Выжженная земля - Юлия Диппель

Намного лучше. Намного безобидней. Хихикающая и довольная, я положила голову ему на плечо и слушала, как затихал наш общий смех и успокаивалось дыхание.

– И что я наделал? – с наигранными угрызениями совести спросил Люциан у ночного неба. – Я создал жестокое, вероломное, коварное существо, которое безжалостно использует против меня все мои слабости.

Ухмыльнувшись, я обводила ладонью контуры его теплой груди, пока не дошла до места, где билось сердце. И думала о первых уроках на его тренировках… о слабостях противника, пони, концерте по заявкам и моей радужной утопии. Все это казалось воспоминанием из какой-то другой жизни.

– Не вини себя, – поддразнила его я. – Просто судьба подсунула тебе спутницу, уравновешивающую твое собственное жестокое и вероломное коварство.

Я почувствовала, как задрожала его грудная клетка, когда он беззвучно рассмеялся. Люциан накрыл своей рукой мою и мягко прижал ее к сердцу.

– Так и есть, малышка, – серьезно произнес он. – Так и есть.

В его голосе послышались нежные нотки, говорящие о принятии, благодарности и бесконечной любви – словно он сам не мог поверить своему счастью. Мне не нужно было его видеть, чтобы знать, что он всматривался в ночное небо. И не нужно было читать его мысли, чтобы знать, о чем он думал.

Где-то там, наверху, среди миллионов сверкающих звезд парила моя душа. Доказательство того, что в этом невероятном мире, полном магии и демонов, все еще существовала сила, которой не могли завладеть даже праймусы. А те, кто попытается, потерпят неудачу, потому что этой силой нельзя ни повелевать, ни управлять. Ее невозможно ни поймать, ни удержать. С ней можно лишь повстречаться.

– Я люблю тебя, Люциан, – прошептала я в беспомощной попытке облечь в слова то, что чувствовала.

«И я тебя, малышка, – ответил Люциан. – Даже если погаснут звезды и вечность перестанет существовать, я всегда буду от тебя на расстоянии мысли».

Завершить историю – это всегда значит отпустить частицу своего сердца. Казалось бы, это должно даваться мне с трудом, однако это не так, потому что я знаю, что с вами моя история (и мое сердце) в хороших руках. Да, я говорю о вас, дорогие читатели, которые сопровождали и поддерживали меня на протяжении этого приключения длиной в четыре тома. От всей души благодарю вас за готовность заглянуть ко мне в голову. И конечно же, за ваше терпение. «Выжженная земля» создавалась в непростое время. Прямо под конец здоровье начало вставлять палки в колеса, из-за чего мне пришлось принять решение перенести дату выхода книги. Просто для меня было очень важно написать достойный финал, которым была бы довольна я сама. Эти страницы впитали много-много слез. Слез отчаяния, надежды и слез прощания. Решительных слез, одиноких слез, бессмысленных слез, чересчур преувеличенных слез, слез счастья, смеха, смирения и грусти.

И каждая из них стоила того.

И вот я сижу здесь, перед своим ноутбуком, прощаюсь с «Изарой» и отхожу в сторону – в надежде, что и четвертая ее часть также найдет свой путь к вашим сердцам.

Разумеется, я не смогла бы написать почти две тысячи страниц об Ари и Люциане, если бы не получала столько помощи.

Прежде всего мне бы хотелось упомянуть замечательных блогеров, букстаграмеров и буктьюберов, которые не только вкладывают бесконечно много старания в рисунки, видео и рецензии, но и находят время, чтобы лично, не на публику, выразить мне искренние слова поддержки и любви. Спасибо!

Кроме того, я благодарю (даже если они скорее всего никогда этого не прочтут) своего семейного терапевта – доктора Эдера, своих отоларинголога, аллерголога и бригады неотложной медицинской помощи клиники Мюнхенского университета и «Helios Klinikum München» за то, что они меня выходили.

Я благодарна моему милому Гайзеру за то, что он воскресил свой древнегреческий и снабжал меня имбирным отваром и нескончаемым пониманием.

Спасибо Верене с lieblingsleseplatz.de, которая после мимолетного знакомства превратилась в отличную первую читательницу и настоящую подругу.

Благодарю Мелани Ренц, она же моя персональная Лиззи, без которой ничего в моей жизни просто не работало бы! Ты не только без устали меня поддерживаешь, заботишься обо мне и выслушиваешь проблемы, но и успокаиваешь мою совесть, хотя в последние месяцы я не могла быть рядом с тобой так, как обещала. Слова не способны описать мою благодарность, но если вдруг смогли бы, то это было бы так: «Любовь! Любовь! Любовь!»

Благодарю Флориана Штиршторфера, которого в какой-то степени могу назвать братом, которого я всегда хотела иметь, и на самом деле одно это говорит о нем всё. Никто так не повлиял на «Изару», как ты, хоть романтическое фэнтези абсолютно не твой жанр. Без твоей мотивации (в виде пинков под зад) Ари и Люциан, наверное, так и застряли бы во втором томе. Ты неутомимо требовал от меня главу за главой, прочитывал их, резюмировал в своей неповторимой манере и подбадривал меня. Спасибо от всего сердца за то, что ты есть.

Итак! Дорогая команда издательства «Thienemann-Esslinger»…

Моя благодарность всем вам могла бы занять еще пару листов, однако я постараюсь (только ради вас) больше не растягивать (опять) количество страниц. Поэтому вот одно тщательно продуманное хвалебное предложение: человечность за вашим профессионализмом делает вас неповторимыми!

Тем не менее я обязана особо выделить Зильке Крамер, так как она не просто знает, что делает, но и придает большое значение тому, как она это делает. И конечно же, я должна, хочу и могу выразить благодарность Лариссе Рупп, которая всегда была рядом со мной – и не важно, днем ли, ночью или в выходной. Тебе поразительным образом удавалось никогда не давить на меня поджимающими сроками, постоянно успокаивать, окружать заботой и всегда иметь наготове решение. Без тебя я, вероятно, была бы все еще больна и полностью разбита. Обнимаю тебя крепко-крепко и сжимаю в объятиях. Дальше слова благодарности отправляются Соне Хартл за ее редактуру, понимание и готовность к работе в любое время, когда бы у меня ни получилось спонтанно написать хороший отрывок, который нужно прочесть. Спасибо Каро Липинс, отвечающей за прекрасные обложки, и Франци Бройнинг, которая вообще первой открыла «Изару», и Катерине Катцер, сопровождавшей меня на стольких мероприятиях, и Анне Виттих, с которой я снова и снова встречаюсь в социальных сетях (но не только там), и Свеа Унбехаун, способной своей невозмутимой элегантностью сдвинуть горы, и Лизе Хефнер, чью фамилию мне сначала пришлось гуглить, потому что она так тихо и неприметно трудится в тени, что иногда остается несправедливо незамеченной, и, естественно (последней, но не менее важной) удивительной Бербель Дорвайлер, обращаться к которой на «ты» для меня стало особенной честью (не говоря уже о том, что я просто светилась от счастья).

Ну вот, кажется, меня немножко занесло (…унесло? …отнесло? …Видите, без редактора я бы пропала). Но, думаю, в конце своей самой первой серии книг мне позволено чуть-чуть сентиментальности.