От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. - Виктор Гаврилов

Проводимая правительствами Англии и Франции политика, по существу, продолжала мюнхенский курс. Поскольку попытка решить вопрос политическими средствами не удалась и правительствам западных держав, связанным союзническими обязательствами с Польшей и испытывавшим давление со стороны общественности своих стран, пришлось объявить войну Германии, то они полагали демонстрацией силы (мобилизацией, выдвижением войск к границе и т. д.) убедить Гитлера, что война с Западом будет для Германии более убыточной, нежели для европейских демократий.

Западные лидеры по-прежнему рассматривали СССР как главного врага и ожидали, что Гитлер пойдет дальше на Восток. В заблуждение их вводило также «мирное наступление», развернутое германским руководством. 19 сентября и 6 октября 1939 года Гитлер выступал в рейхстаге с клятвенными заверениями о стремлении Германии к миру. Оправдав произведенные Германией захваты, он заявил, что теперь нет никакой причины для войны, поскольку германские требования были удовлетворены. Одновременно он предложил провести встречу главных европейских держав со следующей повесткой дня: энергичное сокращение вооружений, обеспечение мира посредством взаимных гарантий, передача Германии некоторых колоний и, наконец, решение еврейского вопроса[700].

Окончательное прекращение каких-либо военных действий на Западном фронте произошло после начала советско-финляндской войны. Помимо различных санкций, предпринятых в связи с этой войной, лидеры Великобритании и Франции стали активно проводить военные приготовления против СССР. Франция предполагала отправить в Финляндию 10 тыс. войск, а английский флот собирался войти в Черное море[701]. Усиливалась угроза военного вмешательства со стороны южных границ СССР – происходили активные переброски англо-французских войск на Ближний Восток, к маю 1940 года численность французских войск в Сирии достигла 200 тыс. чел.[702] Коллективом экспертов в Париже были произведены все технические расчеты для налета авиации союзников на Баку, Грозный и Батуми[703].

Дипломатическая деятельность, военные и экономические мероприятия Англии и Франции были направлены на вовлечение в войну ряда нейтральных стран и превращение ее в войну против СССР. По предложению Маннергейма был разработан план операции, предполагавший переброску английских, французских и польских сил в район Петсамо и Мурманска через территорию Швеции и Норвегии. Однако последние известили о том, что не разрешат переброску войск через свою территорию. Великобритания также заявила о своем отказе принять этот план в связи с нежеланием «иметь Россию в качестве открытого врага из-за того, что у нее есть 200 подводных лодок, которые она может задействовать на Дальнем Востоке и в отдаленных морях»[704]. Это еще больше обострило отношения внутри франко-британской коалиции, что не могло не сказаться на оперативном взаимодействии союзников на Западном фронте.

Резко усилила свои военные приготовления против СССР Румыния, которая сосредоточила войска на румыно-советской границе и использовала все возможности для усиления своих вооружений. Весной 1940 года, уже после окончания войны СССР с Финляндией, в румынскую армию был призван 1 млн резервистов. Румыния обратилась к Германии с просьбой помочь в строительстве вдоль Днестра Восточного вала, ее военные расходы возросли по сравнению с 1936 года в 4,5 раза[705]. С другой стороны, стали поступать сведения об эвакуации промышленности и ценностей из Бессарабии[706].

Несколько лучше были традиционно благожелательные отношения с Болгарией. 11 декабря 1939 года между ней и Советским Союзом была заключена воздушная конвенция, в феврале следующего года вступили в силу подписанные ранее договор о торговле и мореплавании, а также торгово-платежное соглашение. Поставки в СССР составляли 15 % всего болгарского товарооборота. Народ Болгарии испытывал искренние симпатии к русским, освободившим их от османского ига. Однако развивать какие-либо связи с СССР, кроме торгово-экономических, ее правительство не решилось. По оценке советских дипломатов, в начале 1940 года «болгарское правительство усилило свою политику маневрирования между англо-французским блоком и Германией. Политика выжидания сейчас является символом внешней политики болгарского правительства»[707]. В мае, в разгар победоносной кампании вермахта во Франции, германский представитель К. Клодиус докладывал в Берлин, что ответственные политические деятели Болгарии, и прежде всего царь, «в качестве единственно возможного курса своей внешней политики рассматривают линию на союз с Германией»[708]. Чтобы ускорить сближение Болгарии с Германией, Гитлер в ноябре 1940 года встретился с царем Борисом. В ходе переговоров фюрер недвусмысленно заявил, что дает Болгарии на раздумья недельный срок для открытого присоединения к союзу Германии и Италии[709]. Сохранение отношений с Болгарией требовало от СССР новых и немалых усилий.

Сложными были отношения и с Турцией. Еще в октябре 1939 года Турция, связанная соглашением с Англией и Францией, отклонила предложение СССР о заключении двустороннего пакта о взаимопомощи, ограниченного районами Черного моря и проливов. Когда в Лондоне и Париже в начале 1940 года принялись разрабатывать планы непосредственного вторжения на Кавказ, у советского руководства существовали большие опасения, что в противостояние с СССР может быть вовлечена также Турция. Однако турецкое руководство дало понять о своем нежелании обострять отношения с СССР даже в связи с договорными отношениями Турции с Францией и Великобританией[710].

Все более ясной становилась политика Италии, которая стремилась расширить свое влияние на Балканах и, соответственно, противодействовала любым попыткам других стран вторгаться в эту сферу ее интересов[711]. Кроме этого, Великобритания сильно опасалась выступления Италии против Египта. В связи с этим была резко сокращена отправка английских войск в Палестину и увеличены военные переброски в Египет[712].