Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара - Отар Маргания

В 1940 г. Франция рухнула. Рухнули и надежды на англо-французскую федерацию. Монне превратился из «недоделанного» еврократа во француза, находящегося на британской службе в США, где надо было убеждать американцев производить как можно больше оружия. В то время как все вокруг говорили Рузвельту о том, что американская экономика слишком быстро милитаризируется, Монне твердил о недостаточности темпов перевооружения, предоставляя тем самым рвущемуся к вмешательству в европейские дела президенту пространство для маневра.

Вернулся на французскую службу Монне в 1943 г. в Алжире, войдя в состав Комитета национального освобождения, сформированного де Голлем. Это было нечто вроде правительства в изгнании, и таким образом Монне получил министерский портфель. В его компетенцию входили снабжение и вооружение. Впрочем, превращение в «североафриканского» министра мало что изменило в жизни Монне, быстро перебравшегося из Алжира обратно в Вашингтон, поскольку все снабжение шло оттуда.

После освобождения де Голль перетряхнул правительство, включив в него бойцов сопротивления из метрополии, и правительственная карьера Монне завершилась. Возможно, это было случайностью, но вообще-то де Голлю с Монне трудно было жить в одной берлоге. Первый был рьяным националистом, второй — глобалистом. В 1965 г. конфликт между ними дошел до крайней точки, и Монне выступил с публичным заявлением о нежелании голосовать за де Голля на президентских выборах. На следующий год глобалист записал в своем дневнике: «…развитие человека — главная цель наших усилий, а не возвеличивание родины, большой или малой».

Но в 1946 г. Монне получил компенсацию за утрату поста в правительстве, возглавив совершенно новый институт — комиссариат по планированию. С этой должностью связана, наверное, одна из самых спорных страниц биографии нашего героя.

Монне планировал развитие французской экономики, но его индикативные планы не имели ничего общего с советскими директивными. План Монне представлял собой, скорее, макроэкономический анализ и рекомендации для частного бизнеса, хотя государство могло, основываясь на советах комиссариата, применять меры по стимулированию развития в желательном направлении.

Пока левые идеи в мировой экономической мысли доминировали, комиссариат считался гениальной находкой, способствующей конвергенции Востока и Запада. Подчеркивалось, что Франция в послевоенные годы смогла резко ускорить темпы роста. Когда же левые идеи вышли из моды, стало подчеркиваться, что в тот же период многие государства, не экспериментировавшие с планированием (например, Западная Германия), имели еще большие темпы роста.

Идея индикативного планирования фактически так и не вышла за пределы Франции. Как комиссар Монне остался дорог лишь своим соотечественникам, в чьих сердцах дух кольбертизма и дирижизма не умирал никогда. Но вот другое послевоенное детище Монне — ЕОУС стало поистине новым словом в жизни Европы.

Еще сидя в кресле комиссара, Монне задумался о судьбе Рурского промышленного региона, который в межвоенный период стал источником острого конфликта между Францией и Германией. Если оставить чисто немецкий регион под контролем союзников, то это опять ущемит достоинство немцев, вызовет реваншистские настроения и воспрепятствует построению новой Европы. Если же оставить Рур в составе Германии, кто сможет гарантировать, что уголь и сталь не будут использованы для очередного создания милитаристской машины?

С момента взятия Берлина прошло пять лет, и новый военный психоз стал овладевать европейцами. В ответ на американскую атомную бомбу русские разработали свою и теперь не готовы были уступать ни пяди. В Корее уже велась проба сил, и многие со дня на день ждали обострения конфликта в Европе. Требовалось срочно урегулировать отношения хотя бы между самими европейцами.

Взять на себя инициативу урегулирования на континенте могла в тот момент только Франция, однако демократический бардак, царивший в четвертой республике, где правительства не могли часто продержаться и нескольких месяцев, полностью погружал политиков в решение чисто конъюнктурных проблем.

Монне, не слишком стремившийся к личной власти, но зато ощущавший необходимость принятия стратегических решений, взял инициативу на себя. Каждое утро он рано вставал, покидал свой загородный дом и подолгу бродил в одиночестве, стремясь упорядочить мысли, которые в течение рабочего дня полностью поглощала комиссариатская текучка. Наконец, мысли оформились в стройную систему.

Выход, предложенный Монне, состоял в создании международной организации, которая поставила бы под свой контроль все европейское производство угля и стали. Тем самым, с одной стороны, будет обеспечен общий рынок этих товаров, что станет способствовать хозяйственному возрождению Европы, а с другой — ни одно государство не сможет тайно использовать эти ресурсы для военных целей.

В этом предложении сошлись воедино и вера Монне в силу организаций, и его любовь к свободному рынку. На том этапе развития Европы доминировала, бесспорно, задача так привязать Германию к другим странам, чтобы эта беспокойная соседка никогда уже не смогла отвязаться. Однако в перспективе главной оказалась задача построения Общего рынка. Немцы вели себя тихо, и политические цели стали отступать перед целями экономическими.

Но это все было после, а пока идея Монне могла воплотиться в жизнь, только если бы ее взял на вооружение крупный политик. Как только мысли были изложены на бумаге, документ поступил в канцелярию премьера Бидо. Одновременно текст передали министру иностранных дел Роберу Шуману, который уже садился в поезд, чтобы провести за городом уик-энд.

По возвращение Шуман сразу заявил о своем согласии с предложениями и приступил к их реализации. Как только было получено добро от Аденауэра, сразу созвали журналистов. Второпях даже забыли пригласить фотографов, и Шуману пришлось через несколько месяцев инсценировать для потомства свое выступление.

Бидо же не удосужился прочесть бумагу. Таким образом, один из самых знаменитых политических проектов столетия получил название «План Шумана», в то время как о мсье Бидо сегодня вспоминает лишь редкий историк.

Около года заняла кропотливая работа над доведением проекта до стадии конкретного соглашения. И вот 18 апреля 1951 г. оно было подписано. Текст отпечатали во французской типографии на голландской бумаге немецкими чернилами. Переплет был изготовлен в Бельгии и Люксембурге, а шелковые закладки — в Италии.

Еще год занял процесс ратификации парламентами. В неприятии идеи единой Европы сошлись голлисты, коммунисты и немецкие социал-демократы, но все же проект был поддержан. ЕОУС начало свою работу в Люксембурге 10 августа 1952 г. Возглавил организацию сам Монне, хотя достиг уже такого возраста, когда другие люди отправляются на пенсию.

Уголь и сталь были для Монне лишь промежуточным этапом. Он стремился создать Соединенные Штаты Европы, и следующим важным шагом на данном пути должно было стать оборонное сообщество с единой европейской армией, предотвращающей возрождение вермахта. Но здесь последовал полный провал. Предложение перемешать немцев, французов и всех прочих солдат, вчера еще стрелявших друг в друга, было абсолютно наивно. Практичные американцы взяли дело в свои руки, и с тех пор оборона Европы находится в ведении НАТО.