмотреться. В поле моей видимости находилось семь человек. Интересно, что раненых среди них я не заметил. Или они и правда профессионалы высшей пробы или, скорее всего, есть еще одна группа — силовая, которая ушла другим путем, что было бы логично при подготовке такой операции. Все же нападение они осуществили не абы на кого, а на одно из самых подготовленных подразделений в