De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II - Андрей Ильич Фурсов

же 1901 года) и получает (неоплачиваемую) должность помощника личного секретаря Милнера.

К концу 1923 г., когда в Южной Африке уже окончательно возродился африканерский патриотический дух и страна со всей очевидностью вступила на путь, который должен был привести её к независимости, Хью Виндхам навсегда покинул Южную Африку и вернулся в Лондон. За прошедшие 22 года он из наивного университетского выпускника успел превратиться в опытного политика, парламентария, став помимо этого ещё и депутатом муниципального совета Йоханнесбурга и членом Совета обороны колонии. А по возвращении в Лондон он вновь очутился в кругу своих соратников по «Милнеровскому детсаду» и подключился к работе в созданном ими Королевском институте международных отношений. После начала войны, в 1939–1940 гг. Хью Виндхам уже председательствовал на большинстве проведенных тогда общих собраний членов Института. Когда в 1944 г. Институт возобновил издание своего главного периодического издания — журнала International Affairs, он возглавил его редакционный комитет.

КЭРРОЛЛ Квигли в своем «Англо — американском истеблишменте» подсказал, как «детсадовцы» и вес позднее к ним присоединившиеся их соратники — то есть члены Общества — писали в своих многочисленных статьях и монографиях между строк о «своих». В качестве примера он рассказал об одном из участников антигитлеровского Сопротивления в Германии, графе Хельмуте фон Мольтке[621]. По материнской линии граф был английского происхождения, и его дед, сэр Джеймс Роуз — Иннес[622], служил в начале века в Южной Африке в администрации лорда Милнера, и даже ещё до того в Родезии у самого Сесила Родса. В 1934 г. граф фон Мольтке временно переехал в Лондон, где по рекомендации матери сразу попал под покровительство Лайонела Кертиса и в дальнейшем всегда пользовался его полной поддержкой.

Квигли приводит касающуюся фон Мольтке цитату из июньского номера «Круглого стола» за 1946 г.:

[Фон Мольтке после первого же посещения Лайонела Кертиса] сразу стал членом семьи, в его распоряжение предоставили квартиру на Дьюк оф Йорк стрит, по выходным он мог свободно работать в колледже All Souls в Оксфорде. У него появилась возможность знакомиться и встречаться со многими людьми, и это ему немало помогло в будущем…

Закончил Квигли этот коротенький рассказ о фон Мольтке словами:

Все, кто умел читать между строк, по этим словам могли безошибочно определить, что фон Мольтке был принят в члены Группы Милнера.

Можно сравнить с этой подсказкой цитату из «Мемуаров британского агента» Брюса Локкарта — человека, имевшего более чем благородное происхождение, но не имевшего достаточных средств для праздного существования за счёт так называемого «независимого дохода» (то есть классического «второго сына»):

О лорде Милнере я могу писать только в превосходной степени. Да, он никогда не блистал на политической арене. Не обладал свойственной политикам изворотливостью. Не был даже близко таким выдающимся оратором, как г-н Ллойд Джордж. Но зато в силу своих обширных познаний, своей способности выполнять конкретную работу и понимания особенностей государственной службы вплоть до мельчайших подробностей он был незаменимым человеком в Кабинете министров, в котором большинство членов пребывали в полном неведении обо всём, что творилось за пределами Англии. Он был для г-на Ллойда Джорджа тем незаменимым соратником, который по каждой поставленной задаче непременно прочтёт все касающиеся её документы, обдумает и взвесит все возможные варианты и составит по ней непредвзятое, объективное мнение. Благодаря благородству своего ума, неподдельному очарованию в общении, приверженности высоким идеалам, полному неумению идти на поводу у своих амбиций, отсутствию в нём даже намёка на чувство собственного превосходства и его всеохватному и деятельному патриотизму он подавал идеальный пример молодёжи. И в общении с ней он тоже неизменно являл свои лучшие стороны. Он любил окружать себя молодыми людьми. Он считал, что им по праву должна быть предоставлена возможность проявить себя. Такое отношение с его стороны объясняется тем, что он, будучи столь мягким и чутким в обращении и столь целеустремленным в делах, всегда ставил во главу угла интересы и будущее Англии. При этом он вовсе не был, как в какой — то момент пыталась выставить его народная молва, каким — то там твердолобым патриотом или рсакционером — консерватором. Наоборот, многие его взгляды и представления о желательных путях развития современного общества были на удивление своевременными и передовыми. Он верил в необходимость хорошо отлаженного государственного механизма и в такой порядок вещей, при котором добросовестная служба, реальный вклад в общее дело и упорный труд ценятся больше, чем титулы и состояния. Он не испытывал никакого особого уважения к присущей аристократам никчёмной утончённости и вовсе не уважал тех финансистов, что сколотили свои капиталы не за счёт реального производства, а путём манипулирования рынком.

ЕСЛИ вспомнить, как с момента появления лорда Милнера в жизни Брюса Локкарта стала выстраиваться его карьера (банковский сектор — секретные отделы банковских учреждений — спецслужбы), появляется следующая подсказка, которая позволяет правильнее понять, какое всё — таки образование получали братья Питер и Ян Флеминги.

Начнём с Питера. Вот он сдал выпускные экзамены в Оксфорде и — что дальше? Он устраивается литературным редактором в газету The Spectator. И всего через несколько месяцев каким — то необъяснимым, с точки зрения его биографа, чудом получает четырёхмесячный отпуск для отлучки, никак напрямую с интересами газеты не связанной. Однако достаточно отвлечься от благонравной биографии, чтобы сразу увидеть — в свете только что рассказанного о «Милнеровском детсаде» и «Тайном обществе» — вполне рациональное объяснение этому «чуду» (задавать вопрос, почему его не захотел увидеть биограф Питера Флеминга, уже поздно).

Отпустил только — только поступившего на работу вчерашнего студента в отпуск на целых четыре месяца полновластный хозяин и главный редактор The Spectator сэр Эвелин Ренч[623], который помимо этого был ещё и основателем Союза англоговорящих (English — Speaking Union, ESU). А Союз англоговорящих — это вспомогательный орган, задуманный главными активистами «Круглого стола» и предназначенный для «налаживания всё более полного взаимопонимания между англоговорящими народами», то есть для реализации одной из главных составляющих имперского плана Родса — для возвращения США на орбиту обновляемой Британской империи.

В первом же номере журнала Landmark, учреждённого в 1918 г. одновременно с Союзом англоговорящих, Ренч следующим образом обозначил цель создаваемого им Союза:

Понимая, сколь важным подспорьем для дела мира во всём мире и прогресса человечества станет достижение единства целей среди англоговорящих демократий, мы обязуемся всеми доступными нам средствами развивать искреннее взаимопонимание между народами Британского содружества наций и США.

Вскоре после этого, в 1920 г., Эвелин Ренч учредил отделение своего Союза в США — English — Speaking Union