Слухи, образы, эмоции. Массовые настроения россиян в годы войны и революции (1914–1918) - Владислав Аксенов

Отсутствие прямой связи между мобилизацией и оскорблениями подтверждается территориальным распределением обвинений по статье 103. Так, например, лидером по числу оскорблений была Томская губерния (135 оскорблений), за ней следовали Саратовская (109), Московская (84), Область Войска Донского (69), Пермская (58), Казанская (57), Харьковская (55), Херсонская (55), Уфимская (50), Петроградская (49), Киевская (46), Тобольская (37), Вятская (30), Оренбургская (23), Виленская (23), Вологодская (20), Екатеринославская (19), Пензенская (19), Гродненская (18), Тифлисская (18), Енисейская (17), Кубанская область (17), Приморская область (17), Новгородская (16), Волынская (16), Акмолинская (16), Самарская (16), Воронежская (15), Курская (15), Варшавская (15), Минская (14), Витебская (13), Владимирская (13), Лифляндская (13), Псковская (13), Могилевская (12), Тамбовская (12), Терская область (12), Бессарабская (11) и т. д. Однако распределение губерний по числу призванных на фронт мужчин от числа трудоспособного мужского населения показывает, что наиболее тяжелая ситуация сложилась в Акмолинской губернии (60,6 % мобилизованных от числа трудоспособных мужчин), которая в нашем списке занимает лишь 27‐е место, на втором месте шла Амурская область с 55,8 % мобилизованных (заняла лишь 53‐е место с восемью зафиксированными случаями оскорблений), на третьем — Забайкальская с 54,8 % (65‐е место с тремя зафиксированными случаями оскорблений), на четвертом — Алтайская с 53,6 % (случаев оскорблений не выявлено)[856].

Ил. 9. Распределение оскорблений по регионам

Распределение числа оскорблений по регионам России показывает, что наиболее тревожной ситуация была в Сибири (Акмолинская, Тобольская, Томская, Семипалатинская, Енисейская, Иркутская, Забайкальская, Амурская, Приморская области и губернии), далее шло Поволжье (Астраханская, Саратовская, Самарская, Симбирская, Казанская, Нижегородская губернии), Центральная Россия (Московская, Владимирская, Ярославская, Рязанская, Тверская, Смоленская, Тульская, Костромская, Калужская губернии, также для удобства подсчетов сюда был отнесен Петроград), Малороссия (Киевская, Черниговская, Полтавская, Харьковская, Екатеринославская, Подольская губернии), Урал (Уральская, Оренбургская, Уфимская, Пермская), Области Донского и Кубанского казачества и Кавказ, включая область терского казачества (ил. 9). В Сибири со значительным отрывом от остальных лидировала Томская губерния, дав 53 % дел по статье 103 по всему региону (на втором месте шла Тобольская с 14,6 %). Вероятные причины этого заключаются в концентрации в губернии определенного числа ссыльных поселенцев, также это можно объяснить высокой концентрацией студенчества: высшее образование вкупе с традициями бунтарства давало гремучую смесь антидинастических настроений. В Поволжье наибольшее число оскорблений верховной власти было зафиксировано в Саратовской губернии (52,4 %), при этом ее отрыв от Казанской (27,4 %) был менее значительным, чем разница в Сибири между Томской и Тобольской губерниями. В Центральной России вместе с Петроградом лидировала Москва с 45,4 % против 26,4 % у Петрограда. В целом, конечно же, европейская часть России дала большее количество оскорблений, чем Сибирь. Однако не будем забывать о том, что речь идет о зафиксированных оскорблениях преимущественно среди низших слоев населения. При этом в разных регионах представители власти, в соответствии с местными национальными, культурными, хозяйственными особенностями, по-разному реагировали на нарушение статьи 103. Распределение зафиксированных случаев на карте России показывает, что оскорбление представителей династии носило не только всесословный и всевозрастной характер, но было распространено на всей территории империи.

Ил. 10. Упоминания представителей правящей династии в оскорбительных высказываниях

Разобравшись с портретом типичного обвиняемого, территориальными особенностями, рассмотрим теперь структуру высказываний и то, как народ представлял себе объект оскорблений.

Как уже отмечалось, по понятным причинам с большим отрывом в оскорбительных высказываниях лидировал Николай II — на его долю пришлось 80 % упоминаний. Далее с 6 % следовал великий князь Николай Николаевич, до лета 1915 г. бывший главнокомандующим; затем шла вдовствующая императрица Мария Федоровна с 5 % оскорблений, далее — императрица Александра Федоровна с 4 %, царевич Алексей с 3 %, на долю всех княжон приходилось 2 % упоминаний и менее 1 % было у великой княгини Елизаветы Федоровны, великой княгини Марии Павловны — старшей (Макленбург-Шверинской) и принца А. П. Ольденбургского (ил. 10). Вместе с представителями династии ругали генералов, правительство, а также встречались случаи богохульства.

Б. И. Колоницкий подсчитал, что самым распространенным оскорблением Николая II было слово «дурак» — так называли царя в 43 % случаев. Добавим, что за «дураком» шли следующие оскорбительные слова: «грабитель» — 23 %, «Антихрист» — 13 %, «развратник» — 11 %, «изменник» — 10 % (ил. 11). В данном случае при подсчете в определенную группу заносились близкие по смыслу оскорбления. Например, в группу «дурак» попали характеристики «глупый», «неграмотный», «ничего не понимает», «плохой хозяин», «сумасшедший», в группу «грабитель» — обвинения в том, что забирает скотину и повышает налоги, к группе «Антихрист» были отнесены эпитеты «дьявол», «черт», «леший», обвинения в убийстве детей, потому что он отправлял их на войну (характеристика Ирода), в группу «развратник» вошли обвинения в распутном образе жизни (включая пьянство) и сексуальных перверсиях, в группу «изменник» — обвинения в продаже России Вильгельму II (за бочку золота), в выдаче военных тайн (за миллион рублей), помощь Германии (преимущественно поставками хлеба). При этом нужно отметить, что эти «ипостаси» пребывали в диалектической связи. Так, например, царя могли назвать «грабителем» потому, что он «дурак» или «Антихрист», или «дураком», потому что предается плотским утехам во время войны. Крестьянка Черниговской губернии Дарья Колосова, вернувшись из Екатеринодара и рассказывая о посещении города императором, сказала: «Он не раненых посещал, а был целых два часа в блядском институте. Он такой же дурак, как Лукашка шестипалый, у него голова с мой кулачок, у него мозги совсем не работают» (Лукашка — известный в селе калека. — В. А.)[857]. Глупость царя иногда связывалась с его алкоголизмом. Так, мещанин г. Скопина Рязанской губернии Федор Ходеев, беседуя на улице 19 июля 1915 г. с соседями, сказал: «Царь дурак, пьяница, гуляет, а за делами не смотрит»[858].