Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней - Энтони Гилберт

Дороти увидела перед собой действительно впечатляющий рисунок, созданный комитетом, взявшимся пропагандировать экономный образ жизни. На нем были изображены Гражданин и Гражданка, стоявшие на берегу и смотревшие на узкий морской пролив, по другую сторону которого располагался магазин под названием «Универмаг вещей, которые вам не нужны». А в проливе плавала акула с нацистской символикой на плавнике.

Подпись под рисунком гласила: «Стали бы вы покупать там что-то, если бы пришлось плыть самим?»

Дороти почувствовала укор совести, хотя заметила:

– Как хорошо, что этот рисунок не попался мне на глаза вчера утром. Я бы тогда едва ли осмелилась… – Купить себе новую одежду, хотела сказать она, но ее голос полностью заглушила гневная тирада мисс Карбери.

– Пусть отныне это послужит для тебя наглядным уроком, – проревела она.

– Да, я согласна, – кивнула сникшая Дороти. – Собиралась снова пройтись по магазинам этим утром, но теперь изменю свои планы.

– И ты откажешься от приглашения миссис Темпест?

Дороти выглядела удивленной.

– Но этот визит нисколько не ослабит боевой мощи нашей страны. Иначе мое отсутствие будет выглядеть грубостью. Нет, я с легкостью обойдусь без пояса для поддержки чулок, который хотела купить, поскольку, если честно, не очень-то мне он и требуется…

Действительно, обходилась же она без такого пояса тридцать восемь лет. И все же…

– Пояс для поддержки чулок? Совсем из ума выжила? Ты внимательно прочитала то, что я тебе показала?

– Пропагандистский рисунок Общества за экономный образ жизни. Да, я его внимательно изучила, – пробормотала Дороти.

– Да какой там экономный образ жизни! – Мисс Карбери теперь взяла тон ораторов, обличавших происки Пятой колонны. – Нет, прочитай заметку рядом с рисунком. Где сверху помещена фотография.

Дороти поспешила вновь склониться над газетой. Заметке предшествовал заголовок:

– Какой ужас! – почти не задумываясь, воскликнула Дороти.

– Да уж! Женщина с ее состоянием могла бы внимательнее относиться к своему здоровью, – начала мисс Карбери. – Но ты только взгляни на ее двойной подбородок…

Дороти всмотрелась в фотографию, а потом всем телом вздрогнула. Она почувствовала, будто комната начала медленно вращаться вокруг нее. Ей даже пришлось ухватиться за край стола, чтобы остаться стоять на ногах. Потому что на снимке, размытом и нечетком, как большинство фото в газетах, тем не менее безошибочно узнавалось лицо леди, сидевшей за соседним с ними столиком вчера в «Волшебном гриле». Той самой, кому она презентовала два кусочка сахара.

Дороти с трудом справлялась с нахлынувшей на нее волной безумного, панического страха. Это просто совпадение, пыталась она уверить себя. Такие случайности происходят один раз из тысячи, но вот теперь это произошло рядом с ней. Но даже делая все, чтобы успокоиться, Дороти живо вспоминала перекошенное от ужаса лицо Хью, когда он пытался помешать ей передать соседке баночку с сахаром. Возможно, Джулия была права. Вполне вероятно, что она подвергалась значительно большей опасности, чем могла вообразить себе.

– Видишь теперь? – услышала она ненавистный ей уже голос мисс Карбери, звоном отдававшийся в ушах. – Здесь не сказано, с кем она обедала, но держу пари – это был ее любимый зятек.

– Вполне похоже на то, – прошептала Дороти. – Хотя он выглядел слишком молодо даже для зятя.

Теперь настала очередь Джулии вытаращиться на нее.

– О чем ты толкуешь? Хочешь сказать, что знала ее?

– Она была вчера в «Волшебном гриле». И это ей я отдала свой сахар, – все так же шепотом ответила сраженная шоком Дороти. – Все! Не задавай мне больше никаких вопросов. Это слишком пугает меня. Я и предположить не могла, что люди способны на такое. Даже ради денег.

– Тебе предстоит узнать еще очень многое до того, как все закончится, – хмуро заверила ее Джулия, и в этих словах заключалось больше правды, чем обе они сознавали в тот момент.

Дороти поняла, что даже думать не может ни о каком завтраке. Ей необходимо срочно позвонить мистеру Круку, но она не могла сделать этого, пока мисс Карбери находилась в квартире. А было не похоже, чтобы мисс Карбери вообще когда-либо собиралась квартиру покинуть, хотя бы на полчаса. Она заявила с непреклонной твердостью о своем намерении сопровождать Дороти в офис мистера Мидлтона, считая, что адвокат не принадлежит к числу привлекательных молодых людей, а третий присутствующий станет совсем не лишним. Дороти знала, что у нее нет выбора, как нет его у человека, которому в бок тычут стволом револьвера.

Встречу назначили на 10:30, и никакая изобретательность не позволяла ей связаться с мистером Круком до выхода из дома. А потому, преодолев отчаяние, Дороти решила пустить в ход весь свой ум, чтобы избавиться от навязчивой компаньонки, как только они покинут контору адвоката семьи Хоуп.

Мистер Мидлтон заставил их подождать в своей приемной традиционные пять минут, а затем побеседовал с обеими в кабинете, который отличался от кабинета мистера Крука, как небо от земли. Крук объяснил, что его клиентам нравилось помещение, выглядевшее рабочим местом очень занятого адвоката, а потому все его столы, стулья и даже часть пола были завалены кипами бумаг так же тщательно и продуманно, как он хранил в буфете бутылки с пивом. В противоположность этому кабинет мистера Мидлтона напомнил Дороти аккуратно прибранную спальню девицы на выданье. Повсюду царила безукоризненная чистота. Никаких загадочных папок с документами. Здесь все создавало ощущение порядка, открытости и благоразумия. Но вот только почему-то от такой обстановки у мисс Кэппер мороз пробежал по коже.

Густые серые брови мистера Мидлтона сами по себе взлетели вверх, когда он увидел, как за робкой с виду клиенткой в его святилище на всех парусах вплыла Джулия Карбери. По боевитости ее можно было сравнить с британским линкором, сопровождавшим конвой торговых судов и двигавшимся стремительнее любой подводной лодки.

– Мисс Кэппер уговорила меня прийти вместе с ней, – глазом не моргнув, солгала Джулия. – Понимаете, не будучи знакомой с мистером Хоупом…

– Но, насколько я догадываюсь, мисс Кэппер уже и не предполагала познакомиться с мистером Хоупом, – перебил ее мистер Мидлтон своим малоприятным голосом.

– Нет, разумеется, – подтвердила Дороти. – Однако… Вы же должны понимать, насколько все это для меня странно. До сих пор вела спокойный образ жизни, и вдруг мне объявили, что я унаследовала сто тысяч фунтов…