Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой - Ольга Васильевна Болгова

так и не смогли придумать ничего другого, кроме как отправить ее восвояси из Лондона, снабдив охраной и деньгами, чтобы компаньонка благополучно добралась до своих родственников. Мод решила сообщить Агнесс, что более не нуждается в ее услугах, перед своим отъездом из Картер-хаус, чтобы та не успела связаться с сэром Мармадьюком и прибегнуть к его помощи. С него сталось бы поручить миссис Пикок следить за своей «невестой», и вряд ли Мод смогла бы этому противостоять.

* * *

После посещения черного законника, встреча с которым не прояснила дела, но все же бросила на него тонкий луч, насущной необходимостью для сэра Ральфа Перси стало узнать, какую роль в жизни леди Вуд играет его приятель сэр Мармадьюк, но прежде нужно было снять в городе дом, где за надежными стенами он мог бы встретиться с маленькой леди. Раздобыв пару адресов, Ральф отправился по одному из них, послав Бертуччо по другому.

– Вы словно заботливый муж, ищущий гнездышко для возлюбленной супруги, – не преминул тот заметить, на всякий случай отдалившись от хозяина на безопасное расстояние.

Дом, что сдавался в ренту, находился в глубине улицы, скрытый от любопытных глаз каменной оградой. Ральф спешился и прошел через ворота. Не слишком разговорчивый смотритель открыл дверь, выбрав ключ из тяжелой связки, висящей на поясе.

– На первом этаже – большая комната, сэр, и кухня, неплохая кухня. На втором – три комнаты: спальни да одна под кладовую, но, если желаете, сэр, ее можно освободить от старых вещей. Камин хороший, намедни был трубочист… Дом сегодня уже смотрели, так что берите, пока второй господин не вернулся.

– Кто такой? – рассеянно спросил Ральф, оглядывая полупустой мрачноватый зал.

– Смотрел господин из джентри, приезжий, не лондонец, – пояснил доверенный и, видимо, решив, что сказал и так слишком много, закончил свою речь словами: – Пойду, вы тут сами разберетесь, сэр. Знаете, где меня найти.

Ральф осмотрел первый этаж, поднялся на второй, заглянул в спальни, где стояли кровати под пологами, в кладовую, узкую комнату, заваленную старыми вещами. Когда выходил из кладовой, ему послышался звук снизу, словно металл ударился о металл. Прислушиваясь, он осторожно двинулся по сумрачной галерее, крадучись, начал спускаться по лестнице.

Скрипнула под ногой ступенька, и темная тень метнулась к нему, он едва успел увернуться от удара меча – сработало предчувствие опасности и отработанная кровью реакция на неожиданное нападение. Вырвав меч из ножен, он одним прыжком оказался на площадке перед лестницей и, развернувшись, скрестил клинок с неведомым противником, на стороне которого оказалось неплохое владение мечом, внезапность нападения и еще пара вооруженных подручных. Двое нападали с фронта, третий норовил зайти со спины. Ральф достал мечом одного из них, тот охнул, уронил оружие и рухнул, изрыгая последнее в жизни ругательство. Клинок второго задел Перси по бедру, но в пылу схватки он не почувствовал боли. Отбивая очередной выпад одного, скорее ощутил, чем увидел лезвие второго меча, неотвратимо летящее к горлу, но внезапно прервавшее свое смертоносное движение – раздался грохот упавшего тела, что-то или кто-то помог противнику упасть, и этого было достаточно, чтобы Перси нанес свой удар, ставший последним в схватке. Ральф развернулся и замер, тяжело дыша, глядя на человека, стоящего перед ним. Тот не намеревался нападать и не был вооружен, если не считать оружием предмет мебели, столь любимый и самим Перси в этом качестве. Человек этот был ему знаком, то был Джон Потингтон, арендатор леди Вуд.

– Что вы здесь делаете? – воскликнул Ральф. – Как сюда попали? С этими людьми?

Он кивнул в сторону поверженных врагов.

– Я ищу дом, сэр, – коротко сообщил Потингтон. – А к этим я не имею отношения.

– Ищете дом? Но этот дом собирался снимать я! Так вот кто был тем вторым! Вы все-таки вернулись…

– И вовремя, – подтвердил Потингтон, ставя на пол табурет.

Осмотрев двоих, которым уже нечем было помочь, Потингтон начал собирать оружие, а Перси подошел к третьему, тот пытался встать, держась за стену, куда его отнесло ударом добродушного джентри.

– Не убивайте, сэр! – прохрипел разбойник. – Вы одержали верх.

– Не убивать?! – рявкнул Ральф. – Чтоб ты продолжал промышлять по пустующим домам? Грабить безоружных?

– Но вы вооружены, и неплохо, – справедливо заметил разбойник.

– Гм, трудно поспорить, – ответил Перси.

– Они зашли вслед за вами, – добавил Потингтон.

– Сейчас ты расскажешь мне все о своем веселом ремесле! – Аргумент в пользу чистосердечного признания был более чем убедительным – острие меча Ральфа уперлось в горло бандита.

– Все не расскажу… – ответил тот, вжимаясь в стену.

– Вот как, diablo? – Ральф отпустил меч, отправил его в ножны и, подвинув табурет, опустился на него. – Сэр, сходите-ка за караулом, мы переправим этого молодца туда, куда ему и положено.

Сообразительный джентри кивнул, но не ушел, остался в холле, скрывшись в полумраке.

– Пощадите, сэр! Меня же четвертуют! – взмолился разбойник.

– Тогда говори, еще успеешь между мечом и колесом. Неужели вам так был нужен мой кошелек?

– Проклятье… – мрачно пробормотал тот. – Что вам рассказать, сэр?

– Все, что знаешь. Останешься жив, да еще и получишь монету, если то, о чем поведаешь, устроит меня и не окажется ложью.

Ральф не верил в случайности и, хоть не был математиком, мог сложить два и два: свой визит на Поггемон-лейн и последующее нападение в пустом доме троих, пришедших следом хорошо вооруженных людей, знающих толк в боевом деле и непохожих на простых грабителей.

Разбойник вытер пот и кровь со лба, тяжко вздохнул, уставившись в пол, затем устало спросил:

– Чего вы хотите услышать? Мы… выследили и напали.

– Вы не промышляете грабежом… – молвил Ральф, озвучивая свои догадки. – Грабители не носят мечей. Я же предупреждал: не лгать. Ты потерял на этой лжи целый шиллинг и сделал целый шаг к своему колесу.

Лицо разбойника было едва различимо в полумраке, и Ральф, желая видеть его – человека проще разговорить, когда смотришь ему в лицо, – нашел и зажег свечу, которую бросил во время схватки. Наклонившись, он поднес ее к лицу нападавшего. Тот сощурился, сморщился, словно свет причинил боль, взглянул на Перси снизу вверх и вдруг замер, всматриваясь в его лицо.

– Святая Дева Мария! Неужто это вы?!

Ральф изумленно уставился на него – не помешался ли разбойник рассудком от удара табуретом и страха перед расправой.

– Diablo! В чем дело?! – рявкнул он, ставя свечу на пол.

– Раздери меня креветка, точно вы! – Разбойник вдруг улыбнулся, хотя при неровном свете свечи улыбка его вышла похожей на оскал.

– Бедняга, я слишком сильно его ударил, – сказал добросердечный Потингтон, подходя ближе. – Что это с ним, сэр? Он бредит?

– То-то я все думал, чего это ваше лицо мне