Записки раздолбая, или Мир для его сиятельства - Сергей Кусков

— А вот тут поподробнее. — Заинтересовала. — Про купца и семью. Как это выражалось? — расплылся я в предвкушающей улыбке. Тоже люблю загадки. А ещё работу над ошибками.

— Меч. Ты не слит с ним, — начала перечислять она, не скрывая торжества в голосе. — Он не продолжение тебя. И ты не хватаешься за рукоять, когда злишься, а это первое, что делают благородные. Владеешь им из рук вон плохо, так как предпочёл бесчестие — раскидать отморозков в «Сийене» руками. Кстати они тебе это припомнят, — ехидно ухмыльнулась её мордашка. — Для чего меч просто отстегнул и бросил на пол — невероятная вещь для благородного! И тем более титульного. Кстати по умению драться кулаками видно, что тебя обучали. Кто-то из Ночной Гильдии, не иначе. Но тут я пас — не мой предмет.

А ещё твои манеры. Их отсутствие. А ещё нет самоуважения, присущего древнему роду. Даже бароны относятся к себе с куда большим почтением. Для тебя же честь и достоинство словно пустой звук, главное — твоя цель. Это ближе философии купечества… Рома. А ещё как ты на людей смотришь, — засмеялась она. — Ты видел, как ты смотришь на других?

В своём глазу бревна не видно, ещё в библии написали. Я пожал плечами.

— И как смотрю?

— Плохо. Неправильно.

Я был мрачнее тучи, ибо понимал, что это не просто прокол. Большую часть перечисленного подтянуть просто не смогу. Это от рождения, с молоком матери даётся. Ричи всё-таки умер. У меня осталась его память, но я — Рома, со своей моторикой и психоэмоциональными отражениями попаданца Лунтика, как ни крути.

— Смотришь… Как на равных, — нахмурилась, подбирая слова сеньорита. — Причём для тебя равны все. И благородные, и купцы, и даже, о ужас, крестьяне! Вот тут ты сбил меня с толку окончательно. Я засомневалась, не знала, куда тебя причислить. Дворянин не может смотреть на крестьянина, да даже на горожанина, как на ровню. В принципе не может. А мещанин не может смотреть как на ровню на благородного. Только снизу вверх, с почтением, глазки в пол. Купец, из богатой купеческой семьи, которая может купить не одно графство, перед которым владетели на цыпочках ходят? Такой да, мог так смотреть. Но настолько богатые семьи не отпустят своего юношу заниматься подобным ремеслом, скорее отправят торговым представителем под наблюдением опытного наставника. Таррагонский патриций? Это уже ближе, там патриции занимаются торговлей, словно купцы, но… Здесь? И без помощника-наставника? Нет, это было выше меня.

Потому я посчитала тебя купцом, просто купцом, который очень хорошо умеет лицедействовать. Где ты так научился притворяться и входить в роль?

— Места знать надо, — грустно усмехнулся я. Издержки мира Ромы двадцать первого века, и никак аборигенам не объяснить, что это не актёрское мастерство.

— Так что я сомневалась, — вздохнула она, скорее от облегчения. — И приняла решение считать тебя самородком «снизу». И как только это сделала, словно в насмешку пошли маркер за маркером, что ты — это… Ты. Расскажи богу о своих планах — он посмеётся над ними, честное слово!

— Ну, раз выяснила, что я — граф, сразу скажи, будешь убивать или нет? — произнёс я весёлым голосом, возвращяя тему на больное избитым приёмом, пытаясь заставить её нервничать. Ибо был стопроцентно уверен — она врёт. Грохнула бы сама, на месте, не дожидаясь ликвидаторов. И решение по этому вопросу именно на ней, а не на Карлосе — потому он отправил сестру ЛИЧНО. Только она имеет права такие решения принимать; любой другой его подданный, любого ранга, но не принц, не может решать, жить или умереть потомственному владетелю неслабой провинции. Всё это понималось подспудно, единственное, что действительно хотел знать, в какой момент я перестал быть… Целью номер один.

