Правосудие королей - Ричард Суон

Мы добрались до конца улицы, где в небо вздымался большой неманский храм из известняка. Один пехотинец яростно ткнул в Вонвальта копьем, которое тот разрубил своим коротким мечом пополам. Он однажды говорил мне, что ключ к победе над копейщиком заключался в том, чтобы как можно скорее миновать острие и сократить расстояние, лишая противника преимущества. Именно это теперь произошло у меня на глазах: Вонвальт неловко, но успешно врезался в солдата и сбил его с ног. После этого сэру Конраду оставалось лишь несколько раз вонзить меч в грудь и шею противника, пока тот не умер. Это было совсем не похоже на то, как искусно Вонвальт фехтовал с Брессинджером, и скорее напоминало то, как сэр Радомир сражался в монастыре. Похоже, настоящие сражения велись куда более хаотично и почти по-дилетантски, с неуклюжими рубящими и колющими ударами и без эффектных движений, которыми изобиловали тренировочные бои.

Еще один рыцарь, находившийся поблизости, отвернулся от свежего трупа и двинулся на Вонвальта. Я закричала и, не думая, швырнула в него свой кинжал. Тот с громким металлическим звоном ударился навершием о шлем, подарив Вонвальту несколько драгоценных секунд, за которые он успел подняться и вонзить меч во внутреннюю сторону бедра противника, под промежность. Рана была страшной, и рыцарь рухнул на колени, после чего Вонвальт быстро снес ему голову.

Пошатываясь и жадно глотая воздух, Вонвальт поднялся на ноги. Меч он не убрал. Я проследила за его взглядом и увидела, что рыцари и дружинники Вестенхольца начали перегруппировываться. Вельделинские ворота были теперь полностью открыты, а торхаус и окружающие стены усеивали тела в горчично-желтых с голубым одеждах Долины Гейл. Все было безнадежно.

– Это конец, да? – спросила я, завороженная ярким, ревущим оранжевым пламенем, взмывающим в серое небо. Наступила жуткая тишина. Те жители города, которым не посчастливилось выйти на улицу, были безжалостно убиты, остальные бежали или спрятались. Теперь же прохладный дневной воздух заполняли лишь цокот копыт, скрежет латных башмаков о мостовую и треск горящих деревянных балок.

– Да, похоже, что так, – сказал Вонвальт. Я повернулась к нему. Конечно, я не ждала от него вдохновляющих речей, но такой ответ ошеломил меня. Впрочем, этого следовало ожидать. По натуре своей Вонвальт был несентиментальным, прагматичным человеком.

Наш единственный путь к отступлению – глубже в город, к восточной его части, – теперь перекрывал крупный отряд пехотинцев. Утолив свою жажду крови и узнав Вонвальта, они не пытались вступить с ним в бой. Вместо этого они окружили нас, дожидаясь, когда подойдут их командиры.

– Хелена, – негромко сказал Вонвальт. Он был наготове, стоял в полуприседе, держа в правой руке меч. На его некогда безупречно чистой белой судебной блузе запеклись кровь и грязь, по лбу стекал пот, волосы и борода были растрепаны и всклокочены. – Думаю, мне не нужно говорить тебе, какие ужасы нас ждут. Они пойдут на многое, лишь бы сделать наши смерти настолько мучительными и страшными, насколько возможно. И я хорошо знаю солдат; мне жаль это говорить, но когда они увидят тебя, то поначалу у них на уме будет вовсе не убийство. – Он выпрямился, чуть опустив меч. Посмотрел мне прямо в глаза. – Я могу положить этому конец прямо сейчас, если захочешь.

Я не могла поверить в происходящее. Когда я заговорила, мне казалось, что я задыхаюсь.

– Вы собираетесь убить меня? – спросила я. Мой голос звучал надрывно, словно я вот-вот потеряю рассудок.

– Такая смерть была бы милосердной, – сказал Вонвальт спокойно и терпеливо, словно объяснял мне смысл запутанного закона. – Ты ничего не почувствуешь, Хелена. Пожалуйста, пойми, ничто не причинит мне большей боли, но лучше это сделаю я, и быстро. Они же сотворят с тобой неописуемые злодеяния.

Я огляделась, ища хоть какой-нибудь путь к спасению, но, конечно же, ничего не нашла.

– Может быть, мы еще выберемся, – неуверенно, даже отчаянно сказала я. На самом деле я не хотела, чтобы меня убивал ни Вонвальт, ни кто-либо еще, даже несмотря на то что он рассуждал верно.

Наше внимание привлекла процессия закованных в доспехи рыцарей, которые двигались по дороге в нашу сторону. Они окружали тщедушного человека, которым мог быть только Клавер – хотя одной лишь Неме было известно, от кого они собирались его защищать.

– Сэр Конрад, – обратился к нему Клавер, когда рыцари расступились, полностью открыв его. Он широко развел руки, указывая вокруг себя. – Посмотрите, к чему привело этот город ваше упрямство. Ваша ересь.

Вонвальт скривился. Он снова опустился в полуприсед, крепче перехватив меч.

– Я не намерен обмениваться с тобой бессмысленными колкостями, священник, – зло процедил Вонвальт. – Если для того, чтобы завершить свое безбожное дело, тебе осталось убить лишь меня, тогда покончи с этим поскорее.

Клавер усмехнулся.

– Вы ошибаетесь, милорд Правосудие. Однажды вы сказали мне, что вы и только вы будете решать, что является насмешкой над законами Совы. Точно так же я и я один буду решать, что безбожно, а что нет. И все это… – он указал на горящие дома и изрубленные трупы вокруг, – …происходит по воле Богини.

Вонвальт с отвращением фыркнул.

– Я не знаю, какой яд ты влил в уши этим людям, раз они столь послушно следуют за тобой, но даже слепец увидел бы, что все это сотворено кровавой рукой князя Преисподней. – Он указал острием своего меча на отряд рыцарей, окружавших Клавера. – Давай, прикажи своим ручным идиотам убить меня. Я больше не вынесу твоего крысиного писка.

Клавер выпрямился во весь рост. Он проигрывал в этом разговоре, и его это явно бесило. Ему подчинялись полтысячи солдат, но он все равно не мог превзойти Вонвальта.

– Почему вы решили, что я хочу вас убить? – с притворной веселостью сказал Клавер. – Вы отправитесь с нами в Сову. Станете примером для всех остальных. – Несколько секунд священник притворялся, что размышляет. – Возможно, вас повесят прямо на вратах Волка.

Вонвальт слегка сместил вес, и я тут же поняла, что сейчас произойдет. Прежде чем я успела что-либо сказать или сделать, он бросился прямиком на Клавера. Нападение было безнадежным и привело бы лишь к гибели Вонвальта, но он, конечно же, именно этого и добивался.

Из моего горла уже готовился вырваться запоздалый крик, как вдруг Вонвальт остановился. Не так, как если бы он передумал нападать и сам замедлился; и не так, как останавливаются убитые, будучи насаженными на пику. Он просто… замер, прямо в движении, словно гигантская невидимая рука заставила его застыть на месте.

Собравшиеся вокруг солдаты хором ахнули. Я моргнула, а затем протерла глаза. Казалось, что сам мир прекратил свое вращение или само время остановилось, но только в том месте, где находился Вонвальт. Я лихорадочно замотала головой, глядя по сторонам и пытаясь понять, что произошло. Наконец я заметила, что лицо Клавера приобрело крайне напряженное выражение. Вены на его лбу вздулись, и он задрожал всем телом, словно на него взвалили невообразимую тяжесть.