Джаханнам, или До встречи в Аду - Юлия Латынина

Первым, кто встретил Ольгу Николаевну, был Рыдник – помятый и небритый. Он подхватил ее за руку и увлек в кабинет. Зам губернатора Бородовиченко благоразумно отстал. Все, что происходило сейчас, не имело отношения ни к рыбным квотам, ни к супружеским обязанностям, а стало быть, не входило в его сферу компетенции.

– В связи с захватом Кесаревского НПЗ, – сказал Рыдник, – сформирован оперативный штаб. Через час из Москвы вылетает замглавы ФСБ Вячеслав Плотников в сопровождении сводного отряда ФСБ. Штабом руковожу я. Плотников будет руководителем операции. На меня было оказано серьезное давление из Москвы с тем, чтобы я назначил своим заместителем по части гражданской обороны полпреда президента или мэра Кесарева.

Ольга Николаевна вспомнила разговор мужа по телефону и потупилась.

– Я назначаю своим заместителем губернатора Озерова, – веско сказал Рыдник.

Ольга Николаевна вздохнула с некоторым облегчением.

– Это непростое решение, – сказал Рыдник, – и оно связано с тем, что мы, представители края, должны быть полностью едины в своих действиях и высказываниях. Еще до прилета москвичей мы должны показать, что контролируем ситуацию. Как вы знаете, Ольга Николаевна, террористы настроены крайне решительно и не остановились перед тем, чтобы устроить при захвате целую бойню. Тем не менее мне удалось вступить с ними в переговоры. Более того, я добился беспрецедентного успеха. Террористы пообещали, что отпустят раненых и возобновят отгрузку мазута для городских котелен, если мы заплатим им к утру пять миллионов долларов.

– А Баров? – неожиданно спросила Ольга Николаевна.

– Что – Баров?

– Мне сказали, что он звонил. Требовал взорвать завод.

Савелий Рыдник молчал несколько секунд. Прыть московского майора неприятно удивила его. Ах, ну да, рядом же стоял Травкин.

– Ольга Николаевна, – сказал Рыдник, наклоняясь к женщине и говоря как можно тише, – вы понимаете, что в заложниках содержится пятьсот двадцать человек? И вы-то, как опытный человек, отдаете себе отчет, что любые переговоры есть только способ обмануть террористов и подготовить штурм?

– Конечно, – сказала губернаторша, которая в военных делах ничего не понимала и была очень польщена доверительным тоном генерала.

– Будем откровенны, – продолжал Рыдник, – в этих условиях нам куда важней уничтожить террористов, чем сохранить всех заложников. И при любом раскладе потери среди заложников будут очень велики.

– Что значит – очень? – вскинулась губернаторша, – почему очень? Если очень, то кто же утвердит Мишу губернатором?

– Ольга Николаевна, – усмехаясь, сказал Рыдник, – если Баров и Суриков погибнут во время штурма, то единственными акционерами завода станете вы и я.

Губернаторша открыла рот и закрыла его.

– Баров покойник, – продолжал Рыдник, – и он это знает. И он цинично манипулирует нами, стоя одной ногой в могиле и пытаясь забрать с собой на тот свет то, что иначе достанется другим людям.

– Господи, какой негодяй! – прошептала губернаторша.

– Через два часа я собираю в штабе бизнесменов. Я надеюсь, что вы со своей стороны объясните им ситуацию.

– Конечно объясню, – всплеснула руками Ольга Николаевна, – и им, и журналистам этим, вон уже скачут как оглашенные, словно ничего важней нет! Вы только подумайте, мой завтра школу собирался открывать, я звоню на ТКТ, говорю, чтоб две камеры прислали, а они мне: «Какая школа!» Как какая? Школа им не важна, положительный пример им не важен, их только кровь и грязь интересуют…

– Совершенно точно, – встрял в разговор прислушавшийся Бородовиченко, – эти люди абсолютно игнорируют реальную жизнь. Им лишь жареное подавай, про НЛО да теракты…

Генерал-майор ФСБ Рыдник с полным сочувствием выслушал жалобы вице-губернатора на распоясавшихся журналистов.

* * *

Группа спецназа ФСБ «Восход» во главе с майором Зареевым материализовалась в казино «Коралл» через сорок минут после того, как по ТКТ прошло интервью с Халидом Хасаевым.

Многие из гостей еще не успели разойтись: теракт терактом, но не бросать же удачную партию! Бойцы обрушились на зеленое сукно столов, как цунами на рыбацкую деревушку. Волна поднялась до кабинета Руслана, задержалась там и схлынула, оставляя после себя побитую посуду, вскрытые сейфы и людей, старательно лежащих на полу с заложенными за затылок руками.

Все записи камер видеонаблюдения, – тезаурус компромата на краевую элиту, – были изъяты. Красные надписи на стеклянном фасаде казино горели, как «мене, текел, фарес» на стене дворца Навуходоносора. К ночи многие из охранников казино, даже те, что не были чеченцами, пожалели, что не оказались вместе с хозяином на захваченном заводе.

Спустя полчаса спецназ взял дачу Руслана в Макеевке.

* * *

Начальник особого отдела 136-й дивизии майор ФСБ Николай Морозов был уже мертв, но он еще не знал об этом, так же, как не знал он о том, что Халид Хасаев и есть Александр Колокольцев.

В двенадцать часов ночи его отряд взломал дверь квартиры номер сорок три в доме по Ботаническому проезду. Адрес квартиры ему дал лично Савелий Рыдник. Он потребовал арестовать всех, кто есть в квартире, и устроить там засаду, если в ней никого нет.

Хлипкую дверь вынесли за минуту. Соседи, не ложившиеся спать из-за новостей, выглядывали на лестничную клетку.

– Правильно ломают, – донеслось до Морозова, – здесь черные жили…

Морозов вошел в загаженную прихожую и повернул выключатель, замкнув тем самым взрывной механизм, соединенный с килограммом тротила, начиненного стальными шариками.

Взрыв полностью разрушил квартиру и разворотил пол и потолок. Из соседних домов повылетали стекла. Морозов и его люди погибли на месте.

* * *

В отличие от губернатора Озерова, полпред Федоровский не был пьян выше глаз. Зато он находился в стратегически невыгодной позиции: за триста километров от Кесарева, на рыболовецкой базе «Благословенное», принадлежавшей помощнику губернатора Мише Горину.

База давно представляла собой нечто среднее между рабовладельческим хозяйством и концлагерем. Единственная дорога из поселка была наглухо перекрыта братками Горина, жители поселка бесплатно работали на консервном заводе и жили на верхних этажах промерзших пятиэтажек, используя нижние в качестве сортира. Свет в поселке был только в личной усадьбе Горина, огороженной пятиметровым забором с железными воротами. Иногда эти ворота распахивались, и из них выезжали джипы – ловить местных девок.

Несмотря на такую халяву, а может, благодаря ей (все-таки рабовладельческое хозяйство редко является конкурентноспособным), финансовые дела у Горина шли неважно, и полпред и Миша решали на базе важный вопрос – о назначении Горина губернатором соседнего региона. Вопрос был решен положительно, потому что набор развлечений, которые предлагались за глухим забором базы «Благословенное», превосходили все, что можно было опробовать в ночных клубах Москвы и Кесарева.