«И перестал ли?»

«Затухни, Лунтик!»

— Говорю же, я не должна была тебя убивать, — вновь тяжело вздохнув, сказала она, словно ребёнку малому. — Только посмотреть. Разведать. И доложить. Поступили сведения, что ты впал в безумие. А до этого — тревожные вести, что ты сошёл с ума после смерти родителей, и чудишь. Наши информаторы в замке бились в истерике. И Карлос голубиной почтой прислал приказ разведать, что к чему. Он отправил сюда легата, но я была в Мериде, ближе. Легат должен взять с собой войско, а по распутице войско будет идти долго, с обозами идёт. А так как я ближе, прибыла бы и доложилась раньше.

Но добравшись до Аквилеи, узнала последние новости — что в замке твоя сестра, а ты уехал в объезд владений. Я запросила последние сведения от всех наших людей в округе, и пока ждала ответов, мне вдруг сообщили, что в ворота въехали посланники графа, вместе с местным прохиндеем, охолопленым за преступление, который по нашим сведениям и занимается всеми финансами Пуэбло. И с ним шесть отроков личной дружины. Шестеро рыцарей для холопа, Ричи! Тебе не кажется, что это чересчур? А значит что?

— Значит, под прикрытием холопа и его миссии в город мог въехать сам граф. — Я закусил губу. Как просто спалился. И именно там, где хотел всех переиграть, показать, что самый умный. Бли-ин…

— Я решила притормозить коней и не ехать дальше, — продолжила она. — Тем более «ты» мог ещё долго по графству ездить — пока миссия «холопа» здесь не завершится. Особенно если за твоей спиной тылы прикрывает тот, кто привёз в замок Астрид — тогда в Пуэбло мне вообще делать нечего. Отписалась Карлосу, что к чему и почему сижу на месте. Жду инструкции… И тут в церкви, на следующий же день, вижу тебя! И ТЕБЯ охраняют отроки. Ну, умник-карьерист, дальше додумаешь?

— Не хочу, — замотал я головой. — Меня никто не учил шпионскому ремеслу, потому и косячу.

Губы сеньориты расплылись в покровительственной улыбке. Я прижал её к себе покрепче — она не сопротивлялась.

— Но всё не закончилось, ведь так?

— Конечно, — подтвердила она. — Всё только начинается. Пока не расскажешь, что, чёрт возьми, творилось в «Сийене» — я тебя не отпущу. Не маленький, всё понимаешь.

— В смысле из города не выпустишь? — уточнил я, чувствуя, что спина холодеет. Ибо как выбраться из крепости — описывают в каждом историческом романе. Но на самом деле это невероятно сложно, скорее счастливое стечение обстоятельств. Фэнтезня, короче. Особенно если за тобой и твоим домом будут постоянно наблюдать королевские шпики.

— Могу и из города. — Она уверенно кивнула, и не пытаясь быть политкорректной. — Ричи, не нервничай, я тебе не враг, видишь же. — Намёк на мою руку, по-хозяйски сжимающую её талию. — Но и меня не нервируй. Это очень серьёзно.

— Вопрос национальной безопасности? — вспомнил я знакомую фразу.

Она нахмурилась, соображая, о чём я. Кивнула.

— У тебя интересный сленг. Непривычный, но я поняла. Да, вопрос безопасности королевства.

Из моей груди вырвался обречённый вздох, после чего я пошёл на «контакт со следствием».

— На самом деле она спела про одну историю, о которой я давным-давно, в прошлой жизни, читал в древних книгах, — А чего ломаться, лучше попытаться «слить» часть правды, так во всех шпионских книжках делают. А мне на самом деле поможет только сотрудничество со следствием. Поверьте, хороший полицейский это куда лучше, чем плохой полицейский. Рома в своей жизни с этим не сталкивался, но как дитя двадцать первого века прекрасно знал этот метод получения информации. И был не готов терпеть боль, как была не готова Анабель каких-то пару-тройку недель назад. Нашей испанской инквизиции тут не было, но как пытать людей тем не менее тут хорошо знали